Черный трафик
Шрифт:
— В «Волне», — жизнерадостно ответил Антон, потому что придумал выход.
Ничего страшного. Он просто попросит капитана высадить его возле любого круглосуточного магазинчика. Такие в центре есть, это Антон знал точно. А уж там можно тянуть резину сколько хочешь за покупками и невинным флиртом с продавщицей. Пусть ждет, если не лень и спать не хочется. Может же командированный купить себе пива, водички, колбаски, чайку в номер, чтобы на ночь перекусить, утречком позавтракать.
Жизнерадостности немного поубавилось, когда капитан полез в карман и достал мобильный телефон. Он набрал какой-то
— Чего? Не спишь? — чуть усмехнувшись, сказал капитан в трубку. — Ложись, не жди меня. Я поужинал. Заехал тут к студентам в лагерь. Все хорошо. Полный порядок у них, возвращаюсь.
Разговор закончился неожиданно, без всяких там «целую» и «пока». Антон делал вид, что смотрит в окно «уазика» и старательно держится за ручку, когда его подбрасывало на кочках. Если капитан разговаривал с женой или любовницей, то почему так странно закончил разговор, почему стал рассказывать про студентов, что у них порядок? Или он шифровался? Зачем?
До шоссе оставалось ехать всего метров двести-триста, когда капитан вдруг остановил машину и проворчал что-то насчет колеса. Ничего особенного Антон не почувствовал, но оснований не верить участковому у него не было. Не так часто он ездил на «уазиках», чтобы что-то понять и почувствовать.
Капитан выскочил на землю, хлопнув дверцей, и исчез где-то сзади. Мотор работал ровно, и на фоне этих звуков подозрения у Антона все усиливались и усиливались. Он рывком открыл дверь и быстро вылез из машины. Капитан стоял сзади и держал телефонную трубку возле уха. Как только Антон оказался перед ним, в руке капитана сразу же появился пистолет:
— Стой спокойно и руки держи подальше от тела, чтобы я их видел!
— Эй, капитан! — сделал удивленное лицо Антон. — Окстись! Ты чего? Спутал меня с кем-то, что ли? Я же сказал, откуда я и где работаю.
— Документов у тебя все равно нет, так что верить я тебе не могу, — хмыкнул капитан.
Голос у него был напряженный, и смотрел он на Антона очень настороженно. Что это он? Или ему рассказали, как Антон Лузу по песку катал?
— А вы в самом деле участковый или это не ваша форма? — уже другим голосом, почти официально спросил Антон.
— Молчать! — тихо приказал капитан и буркнул кому-то в трубку, что ждет на месте.
Значит, они успели договориться, где он остановит машину, значит, сюда кто-то подъедет. Напасть на полицейского? Стоит тот далековато, хотя попробовать можно. Но, извините, это будет уже нападение на полицейского при исполнении своих служебных обязанностей. Тогда Антон навсегда выйдет из игры, провалит операцию, потому что Быкову придется его отсюда забирать. Вот прямо сейчас и прямо здесь оснований полагать, что этот капитан связан с бандитами, у Антона нет. Приехал к студентам, увидел незнакомца, который врет и не имеет документов, задержал. Вся логика на стороне капитана. А вот когда приедут другие, и не ОМОН, будет немного поздновато. Но зато у Антона в переносном смысле развяжутся руки. Если только капитан сейчас не захочет их связать. Но этого Антон ему не позволит.
Автомобильные фары замелькали по грунтовке со стороны трассы довольно быстро. Антон оглянулся на них и решил снова завязать разговор с капитаном:
— Слушай, а тебе
Капитан не ответил, лишь поглядывал на приближающуюся машину и старательно целился в Антона из пистолета. Собачка курка была отведена назад, это Антон видел хорошо, поэтому решил пока не рисковать. Очень капитан нервничал, может выстрелить раньше времени, если почувствует опасность.
Машина оказалась грязным «уазиком» модели, которую в народе называют «буханкой». Поставили ее так, чтобы свет фар хорошо освещал Антона. Хлопнули две дверцы, и в свете фар появились двое в коротких летних штанах и футболках с отрезанными рукавами, буквально лопавшихся на грудной клетке. «Качки»!
Капитан поспешно юркнул в свою машину, и его «уазик» рванул с места. Теперь все более или менее ясно. И ясно, что не стоит ждать вопросов, независимо от того, намерены эти двое их задавать или нет. Судя по объему мышц и низким лбам, эти двое — специалисты в области далеко не интеллектуальной. Сука ты, капитан, а я теперь выпутывайся.
Антон не стал ждать, когда вокруг его кистей сомкнутся стальные наручники или стальная хватка ручищ этих бугаев. Он был на долю секунды быстрее, чем перекачанные мышцы атлетов. Прыжок в сторону — и пальцы правого схватили воздух. Разъяренные возгласы остались позади, как и свет фар, который пусть несколько секунд, но светил противникам в глаза, когда они смотрели, в каком направлении исчезает Антон. Он еще до приезда машины определил маршрут своего возможного бегства, с учетом того, что в него могут стрелять.
Сейчас эта низинка скрывала его от глаз преследователей. Пусть не с головой, но густой кустарник и ночь сделали Антона невидимым. К двум голосам прибавились хлопки выстрелов. Тихие, значит, на стволах глушители, значит, не полный беспредел, значит, побаиваются в открытую стрелять, пусть и за пределами города. Обнадеживает?
Больше всего Антона беспокоило то, что теперь его только слепой не видел в лицо. Полицейские задерживали, все начальники полиции его знают, Куликов его знает, четверо бандитов его знают, не считая других людей на побережье. Это называется, что «засветился» он везде где можно. В том числе и на обоих крупных предприятиях городка.
Машина уже разворачивалась, и фары ударили дальним светом по местности. Поздно, слишком поздно додумались «качки», что их союзник — свет, а противник — тьма. Собственно, в рамках спасения души так оно и есть, но эти двое, кажется, далеки от таких мыслей. Уроды! Антон вдавился в кустарник возле лесополосы в нескольких десятках метров от дорожного полотна. Пусть рыщут по оврагам и низинкам, если время есть, а лесополосу им надо прочесывать ногами в такой темноте. А если сунутся, то тут и останутся, потому что теперь неожиданность на стороне Антона. Он бы на их месте утерся и уехал докладывать о том, какие они олухи и дубины, потому что упустили человека, которого им сдали с рук на руки.