Черная Жемчужина

Арнелл Марго

— Я не знал! — отняв руки от лица, в отчаянии воскликнул Лан. — Клянусь, я не знал об этом! Когда у меня получилось притянуть сюда солнце, я чуть не обезумел от радости! Но, клянусь, я…

— Как так вышло, что ты не знаешь об обратной волне, но знаешь, как сотворить настолько мощные чары? — все еще недоумевая, спросил Джеральд.

Лан медленно выдохнул. Долго стоял неподвижно, словно собираясь с духом, чтобы все им рассказать. Когда он наконец заговорил, голос его звучал глухо, отрешенно.

— Год назад в нашу деревню пришел колдун. Хелгеро. Он проходил

возле моего дома. Указал на меня своей палкой и заявил, что во мне сокрыта огромная сила, которая ждет часа, чтобы вырваться наружу и смести все на своем пути. — На лицо Лана набежала туча. — Я не знал свою мать, но поговаривали, что она была сильной колдуньей. А я… иногда со мной и впрямь происходило нечто странное, выходящее за пределы человеческих возможностей, но контролировать этот дар я не мог. Это пугало сельчан. Они даже не скрывали, что сторонятся меня.

— Нет ничего хуже необузданной силы, — качая головой, пробормотал Джеральд. — Она опасна. Разрушительна.

Лан кивнул. Похоже, буря в его душе улеглась — он понемногу успокаивался.

— То же самое сказал мне и Хелгеро. Он был уже стар, ему требовался помощник, поэтому он предложил забрать меня с собой. Колдун обещал обучить меня, научить управлять своим даром. Мы начали с самых азов, с простейших заклятий, хотя я чувствовал, что могу гораздо большее — чувствовал силу, которая текла в моей крови. Но Хелгеро запрещал мне применять серьезные чары. Он ничего не сказал мне про обратную волну, просто говорил, что я еще не готов. Это… обижало меня, но теперь я понимаю, что Хелгеро был прав. А потом он исчез. Отправился в какую-то пещеру вместе с охотником на чудовищ — говорил, что в этой пещере сосредоточена сильная магия. Назад он так и не вернулся. Я рассказал обо всем городской страже, они отправились в пещеру, но нашли ее пустой. И Хелгеро, и охотник на чудовищ бесследно пропали.

Из груди Лана вырвался судорожный вздох. Он подошел к стене, коснулся стеклянной поверхности кончиками пальцев — словно желая дотянуться до Ильзы, рвущей в иллюзорном саду иллюзорные фрукты.

— Я снова остался один, но… ненадолго. В Стоунверде я встретил Ильзу, и мы полюбили друг друга. А потом… она заболела.

— Заболела?

Две мысли пронеслись, обгоняя друг друга. Первая — Ильза не выглядела больной, наоборот, казалась цветущей и полной жизни. Вторая — те многочисленные свитки и фолианты, которые Кэйла увидела в настоящем доме Лана по ту сторону портала… По всей видимости, он изучал их не из простого любопытства.

— Она не кажется больной, — вторя ее мыслям, сказал Джеральд.

— Это потому, что светит солнце.

Кэйла удивленно вздернула брови.

— Я создал этот осколок мира не только для того, чтобы скрыться в нем с Ильзой от мира настоящего, — не отрывая взгляда от возлюбленной, объяснил Лан. — Я сделал все возможное, чтобы ей здесь было хорошо.

— Но ты мог сотворить иллюзорное солнце, чтобы не лишать настоящего жителей Стоунверда, — неодобрительно сказал Джеральд.

— Я… я не думал, что у меня хватит сил на то, чтобы притянуть сюда настоящее солнце, — признался Лан, глядя на него честными глазами. — Я хотел лишь наполнить иллюзорное частичкой тепла.

— Как бы то ни было, тебе придется разрушить чары, — встряла Кэйла, — и вернуть людям солнце.

— Я… не могу, — прошептал Лан. — Вы не понимаете. Если солнце исчезнет, Ильза умрет. Тьма выжжет ее изнутри. Несколько ночей, несколько часов без солнца — и моей любимой не станет.

Кэйла прикрыла глаза, вспоминая. Вскрикнула, шокированная догадкой:

— Теневое проклятие! Вот что ты искал в тех книгах!

Лана не смутило признание в том, что она копалась в его вещах — сейчас его занимали совершенно другие мысли.

— Да. Ильза однажды столкнулась с дикой тенью. Та коснулась ее, и моя любимая заболела тьмой.

— С дикой тенью? — эхом отозвалась Кэйла.

— Прирученной тенью, чей хозяин — маг теней — погиб, — объяснил Джеральд. Перевел взгляд на Лана. — Значит, узнав, что тьма губительна для твоей возлюбленной, ты создал этот мир, заполнил его светом и отгородился от мира настоящего. Я… понимаю, что ты чувствуешь. Вот только жертву за спасение Ильзы приносишь не ты, а жители Стоунверда. Их дети болеют, их запасы подходят к концу, а впереди — долгая и голодная зима. Стихийники не справляются с дождями, и скоро решением Совета их отошлют обратно. Стоунверд затопит, в то время как вы двое будете наслаждаться жизнью в иллюзорном раю.

Кэйла обмирала от понимания, какой страшный выбор стоял перед Ланом: спасти горожан или Ильзу — единственного близкого ему человека.

— Но я не могу, не могу! — вскричал он.

— Но должен.

Прозвучавший за спиной голос Кэйла узнала не сразу. Из него ушли приветливые и веселые нотки, он стал глубже и серьезнее. Ильза подошла к любимому, прикоснулась рукой к его плечу.

— Если бы я знала, какую цену ты заплатил за мое спасение, я бы никогда не позволила тебе на это пойти. Жители Стоунверда… Я знаю их с детства, и даже если бы не знала…

— Но если солнце погаснет, ты умрешь, — прошептал Лан.

Глаза его блестели, он беспрестанно сжимал и разжимал кулаки — кажется, чтобы не дать волю слезам. Ильза плакала в открытую — крупные прозрачные бусины катились по щекам.

— Все мы однажды умрем. — Она поднялась на носочки, чтобы дотянуться до щеки Лана. Нежно приподняла за подбородок, заставляя заглянуть ей в глаза. — У нас будет еще немного времени побыть друг с другом. Теневое проклятие не убьет меня сразу.

— Я не позволю болезни забрать тебя у меня!

— А я не позволю, чтобы из-за меня страдали другие, — печально улыбнулась Ильза. — Разрушь чары, отдай людям солнце. У нас еще останется немного времени в этом мире… и целая бесконечность в другом. Я буду ждать тебя там, где нет ни тьмы, ни света. Где проклятие больше не сможет нам помешать.

Лан обнял ее — хрупкую, маленькую. Сгорбившись, зарылся лицом в ее волосах. Плечи его подрагивали — он больше не сдерживал рыданий. Оторвавшись от любимой, хрипло сказал, буравя невольных свидетелей его драмы ненавидящим взглядом: