Черный сфинкс
Шрифт:
– Прости, солнце, - улыбнулся муж, - У неё живот прихватило.
– Что-то серьёзное?
– взволновалась мать.
– Нет, всё нормально, - взгляд на растерянного заключённого, - Я очень рад, что наконец-то вас отпустят. Жаль, вам ещё тут два года ждать! Так, я кого-то тут не вижу...
– он повернулся к двери, словно ожидая кого-то ещё.
Дверь медленно приоткрылась. И что-то в душе у заключённого вдруг встрепенулось.
В помещение по ту сторону стекла вошла девчонка десяти или одиннадцати лет. В белой футболке и светлых штанах. Высокая. Темноволосая. С чёрными глазами... жирно обведёнными чёрной краской.
– Я хотела поблагодарить вас за спасение мамы, - сказала она, подняла взгляд на замершего по ту сторону стекла, и улыбнулась.
– Мама мне часто рассказывала о вашей смелости. И мне очень хотелось посмотреть на вас и поблагодарить вас.
Он стоял, словно окаменев, и смотрел на неё. Молча смотрел. Смотрел и ничего не говорил.
Он всегда искал её. Всегда искал её взгляд и её улыбку. Всегда искал, но не находил...
Но она сейчас стояла напротив него и ласково улыбалась ему. Совсем молодая. Худая девчонка. В обтягивающей светлой одежде. Непослушная полувзлохмаченная грива тёмных волос обрамляла нежное лицо, слегка смуглое. Но её чёрные глаза... они были точно такими же, как и тогда. И точно так же обведены чёрной краской.
Заключённый вдруг вспомнил тот день. Тогда быстро забыл всё, решил, что просто увидел сон.
Тогда он проснулся рано утром. В его камере была заплаканная девушка. Бледная, словно приведение. Русоволосая и стройная. Смутно знаком был этот затравленный взгляд.
Мужчина резко сел на кровати и недоумённо спросил:
– Почему ты плачешь?
– Этот ребёнок...
– она в отчаянии, но не сильно ударила себя по животу, - Я не хочу этого ребёнка! Ребёнка от... от...
– Просто Бог хотел, чтобы этот ребёнок родился, - сказал он спокойно.
– Вы... так думаете?
– голос девушки дрожал, по щекам потекли слёзы.
– Если человек пришёл в жизнь, значит, Бог так захотел. Я так думаю. Но я не в курсе, как там всё устроено и почему.
Поднявшись, прошёл мимо неё в туалет. Ему казалось, будто всё ещё спит. А все эти непонятные виденья были так похожи на сон. Все эти непонятные виденья, которые преследовали его.
Когда он вернулся из туалета, камера была пуста. Казалось, будто вдалеке удалялся топот чьих-то ног. Но ему столько всего казалось, что он уже привык. Может, просто устал... да и голова разболелась, когда пытался понять, почему её лицо кажется ему знакомым...
– Мы все хотим вас поблагодарить, от всей души, - нарушил молчание журналист, - Приглашаем к нам в гости, когда вас выпустят. Вы всегда будете желанным гостем в нашем доме.
А он просто молча смотрел на неё. Просто молча смотрел.
Он столько искал её. Так долго искал её взгляд и её улыбку. Искал и наконец-то нашёл.
И наконец мужчина улыбнулся. Ей. Только ей одной. Улыбка девочки стала ещё шире. Всё, что говорили потом её родители как-то прошло мимо сознания. Просто заключённый был так счастлив, что почти ничего не соображал.
В камере он лёг на пол и попробовал отжаться.
Она такая худенькая и хрупкая. Ему надо стать сильным, чтоб смог защитить её. Сокамерники поначалу смеялись над его неловкими попытками, потом один медленно слез со своего места, подошёл и предложил показать упражнения попроще, для начала. Мужчина радостно кивнул. В его серых глазах были осмысленность и какой-то непонятный и радостный свет, освещавший его лицо. Казалось, будто он стал каким-то другим. Словно наконец вышел из огненных объятий в мягкую ночь, глотнул лёгкого прохладного ветерка и опять ожил.
Ночью ему приснилось разрушенное поселение и поля с засохшими посевами. Торжественная свита, сопровождающая роскошно одетую молодую женщину. Белое платье облегало её фигуру. На шее было массивное золотое украшение с бирюзой. На голове сиял в солнечных лучах убор с золотой птицей. Простые земледельцы смотрели на свиту и на богатую госпожу, раскрыв рот. Вот эти люди приблизились. И женщина с золотым убором на голове ласково приветствовала их. Сказала, что фараон искренне расстроен несчастиями, постигшими его народ. И посылает еду и вещи для новых домов им в помощь. Сама своими руками раздавала дары людям, измученным жарой и несчастьями. И такое сочувствие, такая боль были в её чёрных глазах, густо обведённых чёрной краской, что стало понятно, кто придумал послать помощь жителям их поселения.
Высокий мальчик-подросток смотрел на неё во все глаза, с глубоким восхищением. Когда она остановилась перед его отцом и передала ему дары из казны, он не выдержал, ступил к ней:
– Я обязательно стану воином и буду защищать мою госпожу!
– Ты должен стать земледельцем, как и я. И что за возмутительное поведение? Как ты можешь так себя вести?
– возмутился глава семейства, - Сейчас же извинись перед госпожой!
– Я стану лучшим воином и всегда буду защищать вас, моя госпожа!
– упрямо сказал мальчишка.
Молодая женщина взглянула на него и мягко улыбнулась. Красивее её взгляда и улыбки он ещё не видел ничего. Он понял, что в мире нет ничего драгоценнее её улыбки и её взгляда. А значит, он станет лучшим воином, чтоб защитить её!
В ту ночь мужчина спал так спокойно, как никогда прежде.
Просто он всегда искал её. Всегда искал её взгляд и её улыбку. Искал и наконец-то нашёл...
А отзывчивому полицейскому в ту ночь приснилось, как исчезает яма со змеями, и тот юный воришка падает просто на траву. Вот он поднялся, улыбнулся ему, как-то очень тепло-тепло - от этого даже на душе потеплело - и ушёл куда-то по бескрайней равнине. И с тех пор полицейскому больше не снились кошмарные сны...