Черный август
Шрифт:
Макс перебрал в памяти фамилии, озвученные "Первым". Судя по всему "семеро смелых" будут использованы в темную. Они верят в идею, отлично информированы о ситуации во власти, и... Стоп, а почему семеро? Владимиров просмотрел меморандум.- Точно, никакого отношения это "дацзыбао" к иностранцам не имеет. Писал его наш, вернее Комитетский специалист, а построение фраз выдает большой опыт работы в качестве переводчика или иного спеца, вынужденного постоянно общаться с иностранцами. Аналитики конторы, по крайней мере, многие из них как раз выходцы из Внешней разведки.
" Становится ясен и "поп Гапон".- Вернулся Максим к рассуждениям.
– Крюк не политик, он аппаратчик. В то же время держит в руках весь компромат и
– Тут Максим вспомнил высокомерную улыбочку "спутницы жизни первого лица". Если брать, то брать всех. А мадам корчит из себя леди, и на нары, даже понарошку, не согласится. Значит, будем изолировать со всеми удобствами. Пусть будет отстранение.
А вот этого, с вечно похмельной рожей, прораба перестройки, я будь моя воля с дорогой душой пристроил на нары в Лефортово. Пусть посидит. Для печени полезно. Туда же и его прихлебателей. Глядишь, поумнеют? Хотя, эти вряд-ли. Они уже почуяли запах крови, и денег. Пока не обожрутся, не успокоятся. Максим вздохнул, и вывел на листке стандартную формулу оперативного плана:
День Х-1..
– Отъезд "самого"... скажем... на отдых. Учитывая сроки, день этот должен находиться в промежутке от двадцать восьмого июля до двадцать восьмого августа. Максим перелистал календарь.
– Не выходит, на конец месяца назначен пленум, на начало следующего визит Буша. Срок сдвигается, по крайней мере старт. С пятнадцатого по двадцать... пятое. Начало учебного года это святое, и все будут заняты подготовкой детей к школе... Из отпусков люди массово выходят примерно за неделю до сентября. Значит временной промежуток еще более узкий пятнадцатое- двадцатое. Идем дальше...- Максим прикусил кончик авторучки: День Х
Внезапно его мысли перескочили на личности исполнителей.
– Почему первый так им доверяет? Особенно "Крюку". Уверен, что тот не рискнет поменять реальную власть Лубянки на, призрачную, Кремлевскую. Если предположить, что итогом станет запрет и разгон партии, тогда вместо трех вертикалей останется только одна. Президент станет полностью зависим от Лубянки? Да, пожалуй, Крюк выиграет от этой истории больше всех.
Теперь о "петрушках". Начнем с самого проблемного, с Шейнина. Олег Семенович крепкий руководитель. Недаром уже в тридцать лет управлял громадным строительным трестом. А ведь тут просматриваются явные аналогии, удивленно замер Владимиров. В аппарат его перевели всего год назад, с должности секретаря Красноярского обкома. Край проблемный, это вам не игрушечное Ставрополье, и огрехи нового курса он успел почувствовать на своей шее. Стоит учесть и тайное соперничество с куда более удачливым коллегой из Свердловска. Шейнина не нужно долго уговаривать, тем более, что он и сам неоднократно говорил о необходимости снятия Горбатого. Этот рванет по свистку, однако реальной власти за ним нет. Даже фамилия режет слух, что и сыграет на руку освободителям. Кстати, как сказал первый Государственный Комитет по ЧС. Если коротко то ГКЧП? Дурнее аббревиатуры и не придумать. Не зря гласит пословица: Как вы яхту назовете ... Что это за нелепое словосочетание? Похоже, и тут поработали аналитики с Лубянки. Молодцы...
– С невольным восхищением признал Макс профессионализм организаторов провокации.
Он встал из-за стола и прошелся по ковровой дорожке.
– Кто следующий? Пуго?
– Это отдельная тема. Борис Карлович человек воспитанный в строгих традициях. На примере своего доблестного отца, латышского стрелка. И своим нынешним взлетом обязан именно "папе". Именно "первый" выдернул его из республики на должность министра МВД как раз перед началом прибалтийских волнений. Так, что Пуго не пришлось ломать себя. Нет, Карлович свято верит хозяину и согласится на все не задумываясь. Его не смогут заставить предать шефа, однако запросто сумеют обдурить, раскрыв только часть картинки. С Язовым тоже понятно. Солдат привык исполнять команды.
– Ему достаточно будет проникновенных слов первого о долге и ответственности перед страной. Сыграет неумело, но искренне, будет сидеть рядом с остальными, хитро посмеиваясь про себя над предателями.
Павлов финансист, этим все сказано. Однако, в то же время организатор провальной реформы. Провальной, в первую очередь из-за саботажа перекрасившихся в демократы аппаратчиков и прилипал, кормящихся возле "свердловского паяца". Все эти Гехи, и Явлинские в его глазах просто неучи и ворье, которым давать власть нельзя ни при каких условиях. Для Павлова будет важна декларация "первого" слить всю эту демократическую пену и не мешать закончить начатые реформы.
Есть правда еще Лукъянов, но он просто пешка. Его никто не будет даже уговаривать. Этот привык к партийной дисциплине. Партия сказала надо...
Расклад ясен, остается сочинить воззвание и продумать как можно более компрометирующие хунту мероприятия.
– Развеселился Максим, и взялся за перо.
– Детали, скорее всего, проработают Крючковцы, однако руководящую роль первый комитетчикам не отдаст, поэтому для плана нужны жизненные детали.
– Пусть так. Комитет должен выглядеть как можно отталкивающе. Серые лица, помятые костюмы. Растерянность, и суетливость в жестах. Тогда даже дельный текст, который будет нудно читать по бумажке самый косноязычный, вызовет однозначно негативную реакцию масс. А для создания соответствующего настроения замечательно подойдет что ни будь из классики. Пусть народ приобщается к великому. Например, к балету. Информационное обеспечение стоит доверить первому каналу. Эти сами без подсказки сумеют испортить все. Введение комендантского часа, войска на улице. Мерный стук метронома в радиоточке.
– Поняв, что увлекся, Макс вычеркнул последний пункт.
Теперь текст. Вынул новый лист и на секунду задумался.
Как начать? Товарищи? Нет, пожалуй? не стоит. Слишком затерлось хорошее, по сути? слово от постоянного употребления в разного рода докладах и заявлениях. Стало служебным.
Пусть лучше будет Соотечественники...
Вывел первое слово, поставил восклицательный знак, и продолжил:
...Граждане Советского Союза! В тяжкий, критический для судеб Отечества и наших народов час обращаемся мы к вам! Над нашей великой Родиной нависла смертельная опасность!
Сочинитель вновь задумался.
– Не слишком ли эмоционально? Хотя, нет. Слово "чрезвычайный", подразумевает сверхважность.
Текст и должен быть именно таким. Ярким и эмоциональным. Иначе, те из команды, кого планируют играть "втемную" могут и засомневаться. А вот исполнение... Стоп, это уже отметил. Максим перевел взгляд на бумагу.
– Теперь стоит не перегибать. "Первый" должен остаться над схваткой. И связывать провал с его именем не стоит. Пусть лучше будет простое упоминание, как организатора.... А вот кто и как все завалил, это подробно и со вкусом:
...Начатая по инициативе М. С. Горбачева политика реформ, задуманная как средство обеспечения динамичного развития страны и демократизации общественной жизни, в силу ряда причин зашла в тупик. На смену первоначальному энтузиазму и надеждам пришли безверие, апатия и отчаяние. Власть на всех уровнях потеряла доверие населения. Политиканство вытеснило из общественной жизни заботу о судьбе Отечества и гражданина. Насаждается злобное глумление над всеми институтами государства. Страна по существу стала неуправляемой.