Черная смерть
Шрифт:
— Так, я отойду, — встрепенулась трактирщица, глядя куда-то нам за спину, — У меня гость. Сами понимаете, ему тоже нужно уделить время.
— Благодарю вас, хозяйка — за стойку рядом с нами присел невыскокий, черноволосый мужичок с густыми, закрученными на концах усами и небольшой, но густой «козлиной бородкой». Смерил меня колючим, чуть насмешливым взглядом из под кустистых бровей. Это был тот самый торгаш, что читал нам лекцию про вомперов и про магическую природу пепельной хвори, которую иные именовали чёрной смертью. Матош, — От выпивки не откажусь. Но в гости я пришёл не к вам, а к сиру Генри. Мне надо обсудить с ним пару вопросов.
Брегга молча выставила на стойку кружку с густой
— Пусть кто-нибудь принесёт нам туда кувшин кваса, пива и варёных крабов, — кивнул я ей, — Разговор обещает быть долгим, а на сухую глотку…
— Покорнейше благодарю, — перебил меня Матош, и залпом опрокинул в себя кружку с пивом, — От угощения не откажусь, но уверяю, что не отниму у вас много времени. Я тут по важному делу, а о делах менее существенных мы успеем поболтать в другой раз.
— В таком случае не будем медлить, — кивнул ему я, направляясь к столу.
Служанка подошла к нам почти сразу после того, как мы уселись. Сегодня нас обслуживала не Инга, а какая-то другая девушка. Тоненькая, чернявая, с бледной кожей, но всё таким же открытым платьем. Подошла к нам, поставила на стол блюдо с кувшином и несколькими дымящимися крабами, похлопала длинными ресницами Матошу. Хотела было и мне глазки построить, но встретилась взглядами с Айлин и тут же ретировалась. Предпочла лишний раз не искушать судьбу. Ловчий проводил её покачивающиеся бёдра долгим, задумчивым взглядом.
— Да перестань ты их кошмарить, — бросил я девушке, — Работа у них такая, да и старых привычек так просто не выкинешь. Мне пофиг, так и ты забей.
Айлин лишь раздражённо фыркнула. Немного помолчала, взяла краба с тарелки и принялась с отрешённым видом отламывать ему ноги. Что она хотела этим сказать, я так и не понял. Впрочем, особого желания забивать этим голову попросту не было. Сейчас мозги были заняты другой проблемой.
— Так что за дело? — поинтересовался я у ловчего, наливая ему и себе квасу.
— Ваше предложение о работе всё ещё в силе? — хмыкнул Матош, пододвигая к себе кружку.
— Конечно, — кивнул я, не сводя с него пристального взгляда и мысленно прикидывая, какую цену этакий товарищ может заломить за свои услуги. Да и какого рода это могут быть услуги.
— В таком случае я хотел бы его принять, — ловчий слегка пригубил квас, затем отодвинул кружку в сторону. Он, похоже предпочитал, что покрепче. Достойная кампания для Бернарда и Болека. Если бы не два «но». Старик пытался завязать, а сержант предпочитал бухать в гордом одиночестве, — но есть несколько условий.
— Какие? — я отломил ножку у краба и задумчиво посмотрел на содержимое. Есть, откровенно говоря уже не хотелось, да и мясо выковыривать оттуда — долго. А высасывать… Не совсем уважительно по отношению к гостю.
— Дневное жалование в размере двух медных монет, — начал загибать пальцы ловчий, — Отдельный шатёр с разделочным столом, хирургическим и скорняжным инструментом. Право на любой ценный трофей с каждой убитой твари. Право не ходить в бой. Сами понимаете, я учёный, а не солдат. Посылать меня в бой в пешем строю всё равно, что забивать гвоздь перегонным кубом. Кстати о нём. Неплохо бы организовать ещё какую-никакую алхимическую лабораторию. В походных условиях не шибко то развернёшься, но некоторые вещи позволить себе всё-таки можно. И нет, я не про тот инструментарий травника, что сейчас есть у вашего лекаря. Я говорю о настоящей алхимии, — пальцы на одной руке у Матоша кончились, но он ничуть не стесняясь начал загибать их на второй, — Ещё мне не помешает письменный стол, запас пергамента, чернил и писчих перьев. Кожухи для рукописей, футляры для свитков, хороший ларь под всё перечисленное, — пальцы на второй руке тоже подошли к концу. Ловчий немного замялся, соображая, на чём ему считать дальше, а затем не колеблясь ни секунды, разжал первую руку и принялся загибать пальцы снова, — Свеча Монка Джеора с запасом масла. Я предпочитаю работать по вечерам и ночам, так что свет мне необходим. Да и сами понимаете, днём в дороге вряд-ли получится вести заметки. Конь под седло. Сойдет и обычная тягловая лошадка. Главное, чтоб была не сильно норовистой. А и самое главное, — он поднял палец вверх, — Приличная выпивка в дороге. И под приличной я подразумеваю не кислое пиво, которое обычно пьют солдаты, а что-то что предпочитаете вы сами.
Меня очень подмывало спросить «А херка с бугорка тебе не положить?» Но всё-таки я удержался. С трудом. Список требований получился откровенно непомерным. Мало того, что жалованье этот хрен запросил в два раза выше чем моё собственное, так ещё и остальное обещало ввергнуть казну отряда в такие расходы, какие мы и за пару контрактов не покроем.
— И что вы можете предложить за столь высокую цену? — прищурился я, пытаясь понять, он это серьёзно говорит или издевается надо мной.
— Знания, — пожал плечами тот.
— И всё? — я скрестил руки. Откинулся на спинку стула, — А что, положим, нам мешает просто купить книгу, описывающую здешнюю фауну. Какой нибудь монструм или бестиарий. Читать мы умеем, да и обойдется он нам много дешевле, чем ваши услуги.
— Вы, конечно, можете ограничится книгой, — нахмурился ловчий, — Если вас, конечно устроят сведения состоящие сплошь из вранья, сплетен, домыслов, предрассудков и народных верований. Видите ли в чём дело, сир Генри. Все эти книги написаны учёными, которые никогда не покидали стен столичного университета или монашеских келий. Они не путешествовали по трактам, не выслеживали описываемых ими тварей, не наблюдали их поведение в естественной среде и уж тем более не охотились и не проводили их вскрытие. Записывали лишь то, что рассказывали им безграмотные вахлаки с полей. А они, сами понимаете наплетут любую чушь, каковую нарисует им богатое воображение. У страха глаза велики.
— Вы, полагаю, можете предложить нам нечто более конкретное, чем слухи, домыслы или сплетни, — поинтересовался я.
— Правильно полагаешь, — согласился Матош, — Я могу предложить вам опыт. Настоящий живой опыт, основанный на фактах, наблюдениях, экспериментах и что самое ценное — охоте на эту самую нечисть.
— Вы вроде только что сказали, что вы учёный, а не воин, — заметил я, — А теперь говорите, что участвовали в охотах на нечисть.
— Участвовал, — кивнул ловчий, — На правах наблюдателя. Когда я скитался по северу довелось мне пристать к бригаде профессиональных охотников на чудовищ. Та ещё публика, я вам доложу. Грубая, неотёсанная, молчаливая. По сравнению с ней солдатская братия — образец изысканной словоохотливости. Но дело своё знают, хотя его секреты готовы раскрыть немногим.
— Так может нам сподручнее было бы нанять такую бригаду, — заметила Айлин, — У них помимо знаний и опыта имеется ещё и практика. А она, как известно, в таких вопросах намного ценнее, нежели научные изыскания.
Я слегка раздражённо покосился на девушку. Её привычка встревать с колкими замечаниями тогда, когда об этом никто не просил, начинала основательно напрягать. Надо будет объяснить при случае, что иногда неплохо бы и сдерживать себя. Особенно во время таких вот переговоров.
Айлин сделала вид, что не заметила моего взгляда. Впрочем, её замечание ловчего, а вернее сказать — учёного, наблюдавшего за ловчими, ничуть не смутили. Он широко улыбнулся, отхлебнул кваса и пояснил.