Черта невозврата
Шрифт:
– Иди! Посмотри сам.
– Чего смотреть?
Винсент неуверенно одной рукой натянул штаны на пояс и сделал шаг к двери.
– Пусти скорее! – девушка вытолкала парня из уборной и тут же наклонилась над унитазом. Её обильно рвало.
– Скотина! Мог бы и смыть за собой, – проворчала она, нажимая кнопку слива.
От вида грязного унитаза ей снова стало плохо.
Винсент пожал плечами и повернулся лицом к салону самолёта. То, что он увидел повергло его в шок и немного отрезвило.
– Ни фига себе!
Он даже немного
– Мала! Открой!
Девушка успела запереться. Он стучался долго и упорно, пока дверь не распахнулась. Амалия склонилась над раковиной. Она пыталась умыться и охладить под струёй воды раскалывающуюся голову:
– Прекрати стучать! У меня в голове всё отдаётся.
– У меня тоже, – всё ещё пьяным голосом прошепелявил сухим языком Винс. – Чего все так упились?
– Никто кроме тебя и не упился.
– Ага. Вон все пьяные валяются. Нахрюкались в зюзю. Хр-хр-хр! – он попытался изобразить свинью, но тут же схватился за голову. – Блин. Виски были палёными. Надо же… Правда, Мала?
– Я не пила виски. Никто их кроме тебя не пил.
– А чего тогда? Ты что пила?
– «Шампанское».
– Значит его тоже узбеки разливали.
– Нормальное «Шампанское»!
– Нормальное? Ничего себе нормальное. Все в отрубе.
– Не в напитках дело. Нас отравили чем-то другим.
– Чем?
– Откуда я знаю «чем»?
– Не знаешь? А кто знает?
– Ты меня уже достал, алкаш.
– Ой-ой-ой! Алкаш. А сама то?
Амалия вытолкнула парня из дверного проёма и вышла в коридорчик. Он располагался в самом хвосте самолёта перед туалетом и багажным отделением.
Девушка снова в нерешительности посмотрела на неподвижных пассажиров:
– Что же делать?
– Да ничего. Сейчас приземлимся, поныряем, и всё пройдёт, – Винс плохо справлялся с координацией в пространстве и упёрся туловищем в Амалию.
– Идиот, – толкнула она его движением плеча. – Где ты нырять собрался?
– В этом, как его? Чудо-остров, чудо-остров, – пропел он для чего-то, возможно, для активизации памяти. – Угу-угу, угу-угу, жить на нём легко и просто. Вспомнил – в Борнео.
– Не летим мы ни на какое Борнео.
– А куда мы летим? Сейчас посмотрим.
Качаясь, он вошёл в салон самолёта и упершись в фюзеляж, прильнул к ближайшему иллюминатору.
– Вот же! Борнео! – он с трудом повернул шею, затекшую от долгого сидения в одной позе и нарисовал рукой в воздухе сложную фигуру, несущую всего один смысл: вот мол, смотри!
Затем он снова развернулся к иллюминатору:
– Пальмы, море, солнце. Как красиво! А мы тут, как два идиота…, две ид…, как идиот и идиотка сидим в дурацком самолёте. Надо идти нырять.
– Чего ты там увидел? – заинтересовалась девушка, шагнув следом за ним. – Придурок! Это заставка.
– Заставка?
– Да! На иллюминаторе.
– Не может быть! – он перебрался к другому иллюминатору. – Печалька. И здесь заставка. Всё белое.
Девушка тоже посмотрела в этот иллюминатор:
– Здесь
Она поняла одно – их всех отравили. Если это так, то могли пострадать и лётчики. Самолёт летел плавно. Был слышен мерный гул моторов. Это её немного успокаивало. Девушке было ужасно плохо, но надо было что-то делать. Нельзя сидеть просто так. В её мысли ворвался пьяный голос Винсента:
– Я ничего не понял. Так куда мы летим?
– Откуда я знаю?
– Чего откуда знаешь? А кто знает?
– Спроси.
– Кого? Все ухрюкались в полное скотство. Вот пожалуйста, посмотри.
Он взял в руки голову, безжизненно развалившегося рядом с Амалией Саши:
– Шура! Очнись! – он потряс его голову, и попытался пошлёпать по щекам Александра.
Промазав пару раз, Винсент вновь обратился к Амалии:
– Чего так нажрались?
– Отстань от него – он мёртв.
– В каком смысле «мёртв»? Мертвецки мёртв? Тьфу! Мертвецки пьян?
– Мёртв! – заорала Амалия, насколько позволяли её силы – И мы мертвы! Почти мертвы! Дело времени.
Девушка закусила губу и отвернулась от неприятного ей пьяного дурака.
– Да с чего бы? Мёртвые не бывают тёплыми. А Шурик тёплый.
Винсент вновь размахнулся и со всей дури врезал ладонью по щеке Саши. Тот тихо застонал. Изо рта его запузырилась пена.
Стон Саши придал девушке сил. Она приподнялась и двинулась в сторону носа самолета. За незакрытой перегородкой располагался следующий мини салон авиалайнера. Здесь были не диваны, как в купе перед туалетом, а кресла, развернутые лицом друг к другу. С одной стороны прохода кресла стояли в два ряда, а с другой по одному. Между креслами размещались столики, уставленные бутылками и закусками. Здесь расположились Вельтман, Марго с Грэгом, а также Настя, Соня и Виолетта. Все они распластались в несуразных позах в огромных кожаных креслах. На коленях Марго с Грэгом лежал стюард. Очевидно, он отключился прямо на ходу. Мгновенно. В руках он сжимал упаковку маленьких баночек минералки «Перье». Девушка с трудом отобрала у него баклажку. Открыв одну из банок она начала пить прямо из неё. Но этот процесс сразу же прервался. Девушке снова стало плохо. Содержимое желудка вырвалось наружу, разливаясь мерзкими лужами на столе:
– Мамочка! Я сейчас сдохну.
Ей было так плохо, что она встала на колени, положив голову на запачканный стол.
Винсент тоже добрался до минералки:
– Тут пакетики есть. Что ты поливаешь всё вокруг своей «блю вотой»?
– Иди к чёрту!
Винсент выпил залпом бутылку, а вторую вылил себе на голову!
– Бр-р-а!!! – помотал он мокрой головой, – Холодненькая. Не успела даже нагреться. Фу! Вроде легче! Скажи что-нибудь!
– Нас отравили, и мы сдохнем!
– Это я уже слышал. Дальше что?