Черный амулет (Кондратьев - 2)
Шрифт:
– А это что за растение?– Кофи зацепил вилкой зеленый стебелек со второго блюда.– На закуску годится?
– Ну, Кофи, - с укором сказала Катя.– Мне за тебя стыдно.
– Ты просто как нерусский, - добавил Борис.
Елена Владимировна дотронулась до плеча гостя.
– Они тебя подкалывают, а ты не подкалывайся, - сказала она.– Ваших, африканских, продуктов они куда меньше знают, чем ты наших, европейских. Это спаржа.
– Спаржа?– переспросил Кофи.– Это же французское слово. Оно мне встречалось в русских книгах. Я думал, это чтото изысканное.
Он опрокинул в себя рюмку и стал жевать стебелек спаржи. Борис не удержался:
– Теперь можешь всем сообщать: я ел спаржу! А то что ж ты за племенная аристократия, если спаржу не знаешь!
"Дагомея! Что мы вытворяли! Все с рук сходило!– загремело вдруг в голове вождя.– Дагомея! Что мы вытворяли!.."
– Филе судака нужно сложить в кастрюлю вместе с боровиками или шампиньонами, - рассказывала тем временем Елена Владимировна.– Потом солим, перчим, добавляем воду и сухое белое вино. Варим двадцать минут. Потом еще нужно сделать соус, поджарить хлеб, но это уже мелочи...
Ее слова долетали до Кофи, едва прорываясь сквозь грохот там-тамов: "Дагомея! Что мы вытворяли! Все с рук сходило! Дагомея! Что мы вытворяли!.."
– Кофи, ты что застыл, как истукан?– озаботилась Катя Кондратьева. Узнал рецепт, и теперь кусок в горло не лезет?
Пытаясь заглушить рокот зловещих барабанов в собственных ушах, Кофи сообщил:
– А у нас цирковая кобыла ожеребилась. Я никогда лошадиных детей не видел. Удивительный у лошади ребенок.
Уже встает на ножки. Как только они его держат, такие тоненькие?
– Же-ребенок, - поправила Катя.
– Жеребенок, - послушно повторил Кофи.– И вообще. Я ведь могу экскурсию устроить! Приходите завтра. У нас там настоящий зоопарк. А, Кать?
– У меня завтра дежурство, забыл?
Жуткие барабаны отступали все дальше. Уже откуда-то из сумеречных глубин едва доносилось: "Дагомея! Что мы там вытворяли! И все нам с рук сходило!"
– А ты, Борька?
– Мы в Васнецовку на машине махнем, - со вздохом ответил за сына Василий Константинович.– На выходные.
Хоть как-то надо хозяйство поддерживать.
Пока старики не нашлись.
– И вы поедете, Елена Владимировна?
– Нет. Какой от меня там прок? Я сроду в деревне не жила. Ничего не знаю.
Ничего не умею. Это Василий у нас мужик от сохи... Я останусь. Чихиртму сварю.
– Что?– переспросили одновременно Катя и Кофи.
И не удержались от смеха.
– Чихиртму.
– Чихиртму?– переспросил Василий Константинович.– Ты нас, мать, часом не отравишь?
– Вы что!– возмутилась Елена Владимировна.– Это же вкуснейший из супов! Готовится из баранины, светлого виноградного уксуса и яичных желтков.
– Нет-нет, мам, мы - за, мы - не против, - замахал Борис руками, как крыльями.– Чухерму так чухерму.
– Да не чухерму, а чихиртму!
Кофи ткнул друга локтем в ребра:
– Ну, ты сегодня прямо как нерусский!
Все засмеялись. Тягостное молчание рассеивалось. Когда допили бутылку, появилась и надежда. А вдруг они завтра приедут, а старики живы-невредимы? Сидят и чай пьют. И сына с внучком встречают.
– Может, еще одну откроем?– равнодушно, как постороннее лицо, поинтересовался Борис.
– Нет-нет, хорош!– Василий Константинович перевернул свою рюмку. Завтра за руль.
– Так я же поведу машину, - попробовал подкатиться с другого конца Борис.– Мне уж точно больше нельзя. А тебе, пап, сам Бог велел.
– Борис!– Мать сделала очень строгое лицо.– Мне, например, перед Кофи неудобно, что у меня сын такой алкоголик. И не оправдывайся. У кого что болит, тот о том и говорит.
– Елена Владимировна!– вступился за друга Кофи.– Ну какой же он алкоголик! Вот у меня на работе настоящие алкаши! Их на международных ярмарках надо показывать... Только вы не беспокойтесь. Я это говорю не для того, чтобы вы раздумали на жеребенков посмотреть...
– На жеребят, - тихо вставила Катя.
– На жеребят, - повторил Кофи.– Завтра суббота. Алкашей в зверинце меньше обычного. Да и люди они, в сущности, неплохие. Они ведь, знаете, отчего пьют?
Оттого, что ведут ненормальную жизнь.
А вести нормальную жизнь не могут, потому что денег не хватает. Так что приходите. Не пожалеете. Что вам одной целый день дома делать? Как приготовите эту...
пирангу, так и приходите. Дорогу в зверинец вам в цирке любой покажет.
– Чихиртму, Кофи, чихиртму, - поправила Елена Владимировна.– Тебе простительно. Слово даже не русское, а грузинское. Приду ли? Не могу обещать.
Может быть, и правда, затоскую одна в четырех стенах...
– Мам, ты обратила внимание, как цирковые алики нашего нерусского обработали?– воскликнул Борис.– Вот это промывка мозгов! Они, видите ли, пьют оттого, что денег не хватает.
Улыбаясь, Кофи Догме перевел взгляд на окно. Улыбка закаменела на его губах.
Серпик недавно родившейся луны перебрался в угол неба - туда, где форточка.
А в центре висела Она.
Звезда, которую послал Солнечный бог.
Самая большая звезда из всех виденных людьми. К тому же снабженная знаком высшего звездного достоинства: огненным хвостом.
"Трам-тата-там-татам-тата!– забилась в висках кровь. Трам-тата-тамтатам-тата!" Спина вмиг стала мокрой.
Перед глазами встала другая ночь. Седой горбун Каплу в неистовой пляске на валуне. Шум несущейся Зеленой реки. Чернота того - другого неба. И посланница Солнечного бога. Свидетельница страшной клятвы.