Чертов angel
Шрифт:
Согласно кивая головой, Нюся, жалеючи, рассматривала новоявленного министра экономики. Лицо раскраснелось, редкие крапинки веснушек стали заметными и оттого еще более привлекательными. Жаль, что волосы пришлось остричь как можно короче. Кото обеспокоился на предмет вшей, обнаружил их и самолично постриг мальчика. Потом дополнительно обработал купленным в аптеке снадобьем.
— Удивительное дело, — делилась Нюся с Кото, — раньше вши были немыслимой редкостью. Просто ЧП, если у кого-то в школе после первого сентября на медосмотре врач обнаруживала насекомых. А стыд-то какой! У нас в классе был случай. Над девочкой так смеялись, что она на уроки перестала ходить. Ее родители
Вытерпев принудительную стрижку, в которой, как выяснилось, не было никакой необходимости, Олег чуть не поссорился с Кото, который не поленился даже заглянуть мальчишке в зубы. Зубы оказались ослепительно белые и прочные.
— Сам шевелюру до пояса отрастил, вредина. Я, может, тоже хочу такой хвост.
— Ничего, волосы не ноги — вырастут, — успокаивала Олега Нюся.
— Дерзай, — подыграл ей Кото.
— От дерзая слышу, — огрызнулся Олег.
«Как только сойдет радуга фингала, Олег приобретет вполне респектабельный вид. И что дальше?» — только сейчас Нюся поняла неизбежность серьезного разговора по душам.
Пора было поставить точки над «и», определившись с дальнейшей судьбой мальчика. Нюся отчаянно трусила, боясь обидеть гордого мальчишку и нарваться на отказ. Помог Кото.
— Олег, у тети Нюси проблема. Она, видишь ли, надеется, что ты серьезно подумаешь над ее предложением остаться с ней навсегда.
— У вас что — хроническое бесплодие? — неожиданный ответ напрочь пришиб и без того взволнованную Нюсю.
— Нет, вроде бы. Я точно не знаю.
Олег уставился на Нюсину косу, будто именно в ней коварно спряталось верное решение.
— Вы что, усыновить меня хотите? Насовсем? А если я вор, жулик и наврал вам все про родителей?
— ???
— Не наврал. Я вообще считаю вранье ниже своего достоинства.
Как только до нее полностью дошел смысл высокопарных слов, Нюся облегченно вздохнула.
— Я подумаю. Вы хорошая, — добавил мальчик, вероятно, чтоб подсластить пилюлю. — Но я слишком привык жить сам по себе. А с вами хлопот не оберешься. Глаз да глаз, как говорила моя бабка.
И вот что удивительно — Нюся искренне расстроилась от одной мысли, что Олег снова соберется в бега.
Кото задумчиво хмыкнул. Какие мысли роились в его симпатичной голове, предположить было сложно, но лицо постоянно меняло выражение от просто задумчивого, до очень вдумчивого. Непроницаемое такое лицо. Как у котла плавильной печи. Снаружи тишь да гладь, а внутри железо булькает.
Пока процесс приручения беспризорника не завершился, Кото по три часа в день старательно занимался образованием Олега, в основном налегая на чистоту речи и компьютер. Час уделял спорту, соорудив баскетбольное кольцо и турник, заставляя мальчика то носиться кругами, то кидать мяч, то подтягиваться. До сих пор не слишком результативно получалось. Мяч упрямо не долетал до цели, а борьба с поднятием собственного веса чаще всего оканчивалась для Олега покорным висением на перекладине турника. Кото туда его прицеплял, а потом мальчик красовался, как белье, вывешенное на просушку. После чего сваливался в руки настырного тренера.
Когда наступал вечер, все вместе отправлялись купаться, пытаясь получить максимальное удовольствие от затянувшейся жары. Естественно, работа плюс забота о двух условно усыновленных выматывала Нюсю. Она добиралась до постели, где проваливалась в мертвый сон без намека на сновидения. Теперь, когда у нее не было ни минуты праздного безделья, старые проблемы казались ей смехотворными. Вот придумать, что сварить на обед, — это да. А еще надо решить, что сказать настоящему полковнику, который может все и даже больше. А еще неплохо бы приучить Олега культурно есть. Без чавканья, без вытирания пальцев о скатерть (может, проще вовсе убрать ее со стола?). Впрочем, пожеланий накопилось, хоть отбавляй. У Нюси голова шла кругом.
Ночи Ирины превратились в бесконечную череду свиданий. Перемежая новые персоны с полюбившимся Артистом, она быстро рвала последние ниточки, связывающие ее пульсирующий ум с реальностью. Порой, добираясь до туалета, она сама не понимала, куда и зачем идет. Ей самой было муторно ощущать себя зомби вне сна и по-настоящему живой во сне. Простые физиологические потребности организма превратились в каторгу. Ирина с детства паниковала, опасаясь обмочиться. Замученный воздержанием переполненный мочевой пузырь уже не справлялся с традиционной подачей тревожных сигналов, но организм приспособился, пронизывая тело острой болью в критический момент, за которым следует мокрая кровать. Благодаря резям пока конфузов не случалось.
Пока хозяйка пребывала в сонном угаре, дом бесповоротно зарастал пылью и паутиной. Словно пауки только и ждали удобного случая показать, на что они способны. Целые стада многоногих существ развернули хлопотливую деятельность, распределяя ниши существования.
Немытые окна пропускали достаточно раздражающего солнечного света, поэтому Ирине пришлось плотно забаррикадироваться занавесками. Грязное белье поначалу находило свое пристанище на полу в ванной комнате, а потом разрослось скисшими кучами в коридоре, преграждая доступ к горячей воде и мылу. Обжитой оставалась только спальня, из которой Ирина выволокла все лишнее, оставив кровать и зеркало. Теперь спотыкаться было не обо что.
Пользуясь попустительством хозяйки, в холодильнике безмятежно разлагались остатки продуктов, озонируя атмосферу таким амбре, что в зону поражения не совались даже насекомые. По теории вероятности недалек был тот знаменательный момент, когда плотность испарений превысит допустимые пределы и прочный холодильник сначала раздуется, словно воздушный шар, чтоб затем рвануть на сотни осколков.
Пока в недрах холодильника медлительными темпами производилось рождение неизвестного типа биологического оружия, организм Ирины перестраивался под новые для него условия жизни. Словно завзятая алкоголичка, без остатка захваченная идеей фикс, Ирина потеряла вкус к еде. Заставляя себя проглотить хоть что-то, чтоб получить необходимое для жизни количество калорий, она теперь перешла на яблоки, купив их целый ящик. Яблоки тоже портились, обеспечивая пауков десертом в виде тучи назойливых фруктовых мушек. Тех самых, которые избегали соседства с холодильником.
Иногда Ирина совершала подвиг, превозмогая себя, кипятила чайник, заваривала крепкий чай, растворив в нем аж пять столовых ложек сахара. И с отвращением выпивала напиток, считая, что он поддерживает в ней силы. Кроме поддержания сил чай окрасил эмаль зубов в стойкий цвет мореного дуба.
«Мелочи жизни», — шептала Ирина, захлопывая рот перед зеркалом.
Досадные накладки, которые случались с ней поначалу, постепенно выработали более продуктивную тактику обольщения избранных любовников. Впрочем, многим надеждам так и не суждено было оправдаться. Как выяснилось, даже во сне некоторые герои предпочитали сначала «поговорить», чему мешал языковой барьер. Объясняться жестами оказалось проблематично, вследствие чего Ирина постепенно отказалась от тех партнеров, которые не говорили на русском или английском.