Черная вдова

Безуглов Анатолий Алексеевич

– Ключ мне дал сам Ярцев.
– И видимо, боясь, что ему не поверят, затараторил: - Честное слово! Утром дал! Специально приехал за мной в гостиницу. Подвез на своей "Ладе" к их дому, показал подъезд, этаж...

– Постойте, - жестом остановил его Чикуров.
– Вы что же, хотите сказать, что Ярцев попросил вас обворовать себя?

– Господи, почему же обворовать!
– покрываясь от волнения красными пятнами, воскликнул Бухарцев.
– Какой это грабеж, если хозяин лично просит зайти к нему в хату ровно в семь пятнадцать вечера, взять из трельяжа кое-какие

золотые цацки и отдать их в его собственные руки?

– Но ведь цацки, как вы выразились, принадлежали не Глебу, а Елене, заметил Дмитрий Александрович.

– Муж и жена - одна сатана!
– отпарировал Эрнст.
– Если они расписаны, конечно. А Ярцев мне даже штамп в паспорте показал.

– Поднялись вы, значит, к ним в квартиру, - продолжал допрос Чикуров, - взяли из футляра гарнитур...

– Точно, - кивнул Бухарцев.
– На футляре еще буковки золотые "Л.Г."... Только не все было на месте, колечко отсутствовало. Оказывается, Ленка нацепила. Это мне потом Ярцев объяснил... А я взял сережки, кулон и браслет.

– Тут зазвонил телефон, - подсказал Кичатов.

– И это правильно, - подтвердил Бухарцев.
– Баба какая-то Ленку спрашивала. Ну, я сказал, что они на концерте Антонова. Вот и все... Я поехал в гостиницу.

– Как вы добирались к Ярцевым?

– Один хмырь подкинул, частник. Обратно, в гостиницу, - таким же макаром.

– Так сказать, соблюдали конспирацию, - бросил Чикуров.

– А как же!
– не поняв сразу подвоха, откликнулся Бухарцев, но тут же спохватился: - При чем здесь конспирация? Меня так Глеб научил!

– Послушайте, Бухарцев, неужели вы такой наивный человек?
– покачал головой Игорь Андреевич.
– Ведь это было обыкновенное воровство!

– Какой я вор?
– перебил подследственный.
– Сами подумайте, взял бы вор трубку, если бы кто-то позвонил во время кражи?

– Еще похлеще поступают, - сказал Кичатов.
– Вы похититель, в этом сомнений нет. Чем бы это ни оправдывали.

Бухарцев в сердцах хлопнул себя по коленям:

– Вот дурак! Набитый дурак! Не хотел же, патрон уговорил!

Он сплюнул и выругался.

– А зачем это им надо было?
– спросил Чикуров.

– Валерий Платонович раздел Глеба как последнего лоха!

– В карты, что ли?
– уточнил Игорь Андреевич.

– Ну да! В стос играли на квартире у отца Ярцева.

– Сколько же Ярцев проиграл?
– спросил Чикуров.

– Насколько я помню, около тридцати тысяч. Вот он и придумал такую комбинацию - расплатиться драгоценностями жены.

– Расплатился?

– С лихвой! Оказывается, я тогда даже лишнее прихватил, - усмехнулся бывший телохранитель "профессора".
– Когда шеф показал драгоценности ювелиру, тот оценил их в сорок с чем-то тысяч. Ну, Валерий Платонович и вернул Ярцеву браслет. Как бы сдачу...

"Вот, значит, откуда у Глеба один из предметов гарнитура, очутившийся потом у Гриднева", - подумал Чикуров.

Вероятно, это же пришло в голову и Кичатову, потому что он посмотрел на коллегу многозначительным взглядом.

– А вы сами что имели от этой

сделки?
– спросил Игорь Андреевич.

– Подумаешь, посидели вечер в кабаке!
– зло ответил Бухарцев.
– И все!

Игорь Андреевич внимательно посмотрел ему в глаза, потом на руки. Бухарцев вроде говорил правду.

Среди предъявленных для опознания фотографий различных драгоценностей Эрнст безошибочно указал на кулон, браслет и серьги, которые он взял в тот декабрьский вечер в квартире Ярцевых.

– Когда вы расстались со Скворцовым-Шанявским?
– продолжил допрос Чикуров.
– Я имею в виду, перестали быть его шефом и телохранителем?

– В июне.

– Почему?

– Почему, - повторил с усмешкой подследственный.
– Недаром говорят: седина в голову, а бес в ребро. Валерий Платонович весной лечился в Трускавце, ну а когда вернулся, привез с собой Сторожук. Воспылал, видите ли, любовью... Что ему стукнуло в голову, не знаю, но вдруг приревновал меня к ней страшно. Главное, без всякого повода! И уволил, что называется, без выходного пособия. Да я и сам поскорее отвалил от него: могли так отделать, что на всю жизнь остался бы инвалидом, а то и вовсе отправить на тот свет.

– Как же так?
– удивился Кичатов.
– Вы боксер, мастер спорта...

– На ринге уложу кого угодно. И в честной драке. Но ведь среди таких тузов, как Скворцов-Шанявский, честного человека встретишь не чаще, чем жирафа в Арктике.

– Туз - в смысле делец?
– уточнил Игорь Андреевич.

– Нет, - мотнул головой Эрнст, - в смысле карточный шулер... За вечер он может спустить или выиграть столько, сколько вам не заработать за пять жизней! И когда нужно расправиться с кем-нибудь, мой бывший патрон запросто найдет лихих мальчиков... Одурманят тебя из газового пистолета, бросят под электричку - и поминай как звали!

Игорь Андреевич вспомнил допрос Астахова - тот тоже говорил о нравах, царящих среди картежников. Впрочем, Чикуров и сам немало слышал от своих коллег, расследовавших подобные дела, и знал, что допрашиваемый не врет. Еще он подумал: если Бухарцев упоминает "профессора" в настоящем времени, то, выходит, не знает, что Скворцов-Шанявский погиб.

– После того как ушли от Скворцова-Шанявского, куда же вы подались? задал вопрос Кичатов.

– Пошел сначала к геологам, - ответил Эрнст.
– Думал, оценят мой талант, озолотят. Я ведь могу находить воду, металлы разные. В старое время нас называли рудознатцами... А меня надули.

И Бухарцев поведал следователям историю о том, как он помог найти богатое рудное месторождение, а все лавры его открывателей присвоило себе начальство геологической партии.

– Потом переметнулся к археологам, но и они оказались жлобами, - со вздохом продолжал Бухарцев.
– Ведь эти кроты копают наугад. Будет находка или нет - бабушка надвое сказала. А я навел их на древнее захоронение. При помощи, естественно, моего дара. Сенсация была! Из Москвы прилетел член-корреспондент, все тряс от восторга бородой, старый козел. "Находка века, находка века!" - передразнил он кого-то и замолчал.