Чёрная волна
Шрифт:
В прихожей, на низком диванчике, сложив тонкие руки на худых коленях, сидела девушка в короткой юбке и чёрных сетчатых колготках. Прикрыв глаза с густыми чёрными ресницами, она откинулась на спинку дивана. Или спала, или притворялась. Короткая блузка открывала ровный животик, а сквозь ткань виднелись соски.
Прихожая бы до одури заполнена испарениями духов с феромонами.
Стараясь дышать ртом, Иван Лавинь остановился напротив гостьи. Невежливо ткнул носком ботинка по
– Кто тебя прислал?
Девушка так долго имитировала пробуждение, что ясно – притворялась. Густые ресницы затрепетали. Взгляд больших голубых глаз поднялся на Ивана.
С плохо разыгранной невинностью девушка подумала немного и ответила:
– Я сама пришла. По велению сердца.
Ему понравился цвет её глаз. Значит, белокурые волосы не подделка. Хотя голубые глаза тоже не проблема подделать.
Иван Лавинь перебрал в памяти свои недавние дела. Обещал ли ему кто шлюху-инфетку в подарок? Но вроде бы долгов ни за кем не было.
– Сколько тебе лет?
– Пятнадцать.
– Слышишь, кому ты врёшь? Тебе минимум тридцатник. Ты думаешь, я не отличу инфетку от реальной малолетки?
– Как тебе угодно, папочка.
– Как зовут?
– Как тебе хочется?
– Ни ума, ни фантазии… – сплюнул Иван Лавинь. – Тридцать лет, а мозгов нет. Это инфанная терапия так действует? Как мне звать-то тебя?
Шлюха попробовала надуть губки и похлопать глазками с накладными ресницами:
– Ну, Эллен.
Иван Лавинь приложил палец к замку. Дверь открылась, и он прошёл в квартиру:
– Чё встала, Нуэллен? Проходи.
Девушка проскользнула внутрь. Из-за высоких каблуков фигура казалась ещё тоньше.
«Тридцать, так тридцать, бог знает, какие таблетки она принимала, чтоб так выглядеть» – подумал Иван Лавинь и показал на дверь ванной:
– Не надо мне этих вонючих духов, слышишь? Смой гадость. Если хочешь меня обслуживать, то запомни: я ненавижу ваши мерзкие духи. На них пейзане только ведутся, а у меня – аллергия.
– Как скажете, мосье, – сказала инфанка и пошла в ванную, на ходу стягивая блузку.
Пока инфанка стояла под душем, явно наслаждаясь бесплатной горячей и чистой водой, Иван Лавинь опустился на колени и достал их секретного сейфа под кроватью второй коммуникатор. На нём он вёл контроль и учёт своих коррупционных дел. Включил и убедился, что новых сообщений нет.
– Ладно, Жан-Люк, – пробормотал он. – Специально намекаешь так грубо? ну, так и я могу намекнуть…
Спрятал коммуникатор обратно в сейф. Подошёл к двери и постучал:
– Хватит тратить мою воду. Пора работать.
Глава 10.
Настоящая тварь или случай из жизни Ивана Лавинь, рассказанный им самим
Давно это было, слышишь?
После Академии Жандармерии я получил назначение на работу участковым следователем, в Острогогвардейский
Сейчас там всё снесли и застроили многоэтажными домами, а тогда это была окраиной города. Через Острогогвардейский округ, местные его называли коротко – Острог, проходила часть Имперской трассы на Старославль и дальше к берегу Океан-моря, связывая Империю с городом-государством Мизур.
И сейчас, и тогда Мизур, слышишь, был территорией курорта. Сотня квадратных километров пляжей, казино, публичных домов, кабаре и фехтовальных стадионов, на которых мизурские власти разрешали биться насмерть.
Владельцы города не жалели денег на поддержку инфраструктуры. У них до сих пор самые мощные в мире водоочистные сооружения. Ну, не считая австралийских, те, понятно, далеко нас всех обогнали. Мизурцы фильтровали воду Океан-моря так, что, вот те крест, её пить можно. А купаться – одно удовольствие.
Ну и, само собой, все имперцы гоняли по трассе к Мизуру через Острогогвардейский округ.
Мизур пускал к себе только богатеньких. На границе нужно предъявлять выписку из банковского счёта, что у тебя не менее пяти тысяч эльфранков.
Ну, и да, таких шлюшек, как ты, пускали по специальной рабочей визе. Слышишь, нигде не видел, чтобы столько красивых девочек в одном городе было собрано! До сих пор люблю туда ездить, хотя в наши дни город-государство облюбовали мужеложцы. Тьфу, не понимаю, зачем охота одному мужику жарить под хвост другого? Хорошо, что в Империи эта мерзость под запретом.
Но тогда мне было двадцать один год, младше, чем ты сейчас. Работал я, значит, в пригородной помойке Острога участковым следователем. Преступления там были неинтересные. То лавку грабили, да ящик алкоситро выносили. То ветераны, по пьяни или обнюхавшись, начинали фехтовать на саблях. Соседи меня, участкового, вызывали их разнимать. То снасильничают путу-алкоголичку, которая сама потом не могла опознать насильников.
Я мечтал о большом расследовании, которое позволило бы мне вырваться из этой дыры и начать настоящую карьеру. Я, слышь, ещё верил тогда в честную Жандармерию. Грезил, что буду ловить бандитов и делать наш город спокойным местом.
Тебе смешно, шлюха, а я таким и был. Идейным.
Кстати, пута, почему на тебе чёрные колготки? Тебя не предупредили, что я люблю белые? Плохо работаете с клиентом, Нуэллен…
Вот, слушай, про клиентов. Я тогда считал, что Жандармерия должна работать как сервисное учреждение. Как магазин с вежливым персоналом. Нашими клиентами должны стать потерпевшие граждане, а товаром – помощь и спасение.
Я и сейчас, слышишь, так думаю. Именно при мне люди стали немного уважать Жандармерию, а раньше просто боялись.