Черный Гиппократ
Шрифт:
— Почему?.. — воскликнул Владимир и открыл глаза.
Бледное лицо доктора Блоха низко склонилось к нему:
— Выспитесь еще.
Владимир медленно, придерживаясь за спинку, поднялся с койки. Он думал в данный момент не о том, для чего его подняли, а о том, что лицо доктора Блоха отчего-то знакомо ему. Где-то они уже встречались — давно-давно — и, возможно, не один раз.
— Сделаем блокаду, — объяснил Блох и вышел из палаты.
Нестеров никак не мог вспомнить, где он мог видеть это лицо. В Петербурге он прежде никогда не бывал… Может, встречал
Дежурная медсестра — очень милая девушка — уже ждала его в коридоре. Она сопроводила Нестерова в процедурный кабинет. Нестеров зажмурился от яркого света. Посреди процедурного кабинета стоял высокий стол. За этим столом сидел Блох и читал какую-то книгу на иврите. Увидев Нестерова, доктор убрал книгу и указал на стол:
— Ложитесь…
Нестеров знал, что ему собираются делать новокаиновую блокаду, и ложиться надо на бок. Но он лег на спину. Он все еще не отказался от инкогнито.
— На левый бок, — велел Блох.
Владимир повернулся на бок.
Пришла еще одна медсестра — такая же молоденькая, как дежурная, и ему помазали поясницу и правый бок чем-то холодным. Доктор Блох вполголоса что-то объяснял девушкам и водил Нестерову по пояснице пальцем…
«Он обучает их на мне», — шевельнулась мысль, готовая перерасти в обиду.
Но Владимир вовремя подумал:
«Надо же им на ком-то обучаться — как обучался когда-то я и этот самый Блох. Чем я лучше других пациентов?»
— Сейчас будет небольшой укольчик, — нежно сказала дежурная медсестра. — А теперь другой укол, который вы не почувствуете…
Но он чувствовал — не боль; ему небольно заталкивали в спину тупой карандаш. Такое было ощущение.
Когда все кончилось, он слез со стола.
— Вас довести до палаты? — участливо спросила дежурная медсестра.
— Я сам… — Нестеров бросил на нее короткий взгляд; хотя эта девушка «затолкала ему в спину карандаш», она была ему симпатична — пока что единственная во всей больнице.
Медсестра удивилась:
— Надо же! Какой крепкий!.. Других после блокады на каталках отвозим…
Пошатываясь, Владимир добрел до своей палаты и повалился на постель. Симпатичная медсестра сделала ему этой ночью еще два каких-то укола. Он совершенно расслабился и лежал на койке пластом.
Боль почти не ощущалась…
«Где же я видел доктора Блоха?..»
Вика стояла на мосту и с сочувствием смотрела на Нестерова. У Вики глаза были взрослой, умудренной опытом женщины. Что-то в них было такое… Вика познала уже нечто еще не познанное Владимиром. Это выглядело странно: ведь она была совсем молоденькая девушка… В перспективе канала, на мосту маячила одинокая фигурка Артура. Фасады зданий… Небо — слитки свинца… Вода-мгла медленно текла под мостами. Это была Лета. Нестеров стоял на берегу и смотрел вниз. Ему было не по себе… Оказывается, нужно было иметь преимущества, чтобы заглядывать в Лету…
Проснулся Нестеров, когда в палату вошли врачи. Это был врачебный обход. Доктор Блох, примерно его же возраста — заведующий отделением, две медсестры. Одну — дежурную медсестру — Владимир уже знал; другая — постарше с какой-то недоброй внешностью роковой красавицы — как видно, сменяла первую; слушая врачей, она записывала что-то в блокнот.
Доктор Блох задерживался возле каждого из больных не более минуты. Он отчитывался за дежурство: температура, динамика, перевязки… Знакомая картина. В таких обходах и Нестеров принимал участие не раз. Но стоял он по ту сторону спинки кровати…
Владимир укрепился в намерении сохранить инкогнито. Пусть это будет в некотором роде эксперимент… В этом даже есть некоторое удовольствие — показать, что ты не знаешь того, что ты на самом деле знаешь!
Врачи завершали обход в палате.
— А вот поступивший ночью больной, — доктор Блох подошел к койке Нестерова. — Предполагается… э-э… приступ желчной колики; состояние средней тяжести, температура при поступлении субфебрильная, была тошнота, позывы на рвоту…
Заведующий отделением пробежал глазами записки дежурного врача, посмотрел лист назначений. Лицо его тоже показалось Нестерову знакомым. Это прямо наваждение какое-то. И опять же: Нестеров никак не мог припомнить, где уже видел это лицо — продолговатый овал, правильные черты, квадратный подбородок, холодные, голубые, цепкие глаза…
Глаза доктора прямо-таки вонзились во Владимира:
— Как самочувствие?
— Уже лучше, доктор.
— Гепатитом не болели?
— Нет.
Заведующий наскоро осмотрел живот, язык, склеры. Косо посмотрел, на Блоха:
— А может, тут почечная колика?..
— Будем обследовать… — ушел от ответа Блох.
Заведующий ткнул пальцем в запись врача приемного покоя:
— Вот посмотрите… Больной отмечал иррадиацию болей под правую лопатку. А если это никакая не иррадиация? Одна болезнь маскируется под другую… Я не исключаю почечную колику. И даже более склоняюсь к этому диагнозу: почечная колика. Надо поискать нефрит…
— Будем обследовать… — хмуро кивнул Блох, он что-то был не в настроении с утра.
Нестерова смутил разговор врачей. Он был совершенно уверен, что испытал очередной приступ желчных колик. Понятно, был бы он не врач, не разбирался бы в симптомах, его можно было бы запутать… Но он знал, чем он болен, и знал, что не ошибался, — ведь он обследовался уже…
Владимир посмотрел на заведующего вопросительно:
— А не желчная?
— Что — желчная? — насупился врач.
— Колика…
Заведующий шумно вздохнул:
— Возможно, но маловероятно…
Нестеров покосился себе на живот:
— Но я же чувствую…
Брови у доктора взлетели, как крылья птицы:
— Вы, простите, кто по профессии?
— Архитектор, — не моргнув глазом, ответствовал Владимир.
— Вот видите!.. — улыбнулся заведующий. — Я же не советую вам, как строить дом, хотя иногда тоже чувствую, что мне не совсем комфортно в доме, построенном вами.
Аргумент был железный, и Владимир не нашелся, что ответить.