Черный трафик
Шрифт:
— Разговоры сами по себе не вина, но это основание полагать, что вы умышленно вступаете с этими людьми в контакт с целью участия в криминальном бизнесе.
— Уверяю вас, товарищ полковник, — серьезно ответил Антон, — что я такой же противник незаконной добычи икры, как и вы. Я вообще отрицательно отношусь к любому проявлению преступной деятельности.
— Хотелось бы верить.
— А вы поверьте, без всяких там «оснований полагать». Просто поверьте в слова человека, если еще не разучились. У меня ведь как у законопослушного гражданина тоже «есть основания полагать», что местная полиция срослась с криминалитетом, участвует и покрывает незаконную добычу черной икры и ценных пород рыб. Как-то не вяжется, что начальник РУВД ничего не знает, не видит и не понимает. Очень уж по-бандитски действовали ваши оперативники, когда меня задерживали.
— Ну, уж вы палку-то не перегибайте! Что значит по-бандитски?
— А грубость, хамство в отношении задерживаемого — это не бандитизм?
— Грубость и хамство в отношении граждан, — хмуро заявил полковник, — грубостью и хамством остаются. За это конкретные люди будут наказаны. Только не играйте словами. Бандитизм! Это журналисты, чтобы себе имя сделать и хорошие гонорары за статью получить, любят такими словечками и сравнениями бросаться. Вы-то здравомыслящий человек!
— Беспокоитесь за свою репутацию? — улыбнулся Антон.
— Представьте себе — беспокоюсь. У нас в районе наконец появился честный глава. Человек, который не просто готов бороться с криминалом во всех его проявлениях, но и доказал уже это на деле. И я рад, что мне не приходится юлить, подстраиваться, играть в политику. Я могу нормально работать, как того требует мой долг, присяга и честь офицера. Вам этого не понять, юноша, вы еще слишком молоды. Да и ваш род деятельности не очень располагает к…
— Простите, — перебил Антон Буренина, — вы сказали, что Евсюков уже доказал на деле, что готов бороться с криминалом. А в чем это выразилось, если не секрет?
— Не секрет! Он сразу же вступил в активную борьбу не только с браконьерами, но и с теми, кто вольно или невольно им помогает, кто попустительствует.
— А-а! — разочарованно протянул Антон. — Понятно.
— Что вам понятно? — строго произнес полковник. — Вы в этих вопросах ничего не понимаете, а беретесь судить. Это мои оперативники с пистолетами по ночам бегают, а глава района работает по-другому. Его оружие не пистолет, а закон!
— Вот опять, — рассмеялся Антон, — опять вы подчеркиваете, что вашим оперативникам незачем вооружаться законом!
— Мальчишка! — негодующе прошипел Буренин, наливаясь кровью. — Не вам судить, дилетант! Попробуйте сами ловить преступников. И не хулиганов, не пьяниц, которые ради опохмелки киоск газетный вскрыли. Вы с настоящими преступниками схватитесь, с убийцами, насильниками!
— Конечно, — кивнул Антон, опуская голову, — где уж мне. Это вы хорошо сказали.
— Вот как хорошо! — прозвучало сзади со стороны двери. — Я же говорил, что он ни в чем не виноват, что ошибка это! Я говорил, что Антон приличный человек, исключительно порядочный, что ошибка это, ошибка.
— Спасибо на добром слове, Артур Робертович, — хмыкнул Антон, не оборачиваясь. — Я верил, что вы невинного не оставите в беде.
— Что, Владимир Александрович, отпускаешь парня? — продолжал суетиться и шуметь Суюнов. — Я же говорил, что он просто новый человек, города не знает, людей не знает. Твои парни, конечно, молодцы, сразу определили, что человек-то новый, а? Глаз как шило, ничего не утаишь. Ты, Антон, не сердись на них, работа такая. Нас защищать.
Наконец Антон вышел на улицу и посмотрел на закатное солнце. Суюнов рядом примолк, видимо, устал играть на публику и показывать, как он всех уважает.
— Скажите, Артур Робертович, — повернулся к виноделу Антон, — а вы в самом деле со всеми в хороших отношениях в этом городе? Вы действительно всех считаете хорошими и порядочными людьми?
— Быть в хороших отношениях и хорошо относиться к человеку — это разные вещи, мальчик, — вдруг серьезно ответил Суюнов. — Бизнес быстро этому учит. Есть люди нужные, от которых многое для тебя зависит, есть люди, которые могут когда-нибудь понадобиться, а есть и такие, которых надо опасаться. А надо ли всем показывать именно это к ним отношение?
— М-да, профессия. Один мой знакомый пацифист как-то сказал, что нет людей плохих и хороших, есть люди разные.
— Умный человек, — кивнул Суюнов. — Хорошо сказал. А пацифист — это что? Профессия, болезнь?
— Хорошо сказали, Артур Робертович! — рассмеялся Антон. — Кто-то считает, что это наше будущее. А кто-то, что это наша инфантильность, наше детство, которое не отпускает. А вот вы почему меня бросились выручать? Я в какую категорию людей для вас попадаю? Нужный, потенциально нужный или опасный?
— Потенциально нужный, — с готовностью и без тени смущения ответил винодел. — Ты умный мальчик, ты же понимаешь, что я хочу через тебя увеличить сбыт своей продукции. А Самара — большой город.
— Люблю честных людей, — удовлетворенно проговорил Антон. — Значит, я могу и впредь на вас в этом городе рассчитывать?
— Как на лучшего друга, — заверил Суюнов, хитро улыбаясь. — Как на ближайшего родственника.
Глава 5
Антон стоял под тугими струями воды и старательно пытался смыть запах «обезьянника». Мыла он не любил, а гель для душа пришлось купить дешевый и не очень качественный. Все, что было в магазине. Жидкое мыло, а не гель. Но постепенно наступало успокоение. Приятное ощущение чистого тела благотворно влияло и на мысли. Есть хотелось не особенно, спать не хотелось совсем. Больше всего хотелось усесться за ноутбук и полазить в Интернете на местных сайтах. А еще Антона ждала кипа местных газет и деловых журналов, которые он умудрился раздобыть.
Он невольно улыбнулся, вспомнив это приключение. До чего же у людей зачастую бедная фантазия! В киоске «Роспечати» всех газет не оказалось, тем более вчерашних и позавчерашних, а Антону нужны были местные газеты как минимум за последний месяц. Ему пришлось давать на лапу в местной конторе «Роспечати», чтобы распаковали тюки, готовые к отправке в Астрахань. Глупо, но система такова, что нераспроданные газеты возвращались издательству. Он еще и заплатил за них больше, чем они стоили в рознице. И такую же операцию провернул в местном издательстве «Полиграфист».