Черный смерч
Шрифт:
– Ну и напрасно!
– сказал Дрэйк, и все посмотрели на него с любопытством.
– Это необходимо, чтобы не давать повода нашим врагам кричать о захвате американскими монополиями всех отраслей сельского хозяйства и промышленности,- разъяснил бухгалтер Том, ставший главным бухгалтером синдиката.
Дрэйк вдруг понял, что все собравшиеся у него в кабинете специалисты вершат дела синдиката без него и его роль ничтожна.
Вот почему Дрэйк ни слова не сказал при обсуждении молочной, сахарной, пивоваренной и винодельческой промышленности, но оживился, когда дело коснулось гигантского международного синдиката "Юниливерс",
Он внимательно слушал о "Ливерс Пасифик плантейшен лимитед" (английский капитал), который не только контролировал производство копры на островах Тихого океана, но имел свои китобойные флотилии, добывавшие 45 тысяч тонн китового жира для мыловарения.
Благодаря плану Маршалла синдикат уже не являлся монополистом маргариновой промышленности стран Европы и не имел прежних 90 процентов мыловаренной промышленности Великобритании, но мощь его не была подорвана. Дрэйк написал на листке бумаги: "Запрасите мисионера Скот нащот дилишек против Юниливерс". Дрэйк не утруждал себя орфографией.
Дрэйк весьма оживился, когда докладчик потребовал применения "чрезвычайных мер" против некоторых канадских рыбоконсервных и рыбохолодильных трестов, которые не удалось захватить. Например, "Кэнедиэн фишинг компани" была захвачена американским "Нью инглянд фиш компани". Речь шла о "Кэнедиэн фиш энд колс стородис компани", имевшей огромные холодильные приспособления для хранения рыбы, способные обслужить всю Британскую империю и хранившие в это время 11,6 тысячи тонн свежей рыбы.
Дрэйк прервал докладчика, позвонил по телефону профессору Теодору Роспери, одному из руководителей Кэмп Дэтрик, и спросил, есть ли у него "хорошенькие" микробы, чтобы "угробить" рыб в водах и на складах. Выслушав ответ профессора, Дрэйк сказал: "Профессор, вы пупсик" (что означало высшую похвалу), и пригласил его срочно приехать, обещав уплатить за консультацию "кучу монеты".
Следующий эксперт докладывал о сельском хозяйстве Австралии. Но Дрэйк, узнав о приезде профессора Роспери, ушел, оставив экспертов "вырабатывать меры".
Профессор Теодор Роспери, пожилой мужчина в крахмальном воротничке, с хищным выражением лица, брался уничтожить живую рыбу в водоемах при помощи яда "битумина", а рыбу на складах - при помощи злокачественной плесени и различных гнилостных бактерий, приспособленных к холоду.
Профессор был очень многословен и хвастался своими успехами.
– В течение недели,- разглагольствовал Роспери,- мы можем изготовить пять тонн бактерий холеры, тонну бактерий сибирской язвы и две тонны бактерий чумы, полтонны туляремии, тонну тифа.
Профессор хвастал бактериологическими лабораториями в штате Миссисипи и в штате Юта, хвастал результатами производственного испытания бактериологического оружия в лабораториях и на полигонах штата Индиана. Особенно он хвалил "блестящую победу" работавших в Кэмп Дэтрик специалистов, приглашенных на работу из других стран.
Профессор всячески вызывал Дрэйка на откровенность. Когда же Роспери так, между прочим, спросил его, что собой представляет "Эффект Стронга", Дрэйк понял, что причина болтливости профессора не только в желании рекламировать свой товар.
– Заткнитесь, профессор!
– сказал Дрэйк.- Не считайте меня простофилей. Об "Эффекте Стронга" вы скоро узнаете и услышите из газет.
– Но почему премию Мак-Манти дали ему, а не мне!
– вскипел профессор.Разве я не стою двухсот тысяч?
– А что скажут сторонники мира?
– ехидно спросил Дрэйк, вспомнив недавнее разъяснение Тома.- После разоблачения нашей "европейской комиссии" мы стараемся поменьше афишировать вашу деятельность по размножению чумных и других бактерий. Не вешайте носа, Рос, мы не собираемся выбрасывать вас на свалку. Вы еще поможете нам уничтожить тех, кто не хочет принять американский образ жизни и план Маршалла. А ну, выкладывайте, что случится, если ваши микробы разнесутся по Америке?
– Бактериологическое оружие весьма и весьма нестойкое,- сознался профессор.- Прямые лучи солнца убивают многих бактерий за полчаса. Бактерии могут быть эффективными при неожиданном применении, а о микробиологической войне слишком много говорят. Это вредит нашим планам.
– Так за что же вы хотели получить премию?
– спросил Дрэйк.- Впрочем, для вас тоже найдется дело.
Глава XIX
В тылу у врага
1
Советская делегация прибыла на пленарное заседание за десять минут до начала.
Завидев приближающегося Сапегина, французский ученый де Бризион хотел скрыться в толпе. Его вежливо, но настойчиво остановил Егор, сообщив о желании профессора Сапегина еще раз поговорить с ним.
– Я ничего не слышал, я ничего не знаю!
– поспешно сказал де Бризион.
Де Бризион подал руку подошедшему Сапегину с таким видом, будто дотрагивался до раскаленной плиты.
– Я ничего не слышал...- опять начал де Бризион.
Но Сапегин вежливо прервал его. Речь идет вовсе не о свидетельском показании по поводу интервью Крестьянинова на приеме у Мак-Манти, а совсем о другом. Сапегин предложил подписать коллективный протест против применения США биологического оружия, уничтожающего сельское хозяйство стран Европы. Де Бризион и на этот раз решительно уклонился.
– Боюсь,- сказал Егор,- что ваши соотечественники, профессор де Бризион, люди доброй воли, будут удивлены вашей позицией.
– Я не подписывал воззвания сторонников мира!
– поспешно и сердито заявил де Бризион.
– Но если ваши коллеги спросят вас о мотивах подобного поведения? поинтересовался Егор.
– Не спросят. Я остаюсь работать в Америке. Простите, я спешу...- И де Бризион, красный от волнения и злости, расталкивая собравшихся, поспешил в зал.
Сапегин обратился к председательствующему с просьбой дать ему возможность выступить перед докладом с призывом подписать коллективный протест против применения биологического оружия. Председатель обещал дать слово "при первой возможности", то есть вежливо отказал.
Гонг призвал всех в зал. Член английской делегации доктор Ганн делал доклад о борьбе с саранчой. Это был пожилой, худощавый, сутулый, бледный старик. Он выдавал свою работу за международную борьбу с саранчой. Ганн рассказал о том, что "...территория от Индии до Африки образует в отношении перемещения саранчи как бы одно целое. Рои, выходящие из яичек во время летних муссонных дождей в Индии, осенью мигрируют в Южный Иран и Аравию, а другие рои одновременно движутся в Аравию из Африки. При благоприятных условиях новое поколение появляется следующей весной и проникает из Ирана и Аравии в Египет, Ирак, Палестину, Трансиорданию и так далее..."