Чёрное Солнце
Шрифт:
– Нет, а что именно я должен был заметить?
– Да все, кто самые равнодушные - они без корон…
– Так откуда же коронам у них взяться? Если они были тормознутыми, то когда бы успели сделать их, я уж не говорю - услышать про короны?..
– Лат с ребятами сделали короны всем.
– Ты видел Лата?! Где он?
– Нет, не видел. А короны он сделал ещё до того, как я отправился за тобой. Всем жителям Города!..
– Эх, что с ним сейчас.
– Не знаю. Он просто исчез. И он, и все его ребята. Я никого из них так и не встретил, хотя и оббегал почти что весь Город. Но мы отвлеклись.
– Ты на кого-то намекаешь?
– Пока только чувствую, что это, увы, недалеко от истины… Новый Враг Мира…
– Майкл, на нас наезжают!
– вмешался в разговор Мельтор.
– А по мне - так лучше неумение удивляться, чем предопределённость Единого.
– Терпимость - может, и хорошо, а равнодушие под видом терпимости - чем оно лучше позолоты Единого?! Чем они отличаются сейчас от обычных зомби?
– На это и я тебе отвечу, - Мишель взглянул прямо в глаза своего друга, - Я видел пролетавших мимо меня ребят на велолёте, так они… В общем, ни один зомби не будет испытывать наслаждения от полёта, а эти ребята были по-настоящему счастливы. Они действительно НАСЛАЖДАЛИСЬ!.. И потом, - Майкл улыбнулся, вспомнив друзей-пилотов, - ни один зомби не обладает раскрепощённой фантазией и даром изобретателя…
Илюшка глубоко вздохнул и уткнулся острым своим подбородком в скрещённые на столе руки…
Тим слушал факельщика, и картины трагедии, оставленной им позади, расстилались перед его взором.
Тем временем мальчишка сменил тему, вернувшись на скалистый островок посреди океана. Прошли сутки с того момента, как Арт с Тимом покинули руины храма Единого. Шло 24 сентября 2509 года.
Глава 24
– Возлюбленные чада во Свете! Рад видеть, что ни искушениями Тьмы, ни хитрой ею казуистикой, ни всеми ея атрибутами, кои, как известно из Книги Света, суть: «Тьма же, падла, борза, обла и тараканска!» не были Вы искажены и разум ваш не замутнился! Слава Свету и его Единому источнику.
– Эй, чувак, ты о чём?
– меланхолично спросил толстенный детина в десантном комбезе, жуя пирожок.
За этот день к вывалившемуся из ниоткуда жёлтому дракону привыкли. Если не считать его религиозного экстаза, то в остальном он был безобиден и даже по-своему мудр. Впрочем, на всякий случай присматривать за гигантом со светящейся солнечной позолотой чешуёй оставили небольшой гарнизон. Быстро вообразив, что проблем не возникнет, доблестные стражи преувлеклись играми в карты и созерцанием видео, оставив получившего два наряда вне очереди сержанта Петренко общаться с драконом, чтобы тому не стало одиноко и он не решил бы слетать и проветриться…
– Об Истине в последней инстанции! О сакральном «Я», которое уже больше, чем «я»! О мистическом единении с Абсолютом! О пути Света и его производных! О Судьбе и Воле и их Едином Источнике!
– Источнике… У нас тут три источника и три составные части: пожрать, поспать и поср…
Под вспыхнувшим огненным взором сержант стушевался
К счастью для сержанта - дракона отвлекла толпа праздношатающейся молодёжи, которая собралась поглазеть на пришельца. С удовольствием созерцал гигант орков, эльфов и людей в одной тесной компании, и напыщенно произнёс:
– Вот истинные праведники, постигшие силу Света и забывшие междоусобные распри! И к Вам обращусь я, взывая памятовать о создавшем всё это!
Толпа подобралась поближе: их не столько интересовали его поучения, сколь необычный вид и манеры. Дракон же тем временем увлечённо продолжал:
– Взгляните направо и налево, взгляните вверх и вниз, о неразумные чада! Что вы видите?
– Ну, тебя видим!
– слушатели деликатно умолчали, что одновременно с драконом они видят и разбитый только что вдребезги его хвостом солдатский сортир, а также его содержимое.
– Вы видите вещи, видимые и невидимые, вы зрите величие, могущество, мудрость и совершенство!
– говорил он, помахивая самым кончиком хвоста.
– Точку отсчёта в Относительном Мире. Счастье, блаженство и Справедливость! И у всего этого один источник - Единый.
Сперва дракон и не понял реакции - толпа пригнулась в ужасе и заоглядывалась на горизонт. Затем кто-то истерически выкрикнул:
– Единого хвалишь? Эту золоторожую… - далее дракон не разобрал целую фразу, но на всякий случай поправил:
– «Восхваляете». Мы ведь с Вами не пили на брудершафт.
– Убийцу восхваляе…те! Да от его Нашествий вся планета в слезах! Разумеется - кто не разучились плакать! Кто не забыл, как это делается… - шумела толпа.
– Не плачут те, у кого нет души и совести. А Кару Господню следует принимать достойно и с чувством раскаяния в собственных грехах!
– Не плачут те, у кого этот дарильщик Кары души-то и поотнимал! Одно хорошо - и сам он теперь пал, вчера оставил мир и более не потревожит живых!
– на манер дракона возразил какой-то старикашка, оказавшийся среди молодёжи.
– Единого нельзя убить!
– возразил дракон.
– Не очень огорчу, если скажу, что шлёпнули его, точно шлёпнули, это во всех новостях уже пропечатали!
– вмешался толстенный десантник, почему-то морща нос и выбрасывая недоеденный пирожок.
– Как муху!
– Абсурд и сумасшествие греха выдают сами себя… Абсолют нельзя уничтожить, ибо его уничтожение было бы равносильно уничтожению бытия!
– А кто сказал, что Единый - это абсолют?
– вновь спросил старичок.
– Так гласит Книга Света!
– А до этого Книга Мельтора гласила вашему народу немного иное… - старичок усмехнулся.
– Мы были рождены во грехе! Но Свет в том, чтобы осознать это и отречься от прегрешений! Именно так и продвигается разум к святости!
– Кажется, единственным грехом Мельтора было то, что он - не Первый, и что именно Единый создал его. Правильно?
– Он был лишь инструментом в руках Единого, а называл себя Творцом!
– Ну, батенька золотистый, ты и загнул!
– хихикнула эльфийка, обнимающая сухощавого человека в мундире.
– Вот если ты построишь новый дом, то кто будет творцом этого дома?