Черная вдова
Шрифт:
– Что можете сказать о Варламове?
– Так он меня, можно сказать, в люди вывел! В институт заставил поступить! Прекрасный был человек, что и говорить.
– Она снова вздохнула. Партиец не на словах, а на деле. Принципиальный, требовательный. Но это, как вы сами понимаете, не всем нравится.
Когда Чикуров поинтересовался, что и кого Ростоцкая имеет в виду, она стала говорить об анонимках, о пресловутом партсобрании и Золотухине. Игорю Андреевичу пришлось выслушать почти то же, что он узнал от первого заместителя министра.
–
– Убить?
– переспросила Ростоцкая.
– За что?
– Подумайте... И если да, то кто?
– Даже представить себе не могу. Золотухин исключается. Вы не можете себе представить, как он переживал, что его занесло на том собрании! А кто другой - не знаю. Да и не верю...
Следователь осторожно спросил, известно ли ей, какие были отношения в семье Варламова. Ему показалось, что вопрос этот смутил Ростоцкую. Однако она быстро взяла себя в руки.
– Ким Харитонович, насколько я помню, никогда слова плохого не говорил ни о жене, ни о детях. Сам был очень внимателен и заботлив к ним. Настоящий муж и отец!
– сказала Стелла Григорьевна.
– Правда, относился к своим без лишней сентиментальности.
Затем разговор коснулся увлечений Варламова.
– Какие там увлечения! Работа отнимала у него все время и силы. Единственно, что он любил, так это водить машину. Заядлый автомобилист. Шутил, что в нем умирает классный автогонщик. Говорил, что за рулем отдыхает телом и душой.
– Когда же он успевал, если, как вы говорите, был донельзя загружен работой?
– Из дома - на работу, с работы - домой... У него была собственная "Волга" с форсированным двигателем.
– Но ему же полагалась персональная?
– удивился следователь.
– Была персональная и два сменных шофера, но Ким Харитонович ею не пользовался. Все считали, что чудит. Другие норовят за счет государства, сами эксплуатируют да еще их жены, дети. А Варламов даже в Совмин, ЦК или на объекты ездил на собственной.
– Что же делали его шоферы?
– Козла забивали, - ответила Ростоцкая и вдруг заволновалась.
– Я думаю, эта страсть к быстрой езде и погубила его! Я как-то сидела с ним в машине, так столько страху натерпелась! Всю дорогу глаза закрывала!
Сообщение Ростоцкой было весьма важным.
"А может, это действительно явилось причиной несчастного случая?" подумал Чикуров.
Он колебался, стоит ли затрагивать вопрос о тысячах, найденных в чемодане погибшего, и в конце концов решил не говорить об этом с Ростоцкой. Происхождение денег пока неизвестно, и в случае если они принадлежат кому-нибудь другому, на честь Варламова может быть брошена тень.
Памятуя о том, что "Жигули", в которых обнаружили тело замминистра, зарегистрированы в Барнауле, Чикуров спросил у Ростоцкой, были ли у Варламова там друзья или знакомые.
–
Следователь закончил допрос, оформив его как положено. На улицу он вышел около девяти часов вечера.
Подъезжая к дому, Игорь Андреевич вдруг вспомнил звонок жены. Надя позвонила, когда его вызвал шеф, и Игорь Андреевич спешил.
– Постарайся сегодня не задерживаться, - только и успела сообщить жена.
Чикуров пообещал, но забыл про это. И теперь мучился, что не перезвонил домой и не узнал, для чего нужно было прийти с работы вовремя.
Когда Игорь Андреевич переступил порог своей квартиры, то в открытую дверь большой комнаты увидел праздничный стол.
– Наконец-то дедуля пожаловал!
– раздался звонкий голос Нади.
Чикуров не понял, журит его жена или же искренне радуется. Он заглянул в комнату. За столом сидели родственники. Сын Нади Кеша, его жена Альбина, родители Альбины, а также теща Игоря Андреевича Варвара Григорьевна. Чикуров поздоровался с гостями. Ему дружно ответили.
– Заждались вас, дорогой зятек, - с ноткой осуждения произнесла теща.
– Минуточку, только руки вымою с дороги, - сказал он.
Но тут поднялся из-за стола незнакомый человек, которого Чикуров видел со спины, и вышел в коридор. Прикрыв за собой дверь, незнакомец представился:
– Подполковник Кичатов Дмитрий Александрович, следователь по особо важным делам Главного следственного управления МВД СССР!
Он с каким-то особым удовольствием назвал свою должность и звание.
– Значит... вы?
– несколько растерялся Игорь Андреевич, размышляя, как тот очутился в его доме.
– Честно признаться, думал, что мы с вами увидимся только завтра.
– Понимаю, понимаю, - смутился Кичатов.
– У вас торжество, а я...
– Нет, нет, я рад, что вы так оперативно разыскали меня, - успокоил его Чикуров.
– Пойдемте поговорим.
Чикуров заглянул во вторую их комнату - там спала Анжелика, девятимесячная внучка. В третьей, которую занимали Игорь Андреевич с женой, был страшный раскардаш. Оставалась кухня.
– Не возражаете, если мы тут уединимся?
– открыл в нее дверь хозяин.
– Конечно, конечно, - закивал подполковник.
– Я ведь почему у вас... Меня ввели в курс дела и сказали, что нужно срочно лететь в Южноморск.
– Совершенно верно, - подтвердил Игорь Андреевич, усаживая Кичатова на единственную табуретку, а сам устраиваясь на подоконнике.
– Я уже и билет взял... Вылет ночью, в четыре пятьдесят.
– Когда же вы успели?
– удивился Чикуров.
– Приказ обо мне был подписан в шестнадцать сорок. В семнадцать двадцать мне сказали, что я включен в вашу следственно-оперативную группу. Я уговорил кадровика выписать удостоверение личности. А то как же? В командировке и без удостоверения! Совсем негоже.