Черный дневник. Книга первая
Шрифт:
Коршун едет чуть впереди, быть может давая нам возможность спокойно разговаривать, не боясь быть подслушанными, но скорее нарочно показывает, что он нам не друг, а просто выполняет поручение. Валет едет сосредоточенный, что-то обдумывает, так что брови то и дело неспокойно сходятся на переносице, и только Илис вертится как волчок. Я спросил утомленно:
— Ты чего потеряла? Если девственность, то явно не сейчас, я бы заметил и подобрал…
Она огрызнулась:
— Я просто пытаюсь понять — как Коршун ориентируется, мы час едем без
Я удивился:
— А ты в туалет ходишь тоже по ориентирам?
— В смысле? — раздраженно спросила она.
— В прямом, — отозвался я, — он просто знает дорогу и едет по ней, ориентиром для него может служить каждый куст. И вообще, займись лучше чем-нибудь полезным, например, подумай, чем соблазнить гномов, чтобы они сделали мне доспех бесплатно…
— На что ты намекаешь? — вспыхнула она. — Ничего такого я делать не собираюсь!
Я поднял глаза — сама невинность:
— Я ничего и не предложил, это твой порочный разум додумал всякие непотребства…
Илис, пытаясь сразу ответить, задохнулась от возмущения, в результате фыркнула и, стегнув Яблочко, удалилась.
Валет посмотрел с укором:
— И зачем?
— Что?
— Она же доверчивая как ребенок, зачем доводишь?
Я ответил со знанием дела:
— Этот ребенок в плохой компании, либо она выпустить шипы, либо ей оборвут лепестки.
— Уж не ты ли? — усомнился он.
— Брось… Она графа убить собирается, — напомнил я, — собственноручно! Забыл?
— А ты ей позволишь? — спросил Валет.
— А ты? — парировал я.
Он задумался, но так и не ответил, зато послышался крик Коршуна:
— Дальше пешком, тут недалеко.
Мы слезли с коней, пришлось оставить на опушке леса. Илис долго прощалась со своей лошадкой, та явно не хочет оставаться наедине с моим конём, он у меня задиристый красавец, весь в хозяина, но странный до жути. Бывает смотрит задумчиво, даже осмысленно и требовательно так, будто я ему денег должен, аж дрожь берет.
— Не думал, что гномы живут в лесу, — выдал я.
— Почему? — спросил Коршун.
Я усмехнулся, ответил по возможности честно:
— Да легенда в наших краях такая, будто они в недрах гор обитают.
— Эти нет, — хмыкнул он, — по крайней мере, не сейчас.
Мы шли еще какое-то время, пока мой чуткий нюх не уловил то, что все давно чувствовали, а именно запах запекаемого на костре мяса. Мы прошли еще совсем немного, пробираясь через густые дебри, а когда наконец вывалились из кустов, я увидел огромный забор из толстых бревен.
Срубленные сосны врыты на половину в землю, а верхушки возвышаются метра на четыре, да подогнаны так плотно, муравей не пролезет. Я, как и Валет, искал взглядом массивные врата, то ничего подобного отыскать не смог, зато увидел в одном месте отсутствие бревна.
Коршун крикнул, подходя ближе:
— Свои! Не зарубите случаем!
Внезапно с разных стороны повылезали, как грибы после дождя, бородатые морды. Кто из-за деревьев или кустов, а кто будто из земли. Я обрадовался, у всех широкие лица, густая борода, даже отсюда видно, каждый волос как алюминиевая проволока, сознание подсказывало, что увижу невысоких, но крепко сбитых мужчин. Прав я оказался разве что на счет их сложения, а вот рост…
Нам на встречу один за другим выходили двухметровые дяди, напоминают то ли викингов, то ли байкеров. Разве что одеты по своему, не в шкурах или косухах, напротив, на каждом умело скованный доспех. Не рыцарский, разумеется, но и далеко не простой. Волосатые, бородатые, плечистые, выглядят устрашающе. Волосы всех оттенков густой волной ниспадают на плечи, от черного до рыжего, разве что блондинов совсем не увидел.
Один, которого я сразу определил, как особо опасного, рыкнул, да так, что у меня невольно затряслись поджилки и сжались кулаки:
— Коршун!
— Гроддар! — эхом отозвался тот.
Они обнялись, хоть и казалось, что пытаются удавить друг друга. Гроддар возвышается почти на голову, но Коршун не теряется на его фоне, выглядит достойно. Я мысленно ставил рядом с ними Сафира, который, несомненно, смог бы удивить обоих своим сложением.
— Зачем на этот раз? — осведомился Гном, поворачиваясь ко входу и приглашая следовать за ним.
— Дела обсудим после и не с тобой, — отрезал Коршун, — как накормишь, а сейчас обрати внимание на моих спутников.
Гроддар удивленно воззрился в нашу сторону, зачем-то спросил:
— Умелые?
— Сам оцени, — скривился Коршун, — я сужу не так, как ты.
Гном подошел к нам, брезгливо осмотрел, что можно было воспринять за комплимент, ибо на Илис даже не посмотрел. Наконец, пробасил деловито:
— Моё имя Гроддар. Судя по всему, вас не просто так провели сюда, значит, Ворон доверяет. Но я хочу сам понять, зачем пришли к гномам?
Я чуть удивился постановке вопроса, решил уточнить:
— Может прозвучит глупо, но ты ведь гном, да?
Гроддар в непонимании уставился на меня, даже Коршун, который было отошел, обернулся, потом оба прыснули так, что земля затряслась под ногами:
— Вот умора! — всхлипнул, наконец, Гроддар, вытирая выступившие слезы. — Я — гном!
Коршун отозвался, переводя дыхание после приступа смеха:
— Да, Альнар… Ну и шутки у тебя, ты что, о гномах ничего не слышал?
Я уязвленно решил, что надо уходить от этой дурацкой темы, а то они так часами ржать могут:
— Моё имя Альнар, это Валет и Илис. В наших краях о Гномах ничего не известно, и прошу извинить, если был не прав. Сразу скажу о цели нашего визита, мы, как и Коршун, вероятно, по делу.