Черный лебедь

Тур Злата

Льдинки в глазах Штольцева не исчезли, но сердце начало оттаивать.

– Нинель…. Нина,– поправился он, спохватившись. – Я так не могу. Ты чужая жена, и поэтому не может быть и речи о встречах. Я не смогу делить тебя. Это унизительно.

Он развернулся и собрался уходить.

– Ради тебя я разведусь! – твердо сказала Нина и с удовлетворением увидела блеснувшие искорки радости на лице Глеба. – Я разведусь, потому что не могу без тебя.

И она развелась довольно скоро, на некоторое время привязав Глеба к себе стальным канатом чувства вины – ведь он уверовал, что действительно не оставил ей выбора, уйдя из

ее жизни тогда и сейчас разрушая ее брак.

Он и не подозревал, что на самом деле, только подтолкнул Нину к тому, чего она уже страстно хотела. Пообещав приятельнице вознаграждение за попытку соблазнения мужа, она, как по нотам, разыграла оскорбленное достоинство. Застигнутый врасплох в кабинете с девицей, которая пришла якобы по делу, но вместо дела стащила с себя платье, тот был убит чувством вины. Поэтому даже не сопротивлялся, когда жена потребовала развод и раздел имущества….

Сейчас эта история словно в презентации яркими кадрами всплывала в ее памяти. Нужно срочно принимать меры, потому что Штольцев слов на ветер не бросает. Пока он не окунулся по уши в новое дело, необходимо его вернуть и желательно снова с чувством вины.

Она потянулась к полке, где стояла недавно купленная для общего развития книга Литвака, непревзойденного гуру манипуляции. Пролистывая страницу за страницей, она лихорадочно искала ключ управления Глебом.

О! Вот оно! Амортизационные письма!

Они позволяют вернуть любимого, друга, партнера, сыграв на тонких струнах его эгоизма собственную мелодию.

Так… с чего начинается? «Ты правильно сделал, что ушел/накричал/побил меня». Нина карандашом подчеркнула нужные строки. Конечно, правильно! Каждый человек хочет быть правым – а мы и не спорим… «Дальше подтверждаем эту правильность поступка перечислением негативных качеств пишущего. Тем самым идет соглашение автора письма с поступками адресата». Конечно – она эгоистичная, навязчивая… – но все это от безмерной любви.

И ключевое – «Пишу тебе не для того, чтобы ты вернулся, а поблагодарить…» за счастье, за прекрасные минуты, за рекомендации, за то, что старался сделать как лучше и т.д. Человека ни к чему не обязывают, но подчеркивают его значимость».

«Время лечит, но пока мне трудно без тебя». Слово «пока» является ключевым, так как говорит о том, что нынешнее состояние имеет временную характеристику. Перечисляем то, как именно адресат будет помогать автору письма отвыкать от него: «не будем видеться», «будем общаться лишь по рабочим вопросам» и т.д. И заключительная просьба в виде: «Скажи мне, пожалуйста, какие качества мне нужно в себе развить и от каких избавиться, чтобы в будущем понравиться такому мужчине/женщине/человеку, как ты».

Эту часть Нина решительно отвергла, ибо она акцентирует внимание на том, что в дальнейшем такого человека, как адресат, будут любить и ценить. Это с Глебом не пройдет – здесь нужно подчеркнуть, что никто и никогда его не сможет заменить.

И через полчаса трогательное письмо с признанием собственных недостатков, появившихся исключительно от любви к такому мужественному, честному и правильному мужчине, с благодарностью за месяцы счастья, кажущиеся теперь мгновениями, и отказом от всяких претензий было готово. Желательно, конечно, было бы его написать на бумаге и отвезти Глебу на квартиру, благо ключ имелся. Но, видать, у него дело срочное, а если еще и связанное

с командировкой, то неизвестно, когда он там появится. Поэтому Нина решила действовать по принципу «Куй железо, не отходя от кассы» и отправила ему проникновенную смс-ку.

*****

– Ничего не знаю, – ответил Рогозин на вопрос друга, наливая в рюмки коньяк – лучшее средство снять ненужное беспокойство, а то и расстройство. – Глеб, даже если она кого-то убила, я прошу тебя, не откажи. Они прилетают завтра. Заказчик, как пуганая ворона, которая куста боится, по телефону не стал называть аэропорт, обозначил только, что утром. Потом перезвонит. Встретишь на такси, чтоб свою машину не светить, и отвезешь барышню в Кинешму. Помнишь, там есть секретная квартира на окраине, Волга рядом. Так что совместишь полезное с приятным.

Они выпили еще по одной, закусив прозрачными яркими дольками лимона. Глеб откинулся на спинку стула. Злость от ссоры с Ниной немного потеряла свою остроту. И черт с ней! Пусть со своей очередью разбирается.

Друзьям нечасто удавалось посидеть вдвоем, поговорить «за жизнь». И теперь, втравив друга в неизвестную авантюру, Рогозин получил возможность немного побыть в его обществе.

Однако не тут-то было. Взвыла сирена, возвестившая, что на телефон Глеба пришла смс-ка. Огражденный от получения всяких рассылок и рекламных сообщений, он мог быть уверен, что это что-то важное.

Нина. Штольцев сердито сузил глаза и убрал телефон.

– Вы что, поругались? – Рогозин обычно не лез в душу, но сейчас душевное равновесие друга было гарантом успеха мероприятия.

Не желая развивать эту тему, Глеб предложил выпить еще.

– Ну, ты хоть посмотри, что написала-то. Может, уже женишься? Что ж мне одному такой крест тащить? – говоря это, Рогозин сильно лукавил. Его жена была тихой надежной гаванью.

Раздираемый противоречивыми чувствами, Глеб все-таки снова достал телефон.

«Дорогой мой и единственный Штольцев!

Прости мою навязчивость, прости мою нетерпеливость, но я всего лишь женщина. Женщина, которая живет тобой, дышит тобой, счастлива от одной лишь мысли, что иногда может обнять тебя, поцеловать, подарить свою любовь.

Я понимаю, что тебе есть за что меня упрекнуть. Но ты этого не делаешь, ты великодушен. Ты настоящий мужчина, которых так мало. Я восхищаюсь тобой, твоей мужественностью и преданным служением делу.

Ты любишь свободу, я не буду больше посягать на нее, обещаю. Мне, конечно, очень жаль, что более близкие отношения ты считаешь клеткой. Но это твое право. Я буду благодарна за то время, которое ты сможешь мне уделить, как я благодарю Бога за каждый миг, проведенный с тобой.

Я пойму и не буду держать на тебя зла, если ты окончательно оставишь меня. Поступай так, как считаешь нужным. Ни слова упрека от меня ты не услышишь.

Навеки твоя Нинель».

На лице Штольцева, как он ни старался скрыть, появилось торжествующее выражение. И хотя этот Везувий в юбке, бывало, доводил его до белого каления, но жизнь скучной точно не казалась. Немного посидев, он подумал, что сам виноват в ссоре. Она приготовила сюрприз, хотела порадовать его, а он, как неблагодарная свинья, чуть ли не в открытую выказал свое пренебрежение. Может, правда, мы не замечаем счастье, как и здоровье, пока оно есть? Сколько мужиков хотели бы оказаться на его месте?