Черный смерч (илл. А. Кондратьева)
Шрифт:
— Мы никуда не уедем. Никаких баров, обществ и ресторанов. Можешь одеваться, как хочешь, но я не хочу, чтобы гости отнимали у меня время. Лучше ты ходи к ним сама или с Бекки. Я надеялся, — продолжал Стронг, — что деньги помогут мне сберечь время для научной работы. А теперь на обед у меня уходит на семнадцать минут больше, чем раньше. К чему эта смена блюд, эти подогретые тарелки, эта торжественность и две прислуги?
— Но обед из восьми блюд!
— И за что ты меня мучаешь! Я очень спешу, меня ждет президент академии
Аллен Стронг быстро ел, с тоской думая о том, что приходится отрываться от работы только для того, чтобы ввести через рот внутрь организма необходимую для жизни энергию, заключающуюся в углеводах, белках и жирах пищевых продуктов. Когда же изобретут питательные таблетки, чтобы этот процесс занимал одну-две секунды и не мешал работе мозга! Всякий отрыв от работы Аллен Стронг считал вынужденным прогулом, была ли это еда, отдых или сон, отнимающий у человека почти треть его сознательной жизни. Он поморщился, увидев, что несут еще новое блюдо, и категорически отказался от него, чем возмутил Дебору:
— Аллен, ты никогда не уважал моих забот! Ешь со вкусом. Когда же ты станешь джентльменом!
— К черту джентльменов, этих дикарей в белых воротничках! Ручаюсь, что любой из них не сможет ответить на вопрос, вертится Земля или не вертится.
— Аллен, что за выражения в устах профессора! Когда же мы начнем жить по-настоящему?
— По-настоящему можно жить в лабораториях. И потом, Ди, если ты ничего не понимаешь в науке, не давай, ради бога, интервью журналистам. Говорят, что ты черт знает что наболтала газетчикам о моих работах.
— Ты сам виноват, Аллен. Ты никогда не говорил мне ни слова о своей науке. Ты скрыл от меня даже тайну с Лифкеном. Я не могу не давать интервью, раз ты их не даешь. Я хочу, чтобы ты был знаменит.
Аллен испытующе посмотрел на жену, потом на часы и, отхлебывая кофе маленькими глотками, спросил:
— Ты читала книгу Крэнкэ «Циклическая теория моложения и старения»?
— Не помню. О чем это?
— О том, что сущность старения заключается в том, что в живых клетках замыкаются и отвердевают углеродные скелеты. Смерть — это, так сказать, циклизация.
— Нет, не читала.
— О токсикологии, науке о ядах, ты имеешь представление?
— Конечно. Я читала «Мстительницу» и «Тайну опиокурения», «Любовь бразилианки» и массу других романов, где причиной смерти были ужасные яды.
— Первый раз слышу, чтобы токсикологию изучали по бульварным романам!
— Я всегда имела отличные отметки в школе.
— Ну так вот, слушай. Ты не представляешь себе, как я спешил, как я искал…
— Боже мой, что за поиски! Надеюсь, ключ от квартиры не потерян?
— Ключ?.. Н-да, конечно, ключ. Ключ от нейрона. Нейрон, видишь ли, вершина творчества природы. Таинственная их совокупность — это мозг, это мысль.
— Но я не понимаю, при чем тут токсикология?
— Сейчас
— Ты, кажется, хочешь прочитать мне лекцию по энтомологии?
— Минутку терпения. Я воспользовался трудами советских ученых, Джонсона и усовершенствовал яд, которому кураре и аква тофана в подметки не годятся, — это король ядов. Его имя — ДДТ, то есть дихлордифенилтрихлорэтан, таково его полное название. Для насекомых это страшный яд, а для нас он безвреден. Он действует на нейроны сенсорных органов на лапках насекомых. Нейроны и вся нервная система цепенеет, как будто зажатая в страшных тисках. Оконное стекло, смоченное раствором ДДТ и затем протертое до блеска, сохраняет смертоносную силу много недель.
— Но для нас этот яд — не яд?
— Да, для позвоночных он безвреден. Но где-то рядом с ключом от нейронов насекомых лежит ключ от нейронов человека. Прикосновение, оцепенение, смерть… Представь себе ясное утро, лес, пронизанный солнечными лучами, необозримые поля, песню жаворонка и среди этого великолепия медленно цепенеющие села и могильную тишину городов. Роса смерти, ключ от нейронов, как саваном, покроет страну.
— Бррр… Это страшно, Аллен… Я не верю, это лишь страшный сон.
— А ведь нашлись люди, которые предложили мне работать над созданием такого яда. Я отверг это предложение. Ты хотела знать сущность ДДТ? Смотри! — Аллен взял из стаканчика бумажную салфетку, развернул ее на столе и начертил карандашом шестигранник. — Это формула бензола. H — можно заменить чем угодно, и шестигранное кольцо не развалится. Два таких кольца вместе нафталин. Ты употребляешь его против моли. Три кольца — антрацен. Очень много колец — графит, то есть чистый углерод. Если в бензоле H заменить группой OH, то это будет карболка, фенол. Две группы OH с присоединением цепочки из трех углеродов дают адреналин. А если в адреналине заменить группы OH водородом и присоединить аминогруппу, то получится бензедрит. Это сильнейший возбудитель нейронов. Его дают летчикам. ДДТ — две фенольные группы: дихлордифенилтрихлорэтан. Я его усложнил.
— Я знаю бензедрит по рекламе… Говорят, там у тебя в лаборатории есть какая-то Томпси… — неожиданно сказала Дебора.
— Клара Томпсон? Очень способная! Ей достаточно нескольких моих слов, чтобы построить рабочую гипотезу. Поразительный ум!
— Я так и знала, я так и чувствовала, что если ты разбогатеешь, тебе понравится молодая вертихвостка!
— Дебора, стыдись!
— Аллен, я знаю, ты добрый человек. Обещай мне, что допустишь к себе Арнольда Лифкена и поговоришь с ним. Об этом просил мистер Ихара.