Черная топь
Шрифт:
И тогда она пошла на рискованный шаг. Через своего двоюродного племянника Станислава Лещинского Дарья Арнольдовна связалась с господином Свистоплясовым, по сведениям Стаса, давно промышляющим торговлей краденым антиквариатом, а главное, имеющим надежные связи за границей и на таможне. Две недели назад они встретились в офисе Николая Владимировича, обсудили ситуацию, разработали план действий. На случай нечаянной встречи с язычниками к заветному месту решили отправить человека, обладающего хорошими бойцовскими навыками, не боящегося смерти, но не посвященного в истинную суть операции, никогда прежде не бывавшего в деревне Черная Топь и не имеющего там знакомых. Порывшись в закромах памяти, Свистоплясов выбрал меня. Остальное читателю уже известно...
– Ну и кто же из нас сволочь?! –
– Не на пару. Дарью шеф приказал убрать тоже, – виновато пробормотал Каменев. – Черепанова затребовала половину навара, а Николай Владимирович не любит делиться!
– Это не оправдание. Скорее наоборот! – криво усмехнулся я.
– Да сволочь я! Сволочь голимая!!! – вдруг порывисто вскричал Владислав. Лицо парня исказилось, побелело. В глазах полыхало ненаигранное отчаяние. – Думаешь, мне понравилось подобное задание? Хрен с маслом!!! Я, между прочим, человек крещеный, а тут шашни с сатанинским сбродом... награбленное в церквях добро... «контролерский» выстрел, будь он трижды проклят!!! Кстати, поэтому я и нализался сразу по приезде!!!
– Чего же ты, совестливый наш, согласился на такое?! – ехидно полюбопытствовал я. – При виде свистоплясовских деньжат не устоял в непорочности?!
– Нет! – Угрюмый голос Вадислава звучал глухо, словно из-под земли. – Деньги тут абсолютно ни при чем! Просто деваться было некуда. Я у падлы Свистоплясова на коротком поводке! Настоящее мое имя не Владислав, а Сергей, и... и я объявлен во всероссийский розыск за убийство четверых ментов...
ГЛАВА 6
Когда развеялся легкий шок, вызванный столь невероятным откровением, я категорично потребовал объяснений.
Сергей-Владислав отвечал скупо, с натугой, но тем не менее общая картина вскоре прояснилась. Вплоть до недавнего времени Владислав (в действительности Сергей Мамонтов) носил звание капитана МВД и служил в части СОБРА, дислоцированной рядом с одним из небольших городков в ближнем Подмосковье, где, кстати, жили его родители. Начальство Мамонтова ценило. Он участвовал в первой чеченской кампании 1994—1996 годов, имел четыре правительственные награды и отличался незаурядной храбростью. Всегда лез в самое пекло, не задумываясь о последствиях. Сергея уже собрались отправить на повышение, но... в начале июня 2000 года, в жаркий солнечный день, нежданно-негаданно грянула беда. Получив выходной, капитан решил капитально расслабиться: одолжил у отца «пожилую» «девятку», затарился выпивкой (черт дернул сразу же продегустировать покупку), зацепил знакомую девицу легкого поведения и вместе с ней направился в сторону ближайшего водохранилища. Однако не успел он выехать из городка, как машину тормознули два вооруженных автоматами сержанта-пэпээсника [10] . (Как выяснилось впоследствии, оба – девятнадцатилетние мальчишки, даже не служившие в армии.)
10
ППС – патрульно-постовая служба милиции.
– Альтернативщики, едрить их в корень! – прервав на мгновение рассказ, зло сплюнул бывший собровец.
Учуяв свежий запах перегара, юные сержанты дико обрадовались, поочередно тыча в лицо Мамонтова дулами автоматов, отобрали у него служебное удостоверение, доверенность на машину, техпаспорт и нагло объявили: «Ты, капитан, влетел конкретно! Наш начальник вашего на дух не выносит! Из кожи вон вылезет, но устроит так, что ты света белого не взвидишь!!! На твое счастье, мы ребята добрые. Способны полюбовно договориться! Короче, слушай сюда – в три часа ночи подвезешь на пост ГИБДД у железнодорожного переезда пять тысяч долларов и тихо-мирно получишь назад документы. Иначе – не обессудь!!! Итак, до встречи, готовь зелень!!!»
Издевательски хохоча, пэпээсники удалились, а собровца захлестнула безумная ярость. Кем они себя возомнили, щенки сопливые?! За сущий пустяк грузят по беспределу собственного коллегу!!! Боевого офицера!!! Ну, твари, погодите!!!
Без пятнадцати три ночи капитан, захватив табельный автомат, подъехал к указанному посту ГИБДД – прямоугольной кирпичной будке в ста метрах от железнодорожного шлагбаума. В окрестностях было пустынно – ни машин, ни людей. Мамонтов осторожно заглянул в незанавешенное окошко. В небольшой ярко освещенной комнатке сидели за столом четверо: давешние сержанты-вымогатели, а также двое их приятелей гаишников. У стен стояли в ряд четыре автомата. Собравшиеся пили водку, закусывали кильками в томате, свежим луком и весело обсуждали детали предстоящего вытряхивания «лоха ушастого». До собровца долетел обрывок громкого хмельного разговора:
– Обсерился хмырь болотный, аж рожа огурцом вытянулась, когда ксиву [11] изымали! Гы. Гы-гы...
– А приедет ли? – усомнился гаишник постарше (лет двадцати двух).
– Никуда, на хрен, не денется!!! – хором заржали оба пэпээсника. – До сих пор, поди, штаны не просушил!!!
– Мало запросили, – пьяно ухмыльнулся второй гаишник (приблизительно ровесник вымогателей). – Надо б штук десять с него слупить! Из Чечни, чай, не пустой вернулся!!!
– Отличная идея! – восхитился один из сержантов. – Так и поступим!
11
Ксива – на криминальном жаргоне означает документ, удостоверение. Надо сказать, что современная милиция использует блатные выражения ничуть не меньше самих уголовников.
Взяв оружие на изготовку, багровый от бешенства собровец вошел вовнутрь. Вообще-то никого убивать он не собирался. Просто хотел, основательно пугнув сопляков, получить обратно свои документы. Но... кто-то из пэпээсников по дурости дернулся за автоматом, и у капитана сработал приобретенный еще на войне рефлекс. Длинная очередь уложила наповал всех четверых...
Местные сыщики, надо отдать должное, быстро вычислили убийцу. Мамонтов подался в бега, прекрасно понимая – до суда ему не дожить. В первый же день по аресте сослуживцы покойных насмерть затопчут ногами в КПЗ или застрелят «при попытке к бегству».
По совету троюродной сестры, работавшей в бухгалтерии фирмы «Горгона», он обратился за помощью к господину Свистоплясову. Николай Владимирович охотно согласился приютить объявленного в розыск собровца, подсказал, как без пластической операции существенно изменить внешность, добыл новый паспорт на имя Владислава Каменева, предоставил малогабаритную однокомнатную квартирку на окраине Москвы, дал денег «на жизнь»... Правда, действовал коммерсант отнюдь не из альтруистических побуждений! Пока беглец переводил дух в новообретенном жилище да благословлял судьбу за встречу со столь душевным человеком, Николай Владимирович положил в банковский сейф подлинные документы капитана, тайком сделанную видеозапись их первого разговора, где Мамонтов подробно рассказывал о содеянном, передал доверенному лицу за границей код замка, а также письменную просьбу: «В случае моей смерти или бесследного исчезновения прошу незамедлительно передать содержимое сейфа в Генеральную прокуратуру». Затем он вызвал бывшего собровца в офис, подробно перечислил предпринятые им «меры предосторожности» и промурлыкал с коварной улыбочкой:
– Отныне, детка, ты у меня в руках! Будешь дышать по моей указке, беспрекословно выполнять различные конфиденциальные поручения. Если все пойдет нормально – останешься жив-здоров-одет-обут-накормлен. Ослушаешься – пеняй на себя!!! Я доходчиво объясняю?!
Так Сергей-Владислав оказался в фанатическом рабстве у Свистоплясова. Никаким начальником Службы безопасности он, естественно, не являлся. Эта байка предназначалась исключительно для камикадзе, то бишь меня. Бывший собровец умолк, тяжело дыша.