Черный дембель. Часть 1
Шрифт:
— Немного, — ответил Кирилл.
Он закусил губу.
— Не дрейфь, малой, — сказал я. — Всё будет нормально.
Похлопал брата по плечу.
Ещё вчера я вынашивал мысль о том, что закажу на утро такси. Но уже к обеду отказался от этой идеи («наши люди в булочную на такси не ездят»). Поэтому сегодня мы с братом (как и в прошлый раз) рано утром второго августа пешком зашагали по единственной улице посёлка. Нарядные и взволнованные. Щурили глаза от ярких лучей восходящего солнца. Прошли мимо дома Павловых, перебрались через деревянный мост. Направились к трамвайной остановке.
С Артуром Прохоровым
Артур поочерёдно пожал наши руки.
— Неплохо выглядишь, — сказал я. — Солидно.
Кир согласился со мной: кивнул.
Прохоров недовольно скривил губы; из чего я сделал вывод: выбор наряда для похода на экзамен сделал не он.
Около главного учебного корпуса Новосоветского механико-машиностроительного института мы встретили несколько говорливых компашек взволнованных абитуриентов. Лица этих парней и девчонок я не узнал — поэтому решил, что встретившиеся нам около МехМашИна юные товарищи сегодня либо сдавали экзамен не для поступления на факультет экономики и организации машиностроительной промышленности, либо по итогам экзаменов окажутся «в пролёте». В вестибюле главного конкурса мы немного задержались: Кир и Артур рассматривали настенную мозаику и расставленные около стен скульптуры советских инженеров. Прошли мимо колонн, миновали лестницу на второй этаж.
Я воспользовался послезнанием: минуя доску с указателями, повёл парней к аудитории, где пройдёт сегодняшний экзамен. В главном здании института я по-прежнему прекрасно ориентировался. Несмотря на то, что бродил по нему десятки лет назад. Смотрел на огромные окна с широкими подоконниками, заменявшими студентам во время перемен скамейки. Прислушивался к скрипу паркетного пола под ногами. Рассматривал массивные двери кабинетов и небрежно окрашенные в казённый зелёный цвет стены. Шум голосов известил, что мы двигались в правильном направлении. По пути нам всё чаще попадались замершие около стен и около окон абитуриенты, которые листали учебники и тетради (пытались «надышаться перед смертью»).
Встретил я и знакомых: своих бывших (будущих?) соседей по общежитию. Парни меня (естественно) не узнали, хотя и проводили нас любопытными взглядами. Около входа в аудиторию собралась большая толпа: человек семьдесят. На подоконниках я не увидел ни одного свободного места. Не протиснуться было и к стенам: там (на корточках) восседали нарядные абитуриенты. Здесь я обнаружил едва ли ни всех своих сокурсников (из прошлой жизни). В пяти шагах от двери аудитории стояли Наташа Торопова и Лена Котова (Артур и Кирилл сразу же устремились к ним). Справа от Котовой я увидел Женю Рукавичкину. Она беседовала с вечно улыбчивым Николаем Барсовым (я раньше не знал, что Барсик окучивал свою будущую жертву ещё до поездки в колхоз).
Я вспомнил
«Кем будете? — спросил я. — Трудовиками или лётчиками?» Девчонки встретили меня улыбками, приосанились. Ни одну из этих девиц я не вспомнил. Поэтому бесстрашно флиртовал со вчерашними школьницами. Не испугался последствий: сомневался, что встречу этих комсомолок в институте после первого сентября. Намеренно стал спиной к Котовой. Но временами чувствовал между лопатками её пристальный взгляд. С братом я провёл серьёзную беседу ещё вчера: о нынешней ситуации. Объяснил ему, что день экзамена не время для ревности и флирта с девчонками. Втолковал Киру, что сегодня не имело значения, кому улыбался объект его влюблённости. Чётко объяснил брату правила поведения перед, во время и после экзамена. Отметил, что он моим указаниям пока следовал.
Двери аудитории распахнули по сигналу профессора Баранова (я хмыкнул: вспомнил, как засыпал меня Баран дополнительными вопросами на экзамене во время зимней сессии). Мелькнули коленки соскочивших с подоконников девчонок. Загрохотали каблуки, раздались нервные смешки и взволнованное бормотание абитуриентов. Кир выполнил мою просьбу: отделился от компании Торопова-Котова и вместе с Артуром направился в третий ряд — не потопал по ступеням в верхние ряды вслед за Наташей и Леной. Я попросил вчера брата, чтобы на экзамене он смотрел на доску, а не за затылок Котовой. Сам я вслед за парнями не пошёл — отправился на то же место, где сидел в прошлый раз (надеялся, что вспомню решения задач уже однажды решённого варианта).
Но на своём месте я с удивлением обнаружил Колю Барсова. Парень встретил меня приятной, вызывавшей доверие улыбкой и дружеским взглядом небесно-голубых глаз. Я посмотрел с высоты своего роста на его аккуратный пробор в прямых, скрывавших уши русых волосах — он будто перечеркнул мои планы на сегодняшний экзамен. Не вспомнил, где Барсик находился в аудитории в прошлый раз. Предположил, что он и тогда отирался около Рукавичкиной. Отыскал Женю Рукавичкину взглядом — по правую руку от неё обнаружил Лену Котову. «Не девчонка, а настоящая заноза!» — подумал я. Снова посмотрел на Николая Барсова. Вспомнил, что недолюбливал этого скользкого типа в своей прошлой жизни. Грозно нахмурил брови, постучал парня по плечу.
— Сдрыстни с моего места, Барсик, — потребовал я.
Коля взмахнул длинными ресницами, не убрал со своего лица улыбку.
— Я Барсов, а не Барсик, — сообщил он.
— Мне плевать, как тебя зовут, — сказал я. — Ты уселся на моё место.
Ровный пробор Барсика изменил своё положение — теперь он виделся мне не косой линией, а «минусом».
— Где здесь написано, что это место твоё? — спросил Николай.
— Если не встанешь, на счёт три, — сказал я, — возьму тебя за ухо. Сделаю тебе больно. Раз. Два…