Черная Жемчужина
Шрифт:
У воздушного щита есть несомненные преимущества перед другими. Он доступен всегда, он прозрачен, а значит, ты будешь продолжать видеть действия врагов, оставаясь для них практически неуязвимой. К тому же, создать его довольно просто. Тебе нужно лишь уплотнить воздух вокруг себя, создавая невидимый барьер. Однако есть и недостаток: с каждым ударом щит пробивается, так как воздух возвращается в первоначальное состояние. Воздушный барьер самый непрочный».
— Может быть, подождешь рассвета? — предложил Джеральд, глядя на порхающие вокруг Кэйлы язычки пламени.
И понимающе хмыкнул, когда она помотала головой.
«Земляной
Водный щит. Трудно сказать, насколько он прост — все полностью зависит от местности, где создается заклинание. Однако существуют маги, настолько овладевшие стихийной магией, что могут вытягивать воду из воздуха и растений. Но поверь — тебе до этого еще очень далеко.
Водный барьер прозрачен, но он так же, как и огненный, искажает окружающее пространство за собой. Пробить его довольно трудно: брешь в щите тут же затягивается водой. Вместо водного барьера сильный маг может создать ледяной — более прозрачный, прочный и требующий для поддержания больше сил.
Последний щит — щит молний. Самый мощный, прочный и тяжелый в создании. Мало того, что для призыва молнии требуется использование двух стихий, что уже сложнее, так еще и молнию надо удержать, чтобы создать с ее помощью щит. Объясню подробнее: для возникновения водного щита воду из любого источника нужно превратить в барьер. Для щита молний необходимо для начала сотворить саму молнию, а уже потом из нее создать щит.
И я должна предупредить тебя, моя незнакомка: ты не сможешь вечно обороняться щитом. Любой стихийный барьер исчезает довольно быстро. В течение этого времени ты не успеешь восполнить утраченную силу, как ее тут же надо будет направлять на поддержание щита. То есть барьер используют в двух случаях. Первый: для повышения защиты. Например, ты вышла в лес в легком платье, а на тебя набросился дикий зверь — в этом случае, ты очень легкая мишень для его когтей и зубов. Тогда ты создаешь щит и сквозь него бьешь по зверю магией. Второй случай: ты видишь, что на тебя направляют очень мощное заклинание, которое ты можешь не пережить. Тогда разумно создать барьер, который примет на себя весь удар».
Джеральд, сменив роль наблюдателя на роль наставника, вызвался помогать Кэйле в освоении пятой, достаточно сложной ступени стихийной магии. Какой же она была наивной, когда охотно соглашалась на его помощь!
Паладин оказался строгим, даже безжалостным учителем. Пока Кэйла неуклюже пыталась сотворить воздушный барьер, Джеральд одну за другой посылал в ее направлении водные струи — некий слабый прототип разрушительных чар, которые мог направить на нее недружественный стихийник.
Мокрая, как кошка, и злая, как черт, Кэйла пыталась подчинить себе стихию, которая прежде казалась такой податливой. Не тут-то было! Она никак не могла сосредоточиться — мешали струи воды, бьющие в лицо и тело. Джеральд откровенно посмеивался над ней, делая струи раз от раза все холоднее и противнее.
— Прекрати! — не выдержав, взмолилась Кэйла.
— Это же ты скажешь своему врагу, когда он призовет на помощь стихию? — спокойно осведомился паладин.
Она вздохнула, признавая его правоту.
— Ладно, дай мне несколько минут.
Кэйла призвала огонь на ладонь, и, держа его в непосредственной близости, высушила волосы и одежду. Противные мурашки, вызванные водной атакой, исчезли. Согревшись, она чуть воспрянула духом.
— Давай снача… Джеральд! — Она захлебнулась в мощном потоке воды, окатившем ее с головы до ног.
— Несколько минут истекли, — ехидно улыбаясь во весь рот, отозвался он.
Возмущение, злость и негодование сплелись воедино, придавая ей сил для борьбы. Пробурчав под нос: «Зараза такая!», Кэйла с утроенной силой взялась за создание воздушного барьера. Окружающий ее воздух она представила в виде прозрачных шелковых лент. Взялась за края, притянула воздушные потоки, переплела и накинула на себя, утопая в шелковом покрывале, существовавшем лишь в ее воображении.
Кэйла представляла себе стихийный барьер несколько иначе — видимым, плотным. Однако созданный ею щит был едва осязаем — пространство за ним чуть подернулось рябью, размылось. Так обычно бывает, когда смотришь на воздух поверх пламени костра. Похоже, и сам Джеральд не догадывался о созданном Кэйлой барьере… пока тот не отзеркалил мощную струю воды, направленную на нее.
Она радостно расхохоталась, глядя на мокрого паладина. Вода пригладила непослушные светлые волосы, непривычно изменив его облик. Стряхивая капли воды, Джеральд улыбнулся.
— Ты не верил, что я сумею создать барьер? Поэтому не создал свой собственный?
— Ну отчего же. Просто я хотел, чтобы игра была честной, — все еще улыбаясь, отозвался он.
Самым сложным оказалось призвать даже не огненный, а земляной барьер. Песчинки, поднятые вверх силой Кэйлы, никак не желали соединяться, сплачиваться.
— Ты устала — слишком много растратила колдовских сил, — заботливо сказал Джеральд. — Давай продолжим завтра.
Она мотнула головой. Завтра — это значит после долгого дня, проведенного в лишенной магии реальности. Нет, это слишком долго.
Представление. Визуализация. Одного желания сотворить земляной щит недостаточно — важно представить в малейших деталях сам процесс созидания. Кэйла вновь подняла в воздух песчинки, мысленно напитала их силой сродни магнетической, заставляя притянуться друг к другу. Представляла, как они кружатся вокруг нее в неудержимом вихре, сплетаясь в тесном объятии — одна к другой, одна к другой. Помогла увиденная когда-то в той, другой реальности, сцена из фильма про земляного человека. После того, как его убили, песчинки — осколки его разрушенного тела, соединились вновь, возвращая ему некое подобие жизни.
И когда земляной щит окружил ее плотным коконом, отбивая атаку паладина, Кэйла не удержалась — разрушила с таким трудом созданный стихийный щит одним усилием мысли, чтобы в неудержимом восторге броситься на шею Джеральда. И замерла в его объятьях, испуганная своим порывом, взволнованная ощущением, которое рождало прикосновение его ладони к ее спине. А после — приходя в чувство от странного выражения, промелькнувшего в глазах Джеральда. От его руки, что повисла вдоль тела и этим нехитрым жестом расплела тесные объятия.