Черный смерч
Шрифт:
Вошла женщина, неся в руках малайскую одежду.
10
Эрл и Джим сидели на ковре в своей комнате и тихо обсуждали план дальнейших действий, когда занавеска распахнулась и к ним неожиданно вошла Анна Коорен.
– О, вы не один!
– сказала Коорен, обращаясь к Эрлу и не скрывая досады.- Впрочем, это не важно...
– Кто вас пропустил сюда?
– спросил Эрл вскакивая. Он кивнул Джиму, и тот выбежал из комнаты.
– Я обещаю вам все: деньги и славу, все, что хотите. (Эрл молча смотрел на непрошеную гостью.) - Коорен вздернула голову.- Есть ли у вас хоть капля самолюбия мужчины, здравого американского
Вошел Джим. Коорен не успела закончить и замолчала. Лицо у Джима было такое торжествующее и в то же время веселое, когда он взглянул на Анну Коорен, что Эрл вынужден был спросить:
– В чем дело?
– Молодец, Бекки, превосходно сыграно!
– сказал Джим и крепко пожал руку Анны-Бекки.
Эрл даже засмеялся. Он поощрительно хлопнул Бекки по плечу и указал на ковер:
– Садитесь и слушайте внимательно, от каких причин зависит не только жизнь четырнадцати человек - а это очень значимо,- но и еще кое-что. Итак, решено обменять вас, Анну Коорен, единственную дочь и наследницу Гюна Ван-Коорена, на четырех пилотов, из которых три американца и один испанец-эмигрант. В обмен на вас мы хотим получить также десять патриотов из концентрационного лагеря на острове Новая Гвинея. Из них четыре яванца, один мадурец, то есть житель острова Мадура, два батака с Суматры, один китаец и два индоевропейца. Мне передали фотографии некоторых из них и фотографии людей, с которыми вы можете встретиться, например друга Анны Яна Твайта, и некоторых других знакомых Анны Коорен мужского и женского пола.
– Интересно!
– сказала Бекки и, чтобы удобнее было сидеть, подняла колени к подбородку и обхватила их руками.
– Разве вы видели, чтобы Коорен так сидела?
– спросил Эрл.- Уж если вы настояли на этой поездке и мне было неудобно спорить с вами при патриотах, то отныне, где бы вы ни находились, даже одна в комнате, вы всегда обязаны вести себя, как Анна Коорен.
Бекки села на поджатые ноги, по-восточному, и выпрямила спину. Взгляд ее, обращенный на Эрла, был снисходительно-высокомерный.
– Только так!
– одобрил Джим.
– Так вот,- продолжал Эрл,- фотографии я вам покажу. В случае обмана со стороны голландцев, вы узнаете об этом от меня, у патриотов остается настоящая Анна Ван-Коорен, а вы объявляете, кто вы на самом деле, то есть Бекки Стронг, дочь Аллена Стронга. Вы приехали путешествовать в Индонезию с Джимом на пароходе "Годеневер" из Сингапура, в каюте №91, но вас захватили уже у берегов Суматры, возле Копебанга, под угрозой убийства Джима, которого вы любите. Вас заставили играть роль Анны Коорен, но вы по своей инициативе разоблачаете все это. Понятно?
– Ясно.
– В случае нормального обмена Анна Коорен будет нами отпущена, и при встрече с ней вы дадите те же объяснения.
– Когда же я поеду?
– спросила Бекки.
– Через два часа.
Выражение лица Анны-Бекки не изменилось, и это понравилось Эрлу. "Девчонка с характером",- решил он.
– Но какие у меня, Анны, привычки? И какие у Анны отношения с этим Яном Твайтом, который посылает ей вот такие записочки?
– Бекки вынула из левого кармана бриджей голубоватый листок бумаги и прочла: - "Анна, ты забыла у меня в комнате зонтик. Хетти была в ярости. Я твердо рассчитываю на твое обещание, иначе мне крышка. Имею поразительные сведения для твоего отца о преподобном Эмери Скотте. Твой тигр Ян Твайт".
– Преподобный Эмери Скотт?
– переспросил Джим, и брови его поднялись.А ну, дайте-ка письмо. Не тот ли это Эмери Скотт, миссионер, которого я должен навестить по поручению вашего дедушки Вильяма Гильбура относительно партии риса и сахара? Это делается интересным!
Бекки слегка дернула подбородком, как это сделала бы Анна.
– Ох, как бы вы мне могли помочь, Бекки!
– взмолился Джим.- И не мне, а вашему дедушке,- поправился он.
– А что я должна делать?
– Узнать у Яна Твайта об этих самых "поразительных сведениях" для Коорена.
– Я бы не хотела встречаться с ним. Ни с Твайтом, ни с Коореном - ведь они меня сразу узнают. Если пленных передадут, я сразу буду свободна, и к отцу поедет настоящая Анна.
– Вы перестанете быть Анной только после моего указания,- напомнил Эрл.- И тогда вы можете возвращаться в Америку как дочь Аллена Стронга.
– А если я останусь здесь с Джимом?
Эрл задумался. Бекки и Джим с нетерпением ждали его ответа.
– Бекки, вам известно, что будет делать Джим?
– Выяснит у миссионера Скотта дело с дедушкиными закупками и потом начнет действовать как рекламный агент фирмы "Юнайтед Фрут".
– Нет, он вам не все рассказал, потому что он узнает об этом только здесь, в банке "Эн и К°" - индонезийском филиале "Банка святого духа". Это значит, что Джиму, хоть это и ширма для его легальной поездки в Джакарту, может не поздоровиться.
– Я не боюсь!
– ответила Бекки.
– Дело даже не в этом,- продолжал Эрл.- Задача, полученная Джимом от нас,- разоблачение происков капиталистов против индонезийского народа и помощь патриотам, чтобы разоблачить биологическую войну, организованную американскими монополистами.
– И я буду помогать!
– упрямо сказала Бекки.
– А вы можете выдать Джима.
– Вы с ума сошли!
– Вы можете навести сыщиков на след Джима, сами того не желая.
– Вы не верите мне?
– Если бы это было так, мы бы не взяли вас. Но поймите меня правильно: вы еще очень молоды и, помогая Джиму, будете серьезно рисковать жизнью. Если вы будете мешать американцам или англо-голландцам, вас могут отравить, например, и мы вряд ли сможем вам помочь.
Бекки задумалась. Пройдет несколько дней - и она сможет быть свободной и... спокойной. Но разве она мечтала о спокойствии, разве она затем приехала сюда? И Бекки все это высказала Эрлу.
– Хорошо,- сказал Эрл,- я еще подумаю. Но ваша первая обязанность учиться дисциплине. Поэтому вы выполните первое задание и будете ждать указаний, ничего не предпринимая.- Потом Эрл показал фотографии летчиков.Если надо будет говорить с ними доверительно, наедине, скажите так: "От Джо Хилла" - тогда они вам доверятся. По этому паролю к вам придет также посланец от меня.
Кроме этих фотографий, Эрл передал Бекки девять семейно-дружеских фотографий, отобранных у Анны. Здесь была фотография Гюна Ван-Коорена, крупного мужчины с прямым, властным взглядом небольших, глубоко посаженных глаз под седыми насупленными бровями. У него были седые волосы ежиком и широкая, но короткая седая борода. Усов не было. У Яна Твайта было умное, но порочное лицо, небольшие, узенькие усики. "Авантюрист и негодяй" таково было впечатление Бекки о нем.