Чёрные крылья зиккурата
Шрифт:
— Неправда… — успел выдохнуть он. Несколько долгих секунд Маркус пытался оторвать руки валькирии от своего горла. Он отбросил клинок, но это не помогло. Тонкие пальцы впивались в тело с неожиданной силой. Его собственные ногти проскребли по обманчиво нежной коже и подступившая со всех сторон темнота затопила всё кругом.
Ещё несколько бесконечно долгих секунд Риана держала его, сама не в силах поверить в то, что произошло.
— Маркус… — прошептала она.
— Выпусти его, — раздалось за спиной,
Клокочущий смех Вентильо прозвучал совсем близко. Тот приблизился и остановился у неё за плечом.
— Теперь ты поняла, что значит быть рабыней? — спросил Флавий и снова испустил скрипучий смешок. — Ты выполнишь любой мой приказ. Потому что ты валькирия, тварь. Ты была рождена, чтобы служить. Была рождена рабыней. И все твои потуги доказать что-то самой себе — обречены. Теперь ты знаешь это. Бесконечное подчинение — вот для чего ваши колдуны создали вас. Недо-людей. Бездушных убийц.
Слова Вентильо с трудом пробивались сквозь пелену горечи, застелившую сознание.
— Неправда… — прошептала Риана.
Но глаза говорили о другом. Патриций лежал неподвижный, бледный, как мрамор римских стен. Его чёрные волосы разметались по полу. Ворот батистовой сорочки был порван, и на белых кружевах виднелась кровь.
Риана не запомнила, когда успела дотянуться до него.
— Этого не может быть… — прошептала она.
— Может, — Вентильо хлопнул её по плечу и рассмеялся. — Он ответил за все смерти, в которых был виновен. А ты снова стала моей, какой была всегда. Но я не сержусь. Ты поможешь мне создать множество рабов. Если всё пойдёт правильно, я, может быть, даже тебя отпущу. А ну! Хватит тратить время на ерунду. У нас ещё есть дела.
Глава 21. Крушение надежды
— Разве тебе было плохо у нас? — Клемента тянула время. Вайне всё ещё стояла, направив на неё оружие, и явно не собиралась отступать.
— Я — валькирия, — сказала она, и в глазах молодой рабыни сверкнула знакомая молния. В эти мгновения она напомнила гетере Риану как никогда.
— Звёзды, я знаю, кто втемяшил тебе в голову эту чушь, — она чуть шагнула в сторону, рассчитывая приблизиться и атаковать.
— Риана не при чём. Каждый хочет гордиться своим народом. Каждый хочет величия своему народу.
— Нет, я всё-таки знаю, кто втемяшил в тебя эту чушь… — Клемента вздохнула. Ей патриотических переживаний обоих крылатых было не понять. Она родилась полукровкой и никогда не могла назвать Рим своим домом — хоть и любила его, насколько возможно любить город, который дал тебе всё. — Вайне, — осторожно продолжила она, — войны давно нет. Рано или поздно мы научимся жить в мире друг с другом.
— В мире, где вы будете господами, а мы — рабами.
Клемента закусила губу.
— Это
— Нет. Я решила это. Здесь в храме я… — она коротко выдохнула и дёрнулась, оседая на пол.
— Вайне, — крикнула Клемента непроизвольно, хоть и знала заранее, что произойдет.
Сант вышел из-за открытой двери и, перезарядив арбалет, встал над телом валькирии.
— Нет! — Клемента схватила его за руку. Глаза Вайне всё ещё были открыты. — Нет, — повторила она спокойнее, когда увидела, что Сант не нажал на спусковой крючок. — Она просто запуталась, Дариус.
— Что с того? — лицо Санта оставалось твёрдым. — Она так же пристрелит кого-то из нас в спину.
Клемента опустилась на колени рядом с рабыней. Оружие выпало из разжавшихся пальцев. Она перевернула валькирию на бок — стрела попала меж рёбер, но непохоже было, чтобы Вайне собиралась умирать.
— Оставим его на стоянке и найдём Маркуса. Он всё равно не сможет последовать за нами.
Сант скептически покачал головой.
— Мне следовало убить эту рабыню в тот же день, когда Флавии проиграли мне её. Надо быть идиотом, чтобы поверить, что эти недоноски способны на честную игру.
— Не спорь, лучше помоги её донести, — потребовала Клемента, и голос её как обычно оказал чудесное воздействие — Сант нехотя взвалил раненую на плечо и потащил прочь.
Первую часть пути они не разговаривали. Клемента всё ещё слишком хорошо помнила время, проведённое в плену. О чём думал Сант оставалось только гадать. Только когда оба оказались на стоянке, в главном зале, и Клемента, кривясь и отводя глаза, вытащила стрелу и перевязала рану, она посмотрела на Дариуса.
— Спасибо, — сказала она осторожно.
— Выстрелить в спину не слишком трудно, — скептически заметил Сант, и Клемента оценила его спокойствие. На секунду она задумалась, так ли плох Дариус, но быстро отогнала эту мысль прочь.
— Как ты выбрался из святилища?
— Оглядись, — Сант усмехнулся. Клемента последовала его совету. Все двери были открыты настежь. — Что-то происходит внутри храма. И я не я, если виной тому не Цебитар и его валькирия.
В зале было тихо и темно. Пахло тленом и едва заметно слышался тихий голос, бормочущий какой-то заговор.
Маркус открыл глаза и понял, что лежит в самом тёмном углу. К его удивлению, руки его были свободны. К тому же отсюда он мог спокойно наблюдать, как в дальнем конце зала Флавий производит загадочные жесты над алтарем. Цебитар мог бы поклясться, что раньше там было пусто.
Риана стояла в стороне, сложив руки за спиной.
Маркус стиснул зубы, разглядывая стройную фигуру валькирии. Вспоминая, как совсем недавно обнимал её. И как руки Рианы сдавливали его горло, несомненно намереваясь убить.