Чёртов мажор
Шрифт:
Я кивнула. Ты, наверное, боялся, что впаду в истерику.
— Минус один балл за отсутствие минета. Мне интересно! Может это и не моё. Минус один балл за девственность. Но это дело уже как бы решили. Минус один балл, что не попробовала сверху. Опять-таки интересно! Минус один за то голод и нечищенные зубы, — ты засмеялся, и я увидела в твоём взгляде такой восторг, что захотелось немедленно расцеловать и задушить, чтобы не был таким счастливым.
— Ладно, зараза. Пошли в душ и есть!
Глава 11. Райт нау в 2019-м
Я выпутываюсь из тонкой противной паутины. Это туман, он застилает мне глаза, оголяет нервные окончания
Это настоящее опьянение.
Я не люблю, когда оно настолько сильное, что давит виски. Я хочу трезвости.
Я не доверяю Марку.
Я его совсем не помню.
Лежу на спине, а его пальцы гуляют по моему телу, он прижимается к моему бедру возбужденный и напряженный, а сам лежит на боку, опираясь на локоть. Это жарко и близко, слишком интимно, я не уверена, что готова. Я знаю этого мужчину, он никогда меня не предавал и не обманывал, но не могу позволить себе бросаться на коробку знакомых лакомых конфет, будто завтра не наступит вместе с повышенным сахаром в крови.
А ещё я забыла, что это такое: Марк, который меня соблазняет.
Это похоже на обман. Слишком сладко и просто, такому нельзя доверять.
В прошлой жизни он соблазнял меня только на нерве, в пылу, в страсти. Или в нежности, возникшей на пустом месте, неожиданной и оглушающей, как пощечина. Но это было так давно, что воспоминания уже выцвели.
В нынешней жизни между нами только ярость или безразличие. И то, и другое может подарить секс, но он будет или отчаянным, или пресным, хуже которого только тёплая водка. В нынешней жизни он очень хорошо меня знает, знает все мои секреты, знает, какие точки использовать, чтобы все прошло гладко, а какие обходить стороной. Он больше не интригует, не играет со мной, не выводит меня, и всё это напоминает механизм, цель которого — достичь удовольствия и пойти по своим делам. Жуть. Если кто-то посторонний рассказывает о подобном — я морщусь и сдержанно киваю. Марк не должен быть таким как сейчас!
Он останавливает себя, словно нетерпеливый любовник, впервые увидевший свою женщину обнаженной. У него будто только пятнадцать минут до прихода жены, он в крайнем возбуждении и готов вот-вот сойти с ума, но чувствует, что торопится. Марк то и дело с шипением отдергивает руки, смеётся и наблюдает за моими реакциями. Ему интересно.
Понимание приходит внезапно, и я этому не рада, я даже сопротивляюсь пару минут, хочу самообмануться, но всё слишком очевидно. Марк пытается вспомнить прошлое. Он рассчитывает, что я помогу… что стоит меня трахнуть, и вся наша жизнь сложится в одну картинку, накатит разом вместе с волнами оргазма. Я читаю это в его взгляде, на который до нынешнего момента не обращала внимание. Марк в состоянии азарта, он хочет экспериментировать, тестировать меня, как лекарство на крысе. Я не знаю почему, может, из-за прожитых вместе лет, но от меня этого не скрыть. Марк ни-ког-да таким не был со мной. Ну или его так сильно изменило отсутствие воспоминаний. Только тешить себя этим — слабость. А сейчас нужно быть сильной и уйти от греха подальше.
— Стоять! — резко обрываю я и ударяю Марка по груди. — Стой!
— Что?
— Сорян, но мне пора.
— Чего?
— Ничего. Я пошла. Зав… до завтра.
— Эй, ты же хочешь, я знаю!
— Много знаешь — мало спишь, или что-то в этом духе. Я пошла. Передерни
— У меня нет твоей фотки, — сквозь стиснутые зубы шипит он, ударяя ладонями по коленям. Это было сказано язвительно и звучало как: «Да пошла ты к черту, сучка!»
Я не могу больше смотреть на него с тем загнанным ощущением возбуждения, я больше не его заложница. И мне почти легко, и плевать на ноющую боль между ног и колотящееся в груди сердце. Соблазн остаться велик, но я чувствую себя использованной, будто парень из бара утащил на ночь, обещая золотые горы. Будто я первокурсница, которую на спор соблазняет старшекурсник, и она знает это, но очень уж «гладко стелет» подонок.
Я хочу остаться.
Я хочу найти повод остаться.
Я хочу увидеть в глазах Марка реальное желание, а не простую похотливую игру. Даже не так — я вообще не хочу видеть никаких желаний, потому что знаю, что в скором времени получу штамп о разводе. Секс — это хорошо, но ненадолго. А меня заколебало быть инструментом для исполнения нужд, заколебало неловкое молчание в спальне. Внутри просыпается и зевает маленькая феминистка: “Это не то, что тебе нужно. Ты не для этого тут!”
— Я же твой муж.
Он откидывает голову назад, и на секунду я представляю его волосы длинными, гладкими и до тошноты сексуально падающими на лицо. Представляю его не взрослым мужиком, а тем мальчишкой, из которого я, конечно, уже выросла.
— Уже нет. Прости, но нет.
Только что я отчаянно пыталась быть грубой, но снова в голове, в груди и легких жгучая тоска, она размягчает мой голос, как солнце масло. Темнота с каждым моим шагом назад сгущается, и Марк тает в ней, луна освещает только одну сторону его лица. Он хмур и разочарован. Но в его взгляде нет отчаяния, нет раскаяния, только недоумение и холодность. Я знаю эти взгляды и выражения лица. Таким он бывал часто, в основном, когда из-под носа уходили удачные билеты на самолёт, когда новенькую машину царапали на парковке, когда побеждал соперник по гольфу или теннису, когда происходили все эти материальные финансовые кошмары, на которые я пожимала плечами. Сейчас я стала этим материальным, и Марку жаль, что я уйду. Но в целом ничего страшного, можно и ручником обойтись.
Обида топит, как цунами беззащитную деревушку. Ломает мои надежды, как соломенные лачужки нищих местных жителей. Катится по венам, как по улицам, разгоняя последних живых.
Он не воспылал чувствами. Он просто захотел красивую женщину.
— Я тебе не нужна, — усмехаюсь.
— Я тебя не помню! — он разводит руки в стороны, намекая, что это, в общем-то, вполне естественно.
— Вот как вспомнишь, так и трахнешь.
Я ухожу и быстро сбегаю по лестнице, чтобы скорее выйти во двор. Там вдыхаю полной грудью снова и снова, наполняясь воздухом и прогоняя запах Марка. Плеер остался в его квартире, но наушники почему-то в кармане — я по привычке их отсоединила, будто это телефон.
Ну и к лучшему!
Старая музыка мне уже явно не подходит.
Мне нужна новая музыка, новый муж и новые силы на новый период жизни.
Я бреду пешком до ближайшего ресторана, где заказываю ужасно дорогую тарелку том-яма. Он стоит столько, что варит его, должно быть сам Сиддхартха. Ужасное меню не вызывает никаких эмоций, алкоголя мне не хочется, травяные чаи стоят комом в глотке — надоели. Просто жду суп, упершись лбом в стол, и дышу медленно, успокоительно.