Черные вороны 11. Ураган
Шрифт:
Я говорила, а сил почти не осталось, голос звучал все тише и тише. Меня уже не лихорадило. Я так замерзла, что не могла пошевелить ни руками, ни ногами. Мне казалось, я примерзла к нему и не смогу оторваться. Пусть так. Только бы не разжимал рук никогда.
***
Прошла, кажется, целая вечность, а мы всё лежали на этой заледенелой земле, и я чувствовал, как жизнь вытекает из нас обоих. По крупицам. По капелькам. И это было охренеть как больно. Когда ты ощущаешь, как иссякают все твои силы, как всё медленнее бьётся сердце любимой рядом… Ты уже почти не слышишь его, и паника сжимает
Дикий страх накатил и затопил все тело с головой, и я резко распахнул глаза – единственное, на что был сейчас способен. Первое, что увидел – встревоженный взгляд голубых глаз, и наивное, совершенное глупое сейчас облегчение всё же осторожно коснулось груди.
Стиснул зубы, собирая силы и поднимая руку, чтобы коснуться её хотя бы ещё раз…Напоследок. Пока ещё тёплую…Живую…
– Прости…малыш.. Прости меня…за всё.
***
Я смотрела ему в глаза и понимала, что собираюсь с силами, чтобы ответить. Он касался моей щеки из последних сил. Мне стало страшно, что потом он не сможет… потом будет поздно, и я останусь одна в этом мертвом лесу. Он уйдет…а я останусь. Без него. От голодной боли скрутило всё тело, пекло внутренности. Но я не стонала, чтобы не добить его и своими муками. Я терпела, но понимала, что сил все меньше. Мы должны уйти раньше…пока имеем человеческий облик. Пока можем уйти достойно.
– Ты… ты прости меня, – прошептала очень тихо, но я знала, что он слышит, – сделай это сейчас, пожалуйста. Мне так больно… так холодно, Максим. Так холодно. Сейчас, любимый.
***
Я закрыл глаза, уступая ей. Сил ответить совсем не оставалось. А мне они ещё нужны будут. Нам обоим нужны будут мои силы…
Засунул руку в карман и вытащил то единственное, что всё это время сдерживало меня в горах. Крошечный предмет, лучше любой цепи удерживавший Зверя на таком расстоянии от неё.
Кольцо, когда-то брошенное Дашей мне в лицо. Каждый раз, сжимая его в руках, я вспоминал, почему и зачем я здесь.
Облизнул пересохшие губы, не отрывая от неё взгляда, и медленно поднял ледяные пальчики, будто разом ставшие тонкими, почти прозрачными.
Но не спешил надевать его, ожидая её разрешения. Пусть это всего лишь на несколько минут, но она должна принять это решение самостоятельно. Последнее решение в своей жизни.
Даша слабо улыбнулась и осторожно кивнула в знак согласия.
– Я любил тебя… всю свою жизнь… малыш и буду любить после смерти.
***
Он надел кольцо мне на палец, и я чувствовала, как слезы текут по моим щекам, замерзая, превращаясь в лед. Но в этот момент боль от холода и голода отступила. Любимый! Как же ему больно сейчас. Он должен сделать то, что я бы не смогла сделать никогда…ради меня. Все только ради меня. Я хотела, чтобы Максим простил меня за это. За то, что сейчас будет умирать дважды. Первый раз вместе со мной, а второй совсем один. Я сделала усилие и обхватила его пальцы, почувствовала в них рукоять пистолета, поднесла дуло к своей груди и, глядя в безумно любимые синие глаза, которые потемнели от отчаяния, прошептала:
– Я любила тебя всю свою жизнь…Максим, и буду любить после смерти.
***
Слышать это признание…от неё…сейчас..это было больно. Безумно больно…И бесценно…Важнее, чем глоток воды для страждущего от жажды в пустыне…Драгоценнее, чем корка хлеба для умирающего нищего…Прекраснее, чем чувствовать нежные лучи солнца на коже после стольких лет жизни в кромешной тьме…
В этот момент эти слова стали для меня всем. Именно ради них мне была дана эта никчёмная жизнь…
И ради этого мгновения стоило пройти все те шесть кругов Ада, что я оставил за спиной. Пройти, чтобы окунуться в самый страшный, последний, седьмой круг.
Прошептал занемевшими ледяными губами:
– Закрой глаза, любимая.
***
– Нет, я хочу смотреть на тебя…хочу, чтобы ты остался в моих глазах. Хочу, чтобы навечно остался в них. Прости меня…прости за это, – я почувствовала как голос совсем исчезает, – но я буду с тобой…ты меня почувствуешь. Обещаю.
Сжала его пальцы сильнее и улыбнулась из последних сил. Я хотела послать ему надежду, дать кусочек тепла. Пусть больше никогда ему не будет больно.
***
– Я заберу тебя туда, где мы будем счастливы.
– Только не отпускай меня, держи крепче. Не разжимай рук.
– Не отпущу. Никогда. Клянусь. Буду держать до последнего вздоха. Моего вздоха.
Я потерял себя в её глазах. В той любви, что плескалась в них. Выстрелил, а сам потонул в голубом цвете, поглотившем всего меня…Мои мысли…Мои чувства…моё прошлое…будущее и грёбаное настоящее, в котором я убивал одним движением, одним орудием сразу двоих.... Успел сплести пальцы другой руки с пальцами Дарины, которые она невольно прижала к своей груди. Я смотрел на нее, забирая ее последний вздох, последний взгляд. А потом она уронила голову мне на грудь…Я заорал. Захрипел. Взвыл. На несколько секунд обезумев от отчаяния, от потери, от того, что я еще жив, а она уже нет…
Ее глаза медленно закрылись и в них осталось моё отражение.
Я не знал, откуда появились эти чёртовы силы обнять мою мёртвую девочку, но я обещал, что не отпущу, не разожму рук. Прижал к себе, последний раз вдыхая запах её волос, смешавшийся с запахом снега и смерти, уже наточившей свою косу и в нетерпеливом ожидании кружившей надо мной…Её она уже забрала, проклятая.
Мне казалось, что я вижу жуткий образ…и кровавую пасть, оскаленную в триумфальной улыбке… и пустые глазницы бездны. Поднес пистолет к виску и нажал на курок.
«Я иду за тобой, любимая»…
Глава 15
Глава 15
Я чувствовал необычное беспокойство. Буквально десять минут назад его не было. Я просто стоял под огромной елью и разглядывал лес, когда почувствовал какой-то странный толчок. Он шёл изнутри, со стороны сердца.
Начал оглядываться в поисках того, кто или что нарушило моё уединение.
А потом почувствовал его. Запах. Её. Её аромат. Он был необычайно тонок и практически неуловим. Терялся на фоне других запахов – хвои, снега, мелких животных, пробегавших внизу.