Черный интернационал
Шрифт:
К горскому, уже безбашенному поселению подошли тихо. И, как выяснилось, незаметно. Потому что некому было наблюдать за передвижением спецназовцев. Разве что только призракам давно умерших горцев.
Не сработавшие мины и растяжки ждали своего часа. Поэтому по селению пришлось передвигаться с максимальной осторожностью. Глебов придал группе сапера, но ведь, помимо русских, здесь вполне могли оказаться новые, уже чеченские заряды.
Впрочем, все обошлось. И до убитого снайпера бойцы добрались без потерь. Первым к нему
Снайпер валялся на земле в проходе между жилищами. До того как поймать пулю, он лежал на каменном возвышении – что-то вроде пристройки к дому. Но Мишка метким выстрелом сбил его на землю. И сейчас боевик лежал на животе, лицом вниз. Камуфляж, легкий бронежилет, черный берет, как у Хаттаба. Из-под берета выпирают черные волосы, настолько пышные, что они ретушируют дыру в затылке. Но кровь видна хорошо, ошметки мозга… Видать, Мишка засадил снайперу прямо в лоб. Или снайперши… Фигурка у этого боевика больно хорошая – длинные ноги, выпуклая попка, во всех линиях чисто женская аура, ничего мужского. И эти волосы…
Руки у боевика раскинуты в стороны, но не вытянуты – мешают стены. Но все же можно видеть, что от рук к животу никаких проводков не тянется. Может, он, вопреки всему, еще жив. Тогда может и подорвать себя во имя своего Аллаха… Возможно, с этим смельчаком была подстраховка. Верные «товарищи» перед уходом запросто могли нашпиговать труп взрывчаткой. Опять же во имя Аллаха… Словом, Феликс семь раз отмерил и только один раз перевернул тело снайпера. Направил луч фонарика ему в лицо…
– Мама мия! – ошарашенно протянул он.
Это была женщина. Красивая девушка, во лбу которой зияла звезда в виде пулевого отверстия…
– Ситора?! – потрясенно навзрыд протянул Мишка. – Это же Ситора…
Даже в темноте было видно, как сошла краска с его лица, в глазах гремучая смесь из ужаса и удивления, подбородок трясется так, что в самую пору поддерживать его рукой…
Мишке не померещилось. Эта девушка в самом деле была очень похожа на его таджичку Ситору. Похожа?..
– Я… Я ее… Собственными руками… Я ее застрелил… – потерянно бормотал Мишка.
Он загипнотизированно смотрел в распахнутые настежь глаза покойницы. Даже когда Феликс закрыл их, он все равно стоял как завороженный.
Наконец Мишка очнулся, встряхнулся, присел на колено, потянулся к девушке, расстегнул ворот камуфляжной куртки, сорвал с груди золотую цепочку с кулоном в виде электронных часиков. Практическая штучка. Но для Мишки этот кулон представлял духовную ценность.
– Это я… Это я ей подарил… – с трудом выдавливая из себя слова, сказал он. – Это Ситора… Ситора…
Феликс и сам был потрясен до самых до глубин. Как же так могло случиться, что эта таджичка с европейским лоском оказалась на чертовой войне, да еще по другую сторону баррикад? Могло. Случилось… Как же так…
Ситора была проституткой. Мишка мог ей это простить. И простил.
Бойцы с покойной не церемонились. Из мертвого поселения ее вытащили на руках, затем швырнули на землю, привязали веревкой за ногу и волоком потащили за собой. Мишка этого не видел, потому что шел впереди. И хорошо, иначе могла бы хрустнуть чья-то челюсть.
Ситора оказалась врагом, заклятым врагом. Таких пристреливают на месте как бешеных собак. Но суровая реальность пока что с большим трудом стягивала с Мишкиных глаз розовую пелену. Его по-настоящему терзала боль утраты, и он мало думал о том, что его возлюбленная совсем недавно убила русского солдата. Феликс его понимал. Потому что знал, как он любил свою Ситору.
Они вернулись на блокпост. Феликс завел Мишку в бункер, закрыл изнутри дверь. Достал фляжку со спиртом, до половины наполнил мятую алюминиевую кружку, протянул другу.
– Пей!
Мишка кивнул, жадно обхватил кружку двумя руками, припал к ней губами и не остановился, пока не осушил до дна.
– А теперь, брат, слушай сюда! – Феликс обхватил его руками за плечи, встряхнул. – Не было никакой Ситоры, слышишь? Не было!
– Не было, – автоматически кивнул Мишка.
– Была только змея подколодная, которая тебе сегодня снилась и которую ты сегодня убил. Ты ее убил. Потому что ты должен был ее убить!
– Я убил… – снова, но уже более осмысленно, кивнул он. – Я убил свою любовь…
– Да, ты ее убил. Нет больше никакой любви, ты ее убил.
– Убил…
Какое-то время Мишка молчал, массируя пальцами свою голову – как будто мысли из нее выковыривал. В конце концов выдавил:
– Ситора – сука!.. Я должен о ней забыть…
– Совершенно верно.
– Думаешь, это легко?
– Не знаю, – покачал головой Феликс.
– А ты свою Таис можешь забыть? – пристально посмотрел на него Мишка.
– Зачем ее забывать? – пожал он плечами.
– Ну, если бы она вместо Ситоры оказалась?
– Разве ж я ее любил, чтобы по ней убиваться? Так, приятные воспоминания об отпуске, не более того. Да и с чего ей быть вместо… Погоди-ка!
Как будто кто-то кингстоны в голове открыл. Феликса захлестнуло горячей волной из закипающих мыслей… Он потрясенно уставился на друга, не в силах произнести ни слова.
– Что, дошло наконец-то? – криво усмехнулся Мишка.
Теперь все было наоборот. Феликс ошарашенно хлопал глазами. А Мишка в роли наставника… Хотя чего там наставлять, Феликс и без него все уже понял…