Черти поневоле
Шрифт:
– Это Лисипицин, – сказал Эдик. – Бортанем его, пацаны?
– Как скажешь, шеф! – молодцевато ответили парни.
– Сейчас выйдем! – крикнул Эдик Лисипицину и, повернувшись к своим, добавил: – Вы молчите, я сам с ним побазарю.
Поправив треуголку и выпятив живот, он неторопливым шагом вышел на улицу. Братки вывалились за ним.
Увидев охваченных сиянием Серого и Толяна, Рудольф Адольфыч попятился и схватился за колья ограды. Однако, постояв так с минуту, он передумал пугаться и вернулся к браткам.
– У Шлоссера побывали, – сказал он, присматриваясь к зеленоватому свечению.
Серый напрягся. Зеленая молния сорвалась с его рогов и ударила в землю рядом с Лисипициным.
– Но-но! Не балуй! – прикрикнул Рудольф Адольфыч, слегка подскакивая. В воздухе запахло озоном. – Зря ты их туда пустил, – сказал он Эдику, – посмотри, во что парней превратил? Натуральные монстры! И вообще. Электричеством плеваться – штука невелика! Если б вы догадались позвать меня, обошлось бы без жертв.
При слове «жертвы» Серый и Толян переглянулись и задрожали.
– Они же почему светятся, – пояснил Лисипицин, – радиации хватанули через край. Теперь сдохнут на фиг!
Бандиты задрожали еще больше. Через минуту их дрожь достигла такой интенсивности, что силуэты Серого и Толяна стали медленно расплываться в воздухе. Эдику вдруг пришло в голову, что они сейчас исчезнут и тащить тяжеленные сундуки придется ему самому.
– Пацаны! – крикнул он. – Держитесь! Потом лучше сдохнете, когда рыжевье принесем! Вы же сами говорили, что приняли противоядие.
– Точно! – вспомнил Серый, сразу переставая дрожать. – Приняли! Не сдохнем!
– В натуре! – подтвердил Толян. – Мы теперь эти… Как их? Сверхчеловеки!
«Вы сверхдебилы», – подумал Лисипицин, но ничего не сказал.
– У нас все схвачено, – весело ухмыльнулся шеф, – все на мази! А ты того… Пойдешь с нами.
– Конечно, пойду, – сказал Лисипицин, – у нас уговор. Семьдесят процентов мои!
– Семьдесят шишей тебе в задницу! – процедил Эдик. – Мои парни и так пострадали. Они будут рисковать, а все бабки тебе?
– Без меня Шлоссер вас накроет и вставит в черепушку антенны, – сказал Лисипицин. – Хотите, чтобы из вас роботов сделали? Пожалуйста!
– Мы твоего механика на рога поднимем, – пообещал шеф. – Это по его вине мы такие стали! Ему самому антенну вкрутим и заместо радио кукарекать заставим.
– У него робот! – напомнил Лисипицин.
– А у нас есть курица потрошеная и сумка огурцов! – всунулся Колян.
– А при чем тут огурцы и курица? – не понял Рудольф Адольфыч.
Все на мгновение обалдели, пытаясь связать одно с другим. От этого усилия у шефа на голове зашевелилась треуголка. Он обеими руками схватился за нее, натянул поглубже и бросил:
– Кончай базар! На дело пора!
В это же время Костя, Евстигнеев и Шлоссер устроили наблюдательный пункт на чердаке. Главный механик держал в руках пульт дистанционного управления механическим мужиком. Это было первое препятствие, которое они выставили на пути у бандитов. Механический мужик был сделан из обрезков труб, металлических прутьев и прочей бросовой ерунды, но смотрелся грозно, особенно когда на него натянули штаны и пиджак.
– Вон, кажется, идут! – прошептал Костя, показывая на крадущиеся вдоль забора тени.
Бандиты действительно приближались к дому. Не доходя нескольких шагов до калитки, они остановились.
– Ты стоишь на стреме, – сказал Эдик Лисипицину. – Если что, свистнешь. Свистеть умеешь?
– Умею, – скромно потупился Рудольф Адольфыч.
– Ну-у… – презрительно протянул Эдик, окидывая взглядом субтильного Лисипицина. – Врешь, наверно? Давай-ка попробуй.
Лисипицин усмехнулся. Если бы шеф знал, что Рудольф Адольфыч приходится дальним родственником Соловью-разбойнику, он бы не стал настаивать.
– Шеф, а может, ну его на фиг? – зашептали бандиты. – Зачем шум поднимать?
Но Эдик самодовольно хохотнул:
– Какой шум? Одни пузыри и сопли! Сейчас увидите. Ну свисти!
Рудольф Адольфыч напрягся и принялся вбирать в себя воздух. Братки сначала с удивлением, а потом с тревогой смотрели, как тщедушное тело Лисипицина круглеет на глазах, как раздаются щеки, как рот превращается в узкую лягушиную щель…
Лисипицин свистнул. Звука никто не услышал. Просто во всей округе разом погас свет, где-то недалеко ударила молния, с глухим звоном треснуло в слуховом окне стекло, и по воздуху, словно гонимые нечистой силой, пронеслись чьи-то спортивные штаны.
Эдик обнаружил себя лежащим на земле, затем Серого, который лежал на нем, и Толяна, который лежал на Сером.
Кое-как разобравшись, где чья рука, где чья нога, бандиты поднялись и с уважением уставились на Рудольфа Адольфыча.
– Ну ты силе-он! – выдавил из себя Эдик. – Тебе только на шухере стоять! И это… Где Колян?
– И штаны! – сурово добавил Серый.
– Штаны? – переспросил Эдик. – Верно. Штаны тоже верни. Только, Серый, ты же, кажется, в штанах?
– Я-то в штанах, – сказал Серый, – а вот ты…
– Что-о?! – Шеф глянул на свои ноги и похолодел. – Гони штаны, змей! Нет у меня больше штанов, это последние! Родной «Адидас»! Как я без штанов на дело пойду? И где Колян?
Коляна обнаружили неподалеку. Он лежал, спеленутый по рукам и ногам штанами шефа.
– Зубы тебе бы выбить за такой свист! – пробормотал Эдик, не сразу попадая в штанину. – Ну и утомил ты меня!
– Сам просил, – осклабился Лисипицин. – Я не настаивал.
– Предупреждать надо! – огрызнулся шеф. – Ладно, стой на стреме, а мы пошли.