Черный путь
Шрифт:
Эпилог
И все же они молодцы. Обладая лишь частью положенных сил, оказавшись в таких ситуациях, когда весь мир не торопится приносить им клятву вассалитета, как тоже бывало – выжили. Выжили и борются за лучший мир – такой, как они его видят. Жаль, что только одному из них удастся выжить. И пока еще нельзя с уверенностью сказать, кому именно.
Пожалуй, больше всего их троих носителей Духа меня беспокоит Мария. Девочка играет с огнем и очень ловко врет самой себе, искренне веря, что на самом деле – она почти ангел, вот только внутри нее сидит злой демон, который и толкает бедняжку на преступления. В глубине души Мария, наверное, еще понимает, что все это самообман, а ложь себе еще никого не доводила до добра. Жаль, что она такая слабенькая – ее Сущность слишком податлива, слишком легко меняется, искажается, извращается… С одной стороны, мне бы радоваться – если бы не тот договор трехтысячелетней давности. С другой – если Мария так легко поддается моему влиянию, то как я могу быть уверен в том, что она так же легко не прогнется под кем-то другим, преследующим иные цели, отличные от моих? Нет, разумеется, я всегда смогу это предотвратить и не допустить. Вот только на кой черт Аенгросту такой Владыка, который без меня ни на что не способен? Но вопреки всему этому, в девочке есть некий стержень, она не отягощена чрезмерными моральными ограничениями и прочей блажью, которая, безусловно, нужна героям и спасителям, но только помешает существу, которому предстоит стать новой эрой в истории целого мира… а если нам все удастся, то и не одного. Кто знает, что сейчас творится там, за пределами Аенгроста, в недоступных уже полтора десятка тысячелетий остальных мирах Черного домена?
Этьен… Прекрасный, честный, добрый человек. Достойный человек. Великий мог бы быть правитель, только мораль бы погибче – но не Черный Властитель, нет. Хотя кто знает, возможно, мне и удастся пробить этот его панцирь и доказать, что даже то, что он считает злом, может послужить на благо. Но он изначально не способен на удар в спину, на атаку безоружного, на все то, что, увы, необходимо потенциальному повелителю мира. Да и Сущность его слишком сильна – впервые за всю историю моего существования, мне еще ни в чем не удалось воздействовать на него! Обмануть, подбросить ложные сведения и так далее – да, легко. Но изменить саму суть графа – ни разу. А это может помешать, да что там может – это обязательно помешает! А тут еще Вдыхающий на мою гарду. Вот ведь приспичило ему родиться именно на Аенгросте и получить Связь именно с Этьеном! Тоже ведь защита. И Кёрнхель знает мою суть. Он слишком хорошо представляет, что такое – Извращающий Сущности, и если он сочтет, что так нужно – вполне может настроить графа против меня. А в данной ситуации я даже не смогу избежать этого – ведь Этьен не поддается моему воздействию! Впрочем, ничто не мешает мне позаботиться об устранении Кёрнхеля. Не сейчас, конечно. Пока он может быть полезен. Но если со стороны Вдыхающего жизнь будет хоть какая-то угроза исполнению договора – то я убью его, не задумываясь.
А вот Сергаал не перестает меня радовать. Поначалу я даже жалел, что оказался именно у него из троих носителей Духа, но теперь искренне рад этому. Сколько соплей и колебаний было поначалу – и каким решительным и жестким он стал теперь! В отличие от Этьена, Сергаал вполне способен принимать по-настоящему жестокие меры, а в отличие от Марии, осознает всю степень своей ответственности. Но пока что он решал все при помощи грубой силы. Сейчас же ему предстоит проводить переговоры, и не с кем-то, а с древним мудрым вампиром. Посмотрим, что из этого выйдет… и посмотрим, как он справится с самым страшным своим испытанием. Пока же Сергаал – самый вероятный кандидат на роль Властителя. Из всех троих пока что только ему я позволил бы пройти Слияние. Но не сейчас, конечно. Не сейчас.
Зато во владении силой Предела все трое почти равны. Правда, у каждого свое преимущество – Мария способна сплетать сложнейшие заклинания и даже начинает осваивать манипуляции временем. Сергаал берет силой, даже удивительно, как такой талант мог прорезаться у человека родом из земного двадцатого века, где вся магия осталась только в придуманных книжках. Он невероятно силен даже для носителя Духа. Этьен же, притом что его уровень поразительно низок и способности минимальны, берет искусством. Он не способен на воздействия такого уровня, с какими легко справляется Мария, и у него нет и половины силы Сергаала – зато он выплетает свои заклинания столь изящно и находит настолько нестандартные решения, что я бы считал его лучшим магом Предела из этой троицы.
Но вот что меня сейчас беспокоит более всего – так это молчание драконов. Ведь не могли крылатые не почувствовать возвращения Духа и Меча и тем более не могли «не придать значения» этому факту. Но тем не менее – тишина. Словно бы их и не волнует происходящее. Или все же могли? Дух разделен натрое, да и я не обладаю обычным уровнем Силы. Но если это и вправду так – то будем надеяться, они не узнают о нас как можно дольше.
И, конечно, Дракон. Что случилось с ним после Картаи? Куда он исчез? Почему ментальное поле мира не несет в себе ни малейших следов его присутствия? И самое главное – какой он сейчас?
А еще Нииль. Вот его-то я почувствовал. И не могу понять, как? Откуда? Ведь он уничтожил себя настолько верно, насколько это вообще возможно! Да и не так уж это и сложно – мальчик ведь так и не прошел Слияния, потому и смог поднять меня на Дракона. Но тем не менее – он здесь. На Аенгросте. Как и зачем – не знаю. И это меня, удивительно сказать, злит.
Еще покоя не дает странное ощущение, что я что-то забыл. Что-то очень важное не принимаю в расчет при анализе ситуации. Но что? Впрочем, время покажет.
Главное – свершилось. Носители Духа покинули родную землю, приняли Предел и ступили на свой Черный Путь. И теперь только от их действий зависит, кто умрет, а кто единственный из троих останется жить, станет Черным Властителем, пройдя слияние с Драконом, и…
И что-то еще. Но почему я не могу это вспомнить?..
Весь день коронации над Эгленором весело светило яркое солнце – маги-погодники постарались. Но к вечеру, как обычно и бывает после подобных воздействий, небо затянуло тучами от края до края, зарядил холодный дождь, а над крышами домов зловеще завыл пронизывающий ветер.
Бросив последний взгляд на выражение негодования природы, возмущенной наглым дневным вмешательством, Вангейт отпустил штору и подошел к уютно полыхающему камину. Опустился в кресло, плеснул в бокал крепкого вина – он устал за этот день куда сильнее, нежели за последние несколько декад.
– Какая жалость, что Мария не согласилась оставить королем Ренгара вар Кельхада! – пробормотал он. – Впрочем, после того как Властительница покинет земли Алеарта, я наконец смогу навести здесь порядок. Увы, она слишком во многом эльф и слишком в малом – человек! Первым же своим приказом запретить рабство нелюдей и при этом даже не подумать об отмене аналогичного закона в отношении людей, не обладающих магическими способностями… да, только нечеловек мог бы так поступить. Хотя, в конце концов, Мария все же носительница Духа Предела, Черная властительница – и она еще слишком молода, время на осознание у нее есть. Остается только надеяться, что оно не пройдет слишком поздно.
Хлопнула балконная дверь. Вангейт резко вскочил на ноги, за долю секунды подготавливая атакующее заклятие, и обернулся.
В комнату шагнул человек. Болезненно-худой и очень высокий, с коротко подстриженными мокрыми волосами цвета воронова крыла. Лицо с заостренными чертами, слегка насмешливый и в то же время бесконечно спокойный взгляд черных глаз, в которых не различить было ни радужки, ни зрачка.
Но Вангейт атаковал раньше, чем сумел разглядеть неожиданного гостя. Заклинание, наполненное силой Предела, сорвалось с пальцев новоиспеченного короля…
…и ничего не произошло. На тонких губах ночного визитера на мгновение появилась улыбка и тут же пропала. Энергия, вложенная вар Гаррехом в удар, словно бы впиталась в кожу незнакомца.
И только тут до мага дошло, у кого бывают такие глаза.
– Осознание никогда не опаздывает, – словно бы нараспев проговорил черноволосый. – Но и раньше времени тоже не приходит. Вот только большинство разумных, выбравших не тот путь, никогда не достигают уровня, на котором осознание возможно.