Чёрному, с любовью
Шрифт:
Тогда Блэк впервые приехал сюда на Рождество.
Мы оба в тот год приехали на все праздники — канун Рождества и сам день Рождества. Блэк принёс бурбон для папы Ника. Для мамы Ника он привёз настоящий красивый японский гобелен из Киото. Он привёз кучу дорогих подарков для племянников и племянниц, включая беспилотники, собак-роботов, котов-роботов и караоке-системы.
Энджел и большая часть её семьи присоединились к нам вместе с Энтони, который был бойфрендом Энджел до того, как она встретила Ковбоя.
Мы все напились,
Всё это было как будто миллион лет назад.
Блэк держался чуть поодаль, на несколько ступенек ниже по крыльцу, но я чувствовала его свет, обернувшийся вокруг и внутрь меня как горячее одеяло. Я невольно гадала, что бы я без него делала.
Такое чувство, будто меня вот-вот стошнит.
Энджел стояла ближе ко мне, на другой стороне крыльца. Она крепко сжимала мою ладонь в своей руке — может, чтобы поддержать меня, а может, ради себя самой. Что бы там ни было, по её лицу я видела, что она справляется ничуть не лучше меня.
Однако в итоге не я потянулась к звонку.
Это была она.
Бросив на меня откровенно виноватый взгляд, она тут же подалась вперёд и нажала на жемчужную кнопочку указательным пальцем. Она подержала её несколько секунд, удостоверившись, что внутри звонок точно услышали.
Убрав палец, она выпрямилась и отпустила мою ладонь.
Она уставилась на дверь так, словно ожидала, что из-за неё выйдет монстр, а не взрослый человек, которого она знала большую часть своей жизни. Она скрестила руки поверх зелёной кожаной куртки, неловко щурясь и топчась, словно она вновь стала ребёнком, живущим на одной улице с Ником в их старом дерьмовом районе на Хантерс-Пойнт.
Но родители Ника уже давно не жили на Хантерс-Пойнт.
Старшая сестра Ника, Нуми, выпустилась лучшей среди своего класса в Гарварде. Она отучилась на полной стипендии и получила работу в крупной фирме Сан-Франциско, как только получила лицензию. Вскоре после этого она переселила родителей в это местечко на Потреро-Хилл.
Ник и его младшая сестра тогда всё ещё учились в старших классах.
Чтобы не смотреть на дверь, Энджел покосилась на Блэка, затем вверх по улице, затем на обочину перед дверью Танака, где стояла её машина, на которой мы приехали — Плимут Хеми Барракуда полночного цвета с белыми гоночными полосками, в идеальном состоянии.
Я не каталась в этой машине года два, с тех пор как мы с Блэком уехали в Лос-Анджелес.
Я всё ещё смотрела на неё, переводила взгляд между Энджел и её машиной, когда дверь перед нами открылась. Мы обе напряглись, затем повернулись.
Там стояла Юми Танака, мать Ника.
Её глаза удивлённо распахнулись, когда она увидела нас.
Затем она моргнула, и её губы изогнулись в улыбке. Не успела я сказать ни единого слова, как она вышла на крыльцо и обняла меня.
— Мириам! — воскликнула она.
В её голосе звучало столько радости, что я почувствовала, как тошнота в моей груди превращается в полноценную паническую атаку.
— Тебе надо было позвонить! Я бы приготовила ужин! У меня сейчас даже торта нет…
Отпустив меня, хотя я всё ещё даже пискнуть не успела, она повернулась к Энджел и просияла ещё ярче.
— Энджел, дорогая. Иди сюда! Обними меня!
Энджел получила такое же крепкое объятие, как и я.
Ей чуть лучше удалось улыбнуться, обнять в ответ и заговорить.
— Привет, Юми, — сказала она, обнимая её крепче обычного. — Отлично выглядишь.
— Ещё чего, — мама Ника отмахнулась от неё, просияв. — Я выгляжу старухой.
Однако она действительно выглядела отлично.
Миссис Танака, как я всё ещё называла её мысленно, хотя она настаивала, чтобы я называла её Юми, было немного за семьдесят, хотя выглядела она намного моложе. Её тёмные глаза смотрели пронизывающе, черные волосы были забраны в идеальный пучок. Она была одета в опрятное пудрово-голубое платье с пояском на талии — такой наряд можно встретить на вечеринке-чаепитии где-то в шестидесятых.
Я смотрела, как она отпускает Энджел и поворачивается, переводя взгляд своих темных глаз — таких похожих на глаза Ника, что у меня перехватило дыхание — на ступени крыльца, где стоял Блэк. Она смерила его резким взглядом. Этот взгляд тоже поразительно напоминал взгляд Ника.
Всё ещё с откровенной пытливостью разглядывая моего мужа, она улыбнулась, словно вопреки собственному желанию.
— Ты всё ещё боишься меня, здоровяк? — усмехнулась она.
Блэк не колебался.
— Да, — сказал он. — Несомненно, миссис Танака.
Она рассмеялась, качая головой.
— То есть, не обнимешь меня? — она снова усмехнулась. — Знаешь, если бы я хотела твоей смерти, я бы отравила тебя на последнем Рождестве, на которое ты позволил моей Мириам приехать, — сообщила она ему. — Суши могут быть опасны. Разве ты не читал?
Блэк издал сдавленный смешок, словно тоже ничего не мог с собой поделать.
— Буду иметь в виду, — сказал он. — И сожалею, что мы не приехали в прошлом году.
— Конечно, сожалеешь, — фыркнула она, уже не так забавляясь. — Я знаю, что это ты виноват.
Повернувшись, Энджел вскинула бровь и посмотрела на Блэка, слегка улыбаясь.
— Ну, нельзя сказать, что он ни при чем.
— Вот видишь? — миссис Танака торжествующе показала на Энджел. — Я знала!
— Не помогаешь, Эндж, — пробормотал Блэк, скрестив руки под полами мотоциклетной куртки и переступив с ноги на ногу. — Если помнишь, это была не совсем моя вина.
В этот раз миссис Танака рассмеялась по-настоящему, махнув нам троим следовать за ней.