Черный смерч
Шрифт:
– И так далее...- многозначительно повторил Сапегин.
– Значит, мало ее уничтожить один раз в Иране...- начал Анатолий.
– Вот именно!
– подтвердил Сапегин недосказанную мысль Анатолия о "случайных" налетах саранчи.
Доктор Ганн особенно подчеркнул, что руководство международной кампанией против саранчи осуществляется из Лондона. Имперский институт энтомологии в Лондоне превращен в Центральную исследовательскую станцию по борьбе с саранчой. Он получает от заинтересованных стран сведения о передвижениях саранчи и телеграфирует свои ежемесячные прогнозы.
Во время войны против
– Не потому ли,- саркастически заметил Егор,- американцы строят огромные аэродромы в Африке?
Доктор Ганн подробно рассказал о работе экспериментальной станции химической защиты британского министерства снабжения. Как бы отвечая на реплику Егора, он сообщил об удачных опытах доктора Кеннеди, направившего против саранчи самолеты британских и южноафриканских воздушных сил. При этом применялись препараты ДДТ, гамексан и другие. Особенно эффективным оказался двадцатипроцентный раствор динитроортокреозола в соединении с ароматическими экстрактами нефти. Докладчик говорил о помощи британских, французских и итальянских энтомологов в борьбе с саранчой в районах Руква-Тал, на юго-западе Танганаики, о работах в Кении и других местах.
– Такой длинный доклад о борьбе с саранчой,- заметил Анатолий,- и ни одного слова об огромной роли в этом деле Советского Союза!
– Жаль, что он не упомянул о роли Америки в размножении саранчи в Индии,- сказал Егор.
Молодой советский ученый имел в виду противодействие, которое Соединенные Штаты оказали Советскому Союзу, когда он предложил свою помощь Индии по истреблению саранчи. Не уничтоженная в Индии саранча огромными массами обрушилась на Иран. Это было только выгодно для американской политики закабаления Ирана.
Свой доклад доктор Ганн закончил словами:
– Систематическая борьба с саранчой более чем когда-либо приобретает огромное значение ввиду недостатков продуктов питания во всем мире.
Сапегин пожал плечами и сказал:
– Если бы докладчик и его соотечественники не робели перед своим старшим американским партнером, мы бы такую борьбу организовали совместно.
Посыльный подал Сапегину на подносе конверт. Профессор вскрыл его: "Главе советской делегации профессору Сапегину". На извлеченном из конверта листке почтовой бумаги было написано от руки: "Я жив и свободен. Р.К.". Ниже было допечатано на машинке: "Будьте у южного входа в Центральный парк в девять часов вечера. Тот же шофер такси будет ждать на лестнице". Подписи не было.
– Ромка жив!
– прошептал Егор и радостно засмеялся.
Анатолий, улыбаясь, смотрел на обрадованного профессора.
– Не высказывайте своих чувств,- негромко сказал профессор.- За нами следят.
Он посмотрел на часы. Было около четырнадцати часов. Как и обычно, в ожидании время тянулось бесконечно. Сапегин задумался. Его беспокоила предстоящая встреча: не провокация ли это?
2
После выступления представителя Моргановского института председательствующий объявил о выступлении ученого Бейтензоргского ботанического сада на Яве, Ганса Мантри Удама.
Половина делегатов была вне зала. Те, кто остались, утомленные псевдонаучным, маловразумительным выступлением представителя Моргановского института, разговаривали, смеялись, зевали.
Никто не ожидал ничего интересного от выступления Ганса Мантри Удама. Делегаты увидели на трибуне смуглого, стройного, черноволосого мужчину небольшого роста.
– Я очень волнуюсь, и мне трудно говорить,- так начал он хриплым от волнения голосом.
– Ну и не говорите!
– последовала грубая реплика одного из вновь прибывших американских делегатов, настроенных весьма "игриво".
– Но я должен сказать правду!
– вспылил оратор.- Я не могу молчать! Его сильный грудной голос заставил разговаривающих насторожиться.- Я люблю свою страну, свой многострадальный народ...
– Какой народ, голландский?
– насмешливо крикнул тот же делегат, намекая на происхождение оратора, у которого отец был голландец, а мать малайка.
– Мы хотим слушать!
– потребовал Сапегин.- Не мешайте!
– Это безобразие - прерывать оратора!
– с места крикнул Джонсон, особенно остро переживавший расистские выпады.
– Индонезийский!
– громко ответил оратор, сверкнув глазами.- Я не буду усыплять ваше внимание перечнем официальных вопросов, разрабатывающихся в лабораториях вновь организованного у нас филиала Института Стронга, как, например, собирание материала по развитию местных ящериц, имея в виду специальные исследования третьего, теменного, глаза, и так далее... Мне прискорбно сознавать, что экономическая война в сельском хозяйстве началась именно в Индонезии... Голландская Ост-Индская компания, учрежденная в 1602 году, получила от короля право монопольной торговли, право вести войны и бесконтрольно хозяйничать. Чтобы уничтожить конкурента, компания арестовала индонезийского Торкатского князя и заставила подписать обязательство об уничтожении посевов гвоздики. Это было более двухсот лет назад. С тех пор подобные методы неслыханно усовершенствовались. В погоне за высокими прибылями эта же компания истребляла деревья, сжигала богатые урожаи, словом - вела себя так, как вели себя другие империалистические хищники в других колониальных странах. Это неизбежно вызывало голод и недовольство трудящихся.
В зале стало очень тихо.
– Да и сейчас политика американо-англо-голландских предпринимателей такова, что они организуют низкие цены, с тем чтобы окончательно разорить туземцев, превратив их в долговых рабов. Я вам напомню, что в Африке, на Золотом берегу, английские фирмы образовали синдикат для уничтожения вредной конкуренции при покупке какао "Акра" и установили такие низкие цены, что местные жители в знак протеста против этого грабежа сами уничтожали свои сады.
Председатель позвонил и предупредил оратора, чтобы он не касался политических тем.
– Я могу рассказать о том, как конкурирующие компании завезли в Индонезию вредителя кофе - грибок, живущий на листьях и убивающий их... Погибли десятки миллионов деревьев, особенно на Цейлоне.
– Придерживайтесь только научных фактов, не затрагивайте чести фирм,прервал профессора Удама председатель.
– Германская фирма "И.Г. Фарбениндустри" изобрела антималярийный "плазмахин", но фабриканты хины в Индонезии, производившие девяносто процентов мировой продукции хины, платили фирме огромные деньги, чтобы она держала патент в секрете и не конкурировала...