Черный и зеленый
Шрифт:
Недалеко от торца дома 10 размещалась поликлиника, белое трехэтажное здание в форме параллелепипеда. Чтобы выйти на бульвар Яна Райниса, надо было пройти по территории поликлиники.
На бульваре Яна Райниса стояли три ларька, прижавшихся друг к другу, — мороженое, табак и союзпечать. В ларьке мороженое можно было купить фруктовое ядовито-розовое мороженое за 7 коп., крем-брюле за 11 коп., сливочное мороженое в вафельном стаканчике, сначала за 19 коп. и с кремовой розочкой, а потом за 20 коп., но уже без кремовой розочки, мороженое Лакомка за 28 коп. и огромное сливочное мороженое-пломбир за 48 коп., самое дорогое и самое невкусное из перечисленных, а самым вкусным было самое дешевое — ядовито-розовое фруктовое за 7 коп. У ларька
Рядом с ларьками располагалось двухэтажное здание ужасающего вида — кафе пилот. Оттуда часто доносились вопли напившихся алкоголя людей с криминальными наклонностями (люди с другими наклонностями это кафе не посещали). Иногда утром около кафе пилот образовывалась огромная очередь — привозили чешское пиво. Очередь стояла с утра до вечера. Вся поверхность Земли в радиусе полукилометра от кафе пилот оказывалась усеянной пивными пробками с красивыми чешскими логотипами, в воздухе висел густой запах пива и мочи, а под уютными кустиками бульвара Яна Райниса валялись удовлетворенные потребители пива.
Некоторые, например дядя Женя, поступали по-другому. Каждое утро дядя Женя с пятилитровым бидоном шел к палатке, в которой продавалось разливное пиво (не чешское). Потом дядя Женя садился на скамейку около подъезда и молча, глядя в одну точку, выпивал пять литров пива. И шел за следующими пятью литрами. Так проходил день дяди Жени.
Следует также упомянуть так называемый шестнадцатиподъездный дом. Его так и называли — «шестнадцатиподъездный». Такое название за домом закрепилось потому, что в нем было шестнадцать подъездов. Шестнадцать подъездов — это очень много. В доме 10, очень длинном, было всего двенадцать подъездов, а в шестнадцатиподъездном — целых шестнадцать — очень длинный дом, он тянулся, подобно некоей крепостной стене, от кафе пилот до метро Сходненская.
Весь первый этаж шестнадцатиподъездного дома занимали магазины и учреждения. Магазин продукты. Магазин спорт. Центр какого-то творчества, кажется, детского технического. Опорный пункт. Библиотека. Еще что-то.
В магазине спорт продавалось много соблазнительных предметов. Велосипеды «Украина» и «Спорт». Мотоциклы «Минск» и «Иж-Планета-Спорт». Мотороллеры, марки которых навеки стерлись из памяти. Мопеды «Карпаты». Футбольные мячи, настоящие, за 30 рублей. Мячи для других видов спорта — баскетбольные, волейбольные, гандбольные. Ракетки и мячи (целлулоидные шарики) для настольного тенниса. Ракетки и мячи для обычного тенниса. Ракетки и воланчики для бадминтона. И много других предметов, часто непонятного назначения. Было приятно и интересно ходить в магазин спорт, и хотелось что-нибудь купить, и иногда даже получалось, мелочь какую-нибудь вроде дешевого пластмассового волейбольного мячика.
Шарик для настольного тенниса, если его поджечь, интенсивно выделяет нестерпимо воняющий густой белый дым. Можно сделать вот что. Разломать шарик на мелкие кусочки, завернуть их в фольгу, придать получившемуся объекту форму ракеты с соплом, а потом нагреть ракету спичкой. Кусочки шарика внутри загорятся, из сопла будет вырываться дым, и ракета с шипением полетит. Опасный, но интересный эксперимент.
Если просто сжечь шарик для настольного тенниса в каком-нибудь замкнутом помещении, например в школьном туалете, то в это помещение в течение длительного времени невозможно будет войти.
На другой стороне бульвара Яна Райниса стоял девятиэтажный жилой дом очень необычной конструкции. Из светлого кирпича, с какими-то странными башенками на крыше, над каждым подъездом. Причем это не был элитный дом, нет — самый обычный, для обычных людей, но сильно отличающийся внешне от окружающих домов. Такой же дом есть на бульваре Маршала Рокоссовского, в совершенно другом районе города.
Все эти дома до сих пор стоят там же, на своих местах.
Были и другие развлечения. Например, такое.
Взять стержень для шариковой ручки, заполненный пастой. Зубами вытащить пишущий узел. Зажать губами другую сторону стержня и создать атмосферное давление, чтобы там, где был пишущий узел, выступила капелька пасты. Бросить стержень в лужу. Соприкоснувшись с водой, паста бурно выделялась и играла роль реактивного топлива, толкающего плавающий стержень вперед. Стержень, толкаемый выделяющейся пастой, плыл довольно быстро. Зрелище завораживающее. На поверхности воды оставалась цветная (синяя, красная, зеленая или фиолетовая) пленка. Особенно интересно было пустить в одну большую лужу одновременно несколько стержней с пастой разных цветов. Стержень, сталкивавшийся с пленкой пасты на поверхности воды, расталкивал ее, как ледокол расталкивает лед, оставляя за собой полоску чистой воды. Или устраивали гонки. Для этого нужны были большие лужи. Такие лужи образовывались после дождей или весной, когда таял снег. Чей стержень первым приплывет к какому-нибудь рубежу (краю лужи, или камню, или кромке льда), тот и победил.
Весна. Так сказать, журчат ручьи. Асфальтовая дорога около гаражей, недалеко от дома 6 корпус 3 по бульвару Яна Райниса. По краю дороги течет поток талой воды, сверху нависает корка подтаивающего снега, и плывет стержень, оставляя за собой красный след.
С точки зрения экологии — совершенно дикое развлечение, хотя и весьма интересное и захватывающее.
Или еще машинки. Соревнования по вождению маленьких машинок.
Каждый желающий участвовать в соревнованиях должен был обладать моделью какого-нибудь автомобиля с привязанной к ней веревочкой (ниточкой). Надо было тянуть свою машинку за веревочку. Размеры и марки автомобилей не оговаривались. Заранее определялся маршрут, по которому будут ехать машинки. Цель соревнований — провести свою машинку по маршруту так, чтобы она ни разу не опрокинулась. Опрокинувшиеся машинки выбывали из соревнования. Наибольшим шиком считалось обладание «машинкой за три пятьдесят». Это были весьма качественные и красивые модели советских автомобилей, которые делали в Саратове на экспорт и которые стоили 3 руб. 50 коп. Очень редко такие машинки можно было купить в Детском мире на площади Дзержинского. Они поставлялись маленькими партиями, так что купить такую машинку было большой удачей. У этих машинок открывались двери, багажники и капоты, а под капотом был крошечный двигатель. Были также рессоры и настоящие резиновые шины на колесах. Чудесные машинки. Однако они были совсем маленькими и часто переворачивались во время заездов.
Парень Серега нашел радикальное решение проблемы проходимости машинок. Однажды он явился на очередное соревнование с огромной, в полметра, моделью самосвала ЗиЛ-130 с огромными колесами и откидывающимся кузовом. Эта циклопическая машинка не опрокидывалась никогда, и соревнования быстро утратили смысл.
Или велосипед. Велосипед был изрядным развлечением.
Почти у всех были велосипеды. Как правило, «Орленок». На самом деле, эти велосипеды назывались «Вайрас» или «Шяуляй», а никакой не «Орленок», но как-то так повелось — называть их именно «Орленок».
Велосипеды «Вайрас» и «Шяуляй» производились в Литве.
Иногда устраивали соревнования на скорость или на выполнение технических приемов (например, красиво затормозить на гаревой дорожке школьного стадиона). Но чаще всего просто катались по асфальтовым и грунтовым дорогам и дорожкам Тушино, группами или поодиночке.
Было приятно кататься по дорожкам бульвара Яна Райниса. Они были извилистыми, закругляющимися, замысловато пересекающимися, и ездить по ним было интересно.