Черные боги Галактики
Шрифт:
– Я помню, как меня вели из ангара в… камеру.
– И ты сможешь отвести нас в ангар?
– Несомненно.
– Веди.
Сержант уже готов был отдать следующий приказ, когда уэн, опустив ему на плечо ладошку, остановил его.
– Я не очень понимаю, чем это может вам помочь.
– Из ангара можно выйти наружу, так?
– Конечно. Даже если не открывать главный шлюз, через люки…
– На месте разберемся. Выберемся наружу, пошлем сигнал, получим ответ. Или не получим… Короче, мы договорились. Я командую, ты подчиняешься. Идет?
– И все же…
– Все, –
Драго медленно приходил в себя, и вместе с сознанием возвращалась боль. Он скосил глаза. Пробитый щиток был залит чем-то белым, похожим на блевотину. И эта белая дрянь как будто проникала внутрь… и жгла, точно огнем.
Все неправильно. Сейчас он закроет глаза, уснет, а потом проснется у себя в хижине, на краю поселка. И выяснится, что все это просто приснилось. И корабль, и то, что его превратили в рака, а потом сделали правителем Тау. Руку он, скорее всего, вывихнул в драке. И Живчик – тот самый первый живчик – никакой не инопланетный робот, а такой же урод, жертва облучения, как и он сам. И никаких других живчиков больше нет и никогда не было.
Драго попытался пошевелить пальцами. Потом еще раз.
Громкий щелчок разогнал последние сомнения.
Ничего ему не приснилось. Драго всхлипнул, но из груди вырвался странный звук, похожий на рычание. И глаза остались сухими, сколько ни моргай. Сволочи… даже выплакаться человеку не дадут!
Он на корабле у Древних богов, чтоб им пусто было. И, само собой, тут полно живчиков, чтоб им пусто было. Драго вытянул щупальце и ощупал шею. Разумеется, треклятый ошейник был на месте. Эх, догадаться бы, как снять эту штуку, он бы им показал! Он бы…
Кушетка, на которой он лежал, была грязной и жесткой. Драго вспомнил свою мягкую постель во дворца на Тау, баню, мягкие пахучие тряпицы, которыми девушки протирают его панцирь… Потолок испускал тусклый белесый свет, от которого болели глаза. Судя по креплениям на металлических стенах, выкрашенных в грязно-зеленый цвет, когда-то здесь было много таких коек, и крепились они в два яруса. Теперь все койки были убраны, кроме одной, в противоположном углу кубрика. И на ней кто-то лежал.
Пленник? Или соглядатай?
Человек лежал совершенно неподвижно. Сдох, бедолага, подумал Драго, разглядывая его. Вот и славно. Значит, с голоду не помрем. А если враги хотят позабавиться, глядя, как он будет рвать клешнями труп? Да на здоровье. Смотрите, смейтесь… Посмотрим, кто будет смеяться последним.
Драго попытался приподняться, но не удержал равновесие и упал. Страшная боль прошила плечо. Корчась на койке, он проклинал свою беспомощность. Размечтался, идиот… Думал, что сможет послать этих Древних куда подальше… Вот и получил. Пока он плясал под их дудку, все было хорошо. А как попытался выпендриться, схлопотал по ушам.
Ладно, рано себя хоронить. Выкрутимся.
На этот раз Драго удалось встать. Опираясь здоровой клешней о стенку, он пошел в сторону койки. Каждый шаг давался с трудом. Ноги налились тяжестью, голова шла кругом.
Путь до противоположного угла кубрика казался бесконечным. Наконец Драго остановился возле койки своего сокамерника, привалился к стене и посмотрел на него. Человек лежал на боку, отвернувшись к стене. Точно сдох. Губы черные, не моргает, не шевелится… А вот морду эту он точно где-то видел… Драго прищурился. Ох ты, как тесен мир! Командарм Фран Жижич собственной персоной! Тот самый, которого удалось взять в плен за день до того, как… до того, как случилось все это дерьмо.
А теперь посмотрим, приятель, что с тобой делать. Сразу съесть или поразвлечься напоследок…
Драго наклонился, его щупальце коснулось щеки командарма… и он отскочил так резко, что от боли потемнело в глазах. В ту же секунду Жижич вздрогнул и разлепил веки.
– Убирайся, тварь… – выдохнул он.
– Что ты сказал?
На самом деле Драго прекрасно расслышал слова командарма.
В отличие от него самого, Жижич был прикован к койке за руки и за ноги. Драго осмотрел замки и хмыкнул. Интересно, из какой помойки живчики вытащили это старье? Такими наручниками погнушались бы даже в том участке, куда Драго попадал за воровство: их мог открыть любой уличный мальчишка.
Так что, господин командарм? Как говорится, враг моего врага – мой враг… Сделать для вас, что ли, доброе дело? А вы замолвите словечко господам военным. За бывшего правителя Тау… Может, конечно, и не замолвите. Но попытка – не пытка.
Драго снова наклонился, и кончик щупальца коснулся замка. Щелчок – и правая рука командарма была свободна.
На этот раз выпрямиться Драго не успел, и кулак Жижича врезался ему прямо в глаз. Любой человек остался бы кривым на всю жизнь, и Драго спасло только то, что после превращения глаза у него сидели в глазницах намного глубже, чем прежде. Однако удар был настолько силен, что Драго снова покачнулся и рухнул на пол, вдобавок снова задев больное плечо.
– Убийца! – рычал командарм, размахивая свободной рукой – понятно, что дотянуться до Драго он уже не мог. – Тварь! Чудовище! Дай мне только добраться до тебя, и я придушу тебя голыми руками…
Вот она, благодарность… Драго уже хотел позвать живчиков, но сдержался. Если разобраться, он не имел ничего против самого командарма. Он был просто некоей силой, которая стояла на пути Драго. Но теперь ситуация изменилась.
– Тихо, – шикнул он, осторожно поднимаясь с полу. – Я, между прочим, тебя выпустить собираюсь. Только не дерись.
– Будь ты проклят, палач! Хочешь посмеяться надо мной?
Драго тяжело вздохнул.
– Да больно надо. Если бы я тебя хотел порвать, я бы тебя и так порвал, пока ты не рыпаешься. Ты же вроде мужик умный, должен понимать… Давай сядем, поговорим как люди…
– Мне не о чем с тобой разговаривать, мразь!
– Не мразь, а товарищ по несчастью, так сказать. Я тут тоже не от большого желания.
– Палач!
– От палача слышу!
– Что!?
– Жополиз уэновский!
– Что!?