Чёрный архипелаг
Шрифт:
— Как?! — кусок рыбы застрял у меня в горле.
— А это никогда не известно, риск, как в рулетке, — продолжал Фрэнсис, отправляя в рот кусочек рыбы.
— Это правда, Мацей?
— Да, но подобные отравления в это время года случаются редко, чаще всего рыба становится ядовитой лишь месяца через два-три, да и все зависит от места…
— Значит, одна и та же рыба день — ядовитая, а другой — нет?! — довольно глупо спросил я, подцепив на вилку совсем микроскопический кусочек.
— Ты все правильно понимаешь, — ехидничал Фрэнсис. — Так оно и есть.
Мацей решил, что пора прекратить шутки и серьезно объяснил мне, в чем дело.
— Понимаешь, некоторые виды рыбы питаются водорослями,
— Что же делать в таких случаях?
— Прочесть последнюю молитву, — продолжал шутить Фрэнсис.
— Разве нет действенного противоядия?
— Нет. Медицина белых бессильна, — говорил Мацей. — Я знаю случаи, когда при подобных отравлениях врачи из Вилы рекомендовали больному обратиться к деревенскому шаману, знающему нужные травы и методы лечения.
В тот день я пообедал весьма скромно, и моя порция рыбы почти целиком вернулась в камбуз.
Солнце зашло. Мы сидели на корме и беседовали. Я, как обычно, задавал вопросы. На этот раз меня интересовали белеющие на траве черепа скота, во множестве разбросанные на Сакау.
— Это жители соседних островов вырезали рогатый скот на Сакау. Время от времени они собирают здесь кокосовые орехи. Островок принадлежит какому-то американцу, который еще ни разу сюда не приезжал. Не был он и в Виле.
— И, наверное, не появится, — добавил Фрэнсис. — Сразу после окончания вьетнамской войны в Океании появилось много предприимчивых людей, которые скупали все, что возможно купить. Таких людей оказалось много. Им необходимо было избавиться от денег, нелегально заработанных на военных поставках взятками, подозрительными контрактами и т. п.
— Значит, здесь, на Новых Гебридах, каждый может отхватить себе кусок земли или даже остров?
— Нет, это дело сложное, особенно последнее…
Я невольно коснулся основных проблем кондоминиума. Чтобы проиллюстрировать существующее право собственности, мне предложили послушать историю мистера Э. X. Пиккока с Гавайев.
Земля и владельцы
Мистер Пиккок, оборотистый американский торговец, приобрел на острове Эспириту-Санто, поблизости от Хог-Харбора, участок земли за восемьдесят с лишним тысяч долларов. Затем он поделил свою собственность на восемьсот парцелл и после соответствующей рекламы «райских уголков», «тихих островов» и «первозданной красоты» продал их своим соотечественникам за кругленькую сумму в три миллиона долларов.
Ободренный хорошим началом, мистер Пиккок тут же приобрел следующий участок под парцелляцию. Это была часть исторического полуострова Кироса (что за возможности для рекламы!), а также добрый кусок земель поблизости от Палекулы. В общей сложности Пиккок осчастливил более двух тысяч американских семей, наделив их красивейшими участками. Разумеется, большинство владельцев в глаза их не видело. В 1969 году Пиккок даже успел построить недалеко от Хог-Харбора отель для тех землевладельцев, которые пожелали бы начать строительство собственных бунгало. Тогда-то все и началось.
Объединенная администрация кондоминиума устрашилась нашествия американцев. Британцы и французы мгновенно представили себе, как предприимчивые дети «дядюшки Сэма» вытеснят их с удобных позиций на Новых Гебридах. В 1973 году, то есть несколько лет спустя после этой земельной операции, Объединенный суд вынес решение, что мистер Пиккок не имел права делить на мелкие участки землю, приобретенную на Санто. В результате целый легион американских землевладельцев до сих пор не может поселиться на купленных участках. Потом посыпались один за другим распоряжения, предписания… которые свели на нет принятое решение. Правительство кондоминиума оставило за собой право разрешать раздел земель, находящихся в собственности, на более мелкие участки — от двух и более, ввело налог с «дополнительной прибыли» и ряд других предписаний, направленных против Пиккока, его клиентов и подражателей. В какой-то мере поддержали администрацию в ее праведном деле некоторые из образованных новогебридцев, которые, памятуя исторические факты, испугались, что по мере роста поселений американцев и внедрения их цивилизации заокеанские колонизаторы сокрушат их так же, как своих североамериканских индейцев.
Но… после этих событий на Новых Гебридах пошли разговоры о праве собственности на землю. Тут же выяснилось, что почти половина территории архипелага уже не принадлежит местным жителям, а находится в собственности небольшой горстки пришельцев. Припомнилось, что самым крупным частным землевладельцем архипелага является французская корпорация Soci'et'e Francaise de Nouvelle H'ebrides(SFNH), а по существу — французское правительство. Корпорация владеет землями площадью около двухсот тысяч акров. Второй по значению землевладелец на этих островах — австралийское правительство, контролирующее пятьдесят тысяч акров. В этой ситуации Пиккок со своими шестью тысячами акров вовсе не был похож на акулу.
Затронули и некоторые другие аспекты, связанные с землевладением. Так, например, всплыл факт, что многие процветающие сейчас плантации приобретены несколько десятков лет назад по «повышенной» цене — за несколько бутылок плохого вина, дюжину испорченных ружей. Объединенный суд успел уже утвердить многие из этих сомнительных сделок, конечно, в пользу европейцев. Если даже согласиться с тем, что давние сделки были сравнительно честными, то тот факт, что огромные площади, принадлежащие, например, SFNH, являются залежными землями, в то время как жители окрестных деревень страдают от нехватки земли, все же заставляет призадуматься [21] . При этом стало ясно, что европейцы владеют самыми лучшими, наиболее плодородными землями, которые при развивающемся туризме стремительно растут в цене.
21
В 1975 году SFNH отдала 50 тысяч акров земли в распоряжение местных жителей и заявила, что в течение трех лет вернет все земли, находящиеся в ее собственности. В 1976 году Австралия также возвратила 26 тысяч акров, столько же земель отвели окрестным жителям пресвитерианские миссионеры. — Примеч. авт.
Так на Новых Гебридах возникло народное движение, целью которого было возвратить народу земли предков. Оно зародилось почти одновременно с появлением на островах мистера Пиккока и получило название «Нагриамель». Вождем его стал Джимми Стивенс, полуевропеец-полутонганец, который до этого был водителем бульдозера на американской военной базе. Он не без скромности предложил называть себя Моисеем и выдвинул сравнительно умеренные требования: передать участникам движения преимущественно те земли, которые не использовались белыми владельцами. У движения Нагриамель был свой флаг. Участники его жаждали иметь еще и армию. Движение Нагриамель стало, без сомнения, первым политическим движением в масштабе архипелага, несмотря на то что на первом организационном собрании, состоявшемся в 1966 году, присутствовало около двадцати членов.