Черные вороны 7. Обрыв
Шрифт:
– Как быстро вернулась. Опять по мне соскучилась?
Я кивнула и улыбнулась, но он не улыбнулся в ответ. Закрыл кабинет изнутри на ключ.
– Ну что, расскажешь, как прошла встреча с Кариной?
Я несколько раз моргнула, еще не придавая значения странному звучанию его голоса. В нем были совсем иные нотки.
– Располагайся поудобней, – кивнул в сторону кресла, а сам налил себе виски и положил в стакан лед, – поделишься, что рассказывала Карина?
Я присела на кожаное кресло, еще не понимая, почему мне так тревожно и что именно
– Все хорошо. Она познакомилась с парнем. Кажется, даже влюбилась.
Остановился напротив меня, широко расставив ноги.
– Этим вы занимались весь вечер?
– Чем?
– Обсуждали ее парня?
Я кивнула, а Максим забрал у меня сумочку, обошел кресло и стал позади меня. Его горячие ладони легли мне на плечи. Приятно принялись разминать их и потирать затылок. Я даже разомлела от касания его пальцев. Тревога начала отступать, и я прикрыла веки.
– Так значит, скучала по мне, да?
– Мммм, очень сильно, невыносимо скучала.
Его пальцы запускали ворох мурашек по моей коже, и дыхание начало прерываться от предвкушения, что он на этом не остановится.
– Серьезно?
Пальцы гладят мою шею нежно и вкрадчиво.
– Тебе уже лучше. Желудок не болит?
– Нет.
Мягко улыбаясь, и вдруг ощутила дикое напряжение во всем теле, и ласкающая мое горло рука схватила меня за волосы на затылке, мгновенно до дикости больно дернула назад. От неожиданности и острого жжения в корнях, мои глаза широко распахнулись, и на них навернулись слезы. Я не говорила ему… я говорила Карине… О Боже…
Ощутила, как губы Максима прижались к моему горлу, к бешено пульсирующей венке и прошлись по натянутым мышцам кончиком языка.
– Мне больно, – тихо прошептала я.
– Больно? – переспросил, покусывая мою кожу на затылке, но не ослабляя хватку.
– Очень… – пальцы слегка разжались, поглаживая зудящие корни.
Может быть, Карина сказала, что я плохо себя чувствую. Да, скорее всего. Но почему тогда в его голосе не было заботы? Почему он так больно сжал мои волосы?
– Я не хотел причинить тебе боль, любимая… Я хотел всего лишь спросить, насколько ты счастлива со мной здесь? Ты чувствуешь мою любовь к себе?
Я кивнула и медленно выдохнула. Может, это опять какая-то ревность.
– Деньги… тебе хватает денег, драгоценностей, подарков? Ты в чем-то нуждаешься?
– О нет… ни в чем, – искренне выдохнула я и задрала голову, чтобы увидеть его лицо, – я нуждаюсь только в одном – в тебе.
В эту секунду его рука сдавила самое горло с такой силой, что у меня глаза вылезли из орбит и кислород перестал поступать в горло.
– Антон! – крикнул и тут же распахнулась дверь, но я не видела, кто вошел. Я пыталась оттянуть его руку, сдавливающую мне горло так, что начало темнеть перед глазами. И я видела его лицо, видела почерневшие радужки и стиснутые челюсти. Страх вспыхнул под кожей и рассыпался по всему телу адреналином.
Я начинала понимать. И от каждой мысли, которая приходила мне в голову, я понимала все сильнее и ужасалась масштабам того, что может произойти. Можно подумать, я знала… я могла только предполагать.
– Поверни к нам ноутбук и нажми на пуск. – ослабил хватку и наклонился к моему уху, – сейчас мы посмотрим, как и для чего ты нуждалась во мне, Дашааа.
Я посмотрела на его лицо такое ослепительно идеальное, до боли в груди. Что я чувствую? Не знаю, что-то очень мощное, завораживающее, парализующее мою волю. Былое чувство, словно каждое слово может погрузить меня в зыбучие пески, вернулось. Как я могла считать, что не боюсь его?
«Он ловко манипулировал тобой, он дал тебе уверенность, он заставил расслабиться и позволил не бояться.»
На экране я увидела себя, прокравшуюся в кабинет и включающую компьютер, вставляющую в него флэшку. От ужаса сердце чуть не выскочило из груди.
– Это не то, это… я все… я объясню.
Схватил снова за волосы и толкнул вперед, удерживая одной рукой.
– Заткнись и смотри дальше. Самое интересное впереди!
Там, на экране я выглядела воровкой. Это было отвратительно настолько, что я всхлипнула.
– В чем дело? Тебе не нравится то, что ты видишь? Может скажешь, что тебя подставили или заставили? Или для любовничка старалась? А взамен что? Трахнет или вылижет до суха, как ты любишь? Только не говори, что за деньги!
– Нееет… Максим, пожалуйста. Все не так, – зарыдала надсадно и громко.
– Смотрим, я сказал! А ты выйди вон! – рявкнул на Антона, и тот быстро покинул комнату. Теперь я видела себя, едущую в машине и постоянно поглядывающую в свой сотовый. Дальше кафе, и я с Кариной, а потом туалет и… О боже! Меня лапает и целует Дима, и я засовываю руку ему в ширинку. Я судорожно ловила ртом воздух, не в силах поверить тому, что вижу на экране, и тому, как это выглядит там.
– Все…все не так. Мне пришлось! Меня шантажировали и…
Максим расхохотался оглушительно громко.
– Ты ведь уже знала, кто я и кто твой брат. Неужели ты думала, а точнее, думаешь, что я решу, будто ты поверила, что Вороновы не могут выдернуть сердце даже самому дьяволу?
– Я боялась!
– Не того боялась, – дернул за волосы назад еще сильнее, – надо было бояться, что я узнаю! А я знаю все, что он тебе сказал. От тебя воняет им за версту. Каждый кусочек твоей кожи, твои волосы пропитались его запахом. Его вонючим и дешевым одеколоном!
Я наконец-то смогла вздохнуть, но в груди болело и саднило. Я посмотрела на Максима. Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. В его глазах не осталось ничего человеческого, там все затянуто черной пеленой ненависти и презрения.
– Когда ты его целовала, ты не забыла рассказать, что только что отсосала мне и не подмылась после того, как я тебя трахал? Или может, его это возбуждает?
Пальцы сдавливали горло все сильнее, и у меня перед глазами поплыли круги.
– Я не… не целовала. Это он… это все не так.