ЧЕРТЫ НАРОДНОЙ ЮЖНОРУССКОЙ ИСТОРИИ

Костомаров Николай Иванович

Всеволод делал попытки для удержания своего влияния на юге. В 1195 году он обновил отцовский город Городец-на-Востре [115] и послал туда своих тивунов. В 1200 году он посадил сына своего Ярослава в русском Переяславле. С другой стороны. Роман, соединивши Галицкую и Волынскую земли под одним правлением, стремился к власти над всею Южною Русью. Таким образом, положение Русской земли поставлено было между двух огней: князь Рюрик Ростиславич после смерти Святослава Ольговича по воле Всеволода сделался князем города Киева, будучи до тех пор князем одной Киевской земли, и таким образом город Киев по управлению опять стал главою Русской земли: уже не было отдельных князей Киева и земли его. В то же время готовность одних склонить Южную Русь под верховное первенство Ростовско-Суздальской земли не могла обойтись без внутреннего сопротивления со стороны других. Свежие признаки вражды, воспоминания о Юрии и Андрее не могли изгладиться скоро. Ольговичи должны были стоять не только за себя, но и за всю Северскую землю. Все князья этой земли, обыкновенно несогласные между собою, действуют сообща против силы, которая идет не против лица каждого из них, но против них всех. Всеволоду помогают смольняне и рязанцы. Рюрик, посаженный Всеволодом, чувствует, что ему необходимо и сближение с Ольговичами. Тогда другая сторона, ему противная, — сторона западного края Южной Руси, в лице Романа с толпами галицкими и волынскими, сближается со Всеволодом, потому что он пока еще не был опасен. Роману хотелось утвердиться в Южной Руси. В Южной Руси пробуждается как будто сознание единства Южной Руси; Русская (Киевская) земля пристает к Роману; к нему пристают черные клобуки; из всех городов русских приехали к нему люди, признают его, а что городов русских, и из тех людье ехаша к Романови (Лавр. Л., 170). Народ южнорусский искал уже лица, около которого хотел сгруппироваться в единстве своей национальности. Роман подступает к Киеву; киевляне изменяют Рюрику — признают Романа князем, отворяют ему Подол. Рюрик с Ольговичами заперлись было на Горе, но должны были уступить. Рюрик уехал во Вручий в

Полесье; [116] Ольговичи обратились в свой Чернигов. Но Роман уступил Всеволоду и по согласию с ним (ибо в летописи говорится, что великий князь Всеволод и Роман) посадил в Киеве Ингваря.

115

Городец-на-Востре (Городец на Въстри, Горидок) — город в Переяславской земле (теперь в составе г. Остер Козелецкого района Черниговской обл.). Сохранились остатки древнего города-крепости в Подесенье на пути из Киева в Чернигов. Неоднократно упоминался в летописях. Разрушен в 1240 г. ордами Батыя.

116

Вручий — ныне г. Овруч Житомирской обл. УССР. Время его основания неизвестно. Впервые упоминается в письменных источниках под 946 г. как один из древлянских городов, подчиненных княгиней Ольгой. Во второй половине Х — первой половине XII в. входил в состав Киевской Руси и был известен производством шиферных пряслиц.

Была ли эта уступка Всеволоду, сильному союзнику, уступкою только до поры до времени, — во всяком случае, кажется, Роман думал о соединении Южной Руси под одною самобытною властию и, действительно, был уже настоящим владетелем ее. Он отправился на половцев и освободил множество христианских душ, и была радость по земле Русской. Его дело казалось делом народным. Радость была, однако, недолга. Явилось знамение: в пятом часу ночи стало небо чермно, и по земле, по хоромам, показывалась кровь, будто свежая, недавно пролитая. Это было обыкновенное поверье, предзнаменовавшее явление общего бедствия. И действительно, 2 января 1204 года Рюрик явился с половцами в Киев, и створися велико зло в русской земле, якого же зла не было от крещенья над Киевом: напасти были и взятья, не якоже ныне зло се сстася: не токмо одино Подолье взята и пожгоша, ино гору взята, и митрополью Святую Софию разграбиша и Десятинную святую Богородицю разграбиша и монастыри все, и иконы одраша, а иные поимаим, и кресты честныя и ссуды священныя и книгы и порты блаженых первых князьи, еже бяху повещали в церквах святых на память собе… Черньци и черници старыя изсекоша и попы старыя и слепыя и хромыя и сухия и трудоватыя — та вся изсекоша; а что черньцев и черниць инех и попов и попадий и Кианы и дщери их и сыны их, — то все ведоша иноплеменници в вежи к собе… (Л. Лет., 176). Так несчастный Киев поплатился последний раз за свое древнее право быть распорядителем судьбы своей. Рюрик сел в разоренном городе, признав власть Всеволода. В 1208 году он воевал против половцев, своих прежних союзников, которые помогли ему разорить Киев и овладеть им. Война была удачна: зима была сурова, и половцы погибали, а русские набрали много пленников; но во время похода, в Триполье, Роман внезапно схватил Рюрика и постриг его в монахи. Опять Южная Русь стала под его властию. Однако в тот же год летом неутомимый, деятельный князь Роман очутился уже на границах Польши и воевал с Казимиром: [117] тут в битве он пал. Рюрик, узнав об этом, сверже чернически порты и седе в Киеве. Этот поступок не всем мог показаться дозволительным; благочестивое понятие всегда признавало, что, по уважению к этому званию, каким бы образом И по каким бы то обстоятельствам оно ни было принято, выхода из него нет. Жена Рюрика не только не решилась расстричься, но еще постриглась в схиму, чтоб избежать искушения.

117

Казимир II Справедливый (1138–1194) — польский князь с 1177 г. Овладел краковским престолом в результате борьбы с Мешко III Старым. На Ленчицком съезде 1180 г. Казимир II предоставил значительные привилегии духовным и светским феодалам в ущерб правам князей. Участвовал в борьбе за Галицко-Волынскую Русь, пытаясь посадить на галицкий престол своего ставленника, венгерского князя, но не добился успеха. Поскольку Казимир умер в 1194 г., следовательно, с ним не мог воевать Роман Мстиславич. В это время краковским князем был Лешко Белый (1186–1227).

С тех пор в Русской земле несколько лет было беспорядочное брожение — схватки князей, которые брали друг у друга города, выгоняли один другого из владений. Враждебною стороною Рюрика были Ольговичи, князья Северской земли, которые стремились захватить Южнорусскую землю в систему своего рода. На челе их стоял Всеволод черниговский. Народное участие несомненно в этой борьбе: как та, так и другая сторона воевала с собственными силами; дреговичи, обособленные от Киева по управлению под властию туровских и полоцких князей, участвовали в этой борьбе, держась стороны Ольговичей; Полесье стояло за Рюрика, который после неудач в Киевской земле бегал во Вручий и оттуда возвращался с силами, следовательно, имел вспоможение в народе полесском. Как та, так и другая сторона в своих походах опустошала сельские жилища и мстила тем жителям, которые приставали к противникам. Летописец в этом месте, очевидно, благосклоннее к Рюрику, чем к Ольговичам, и говорит о Всеволоде, что он много зла сотвори земле русской. Наконец, спор этот кончился при посредстве митрополита и суздальского князя Всеволода тем, что Рюрик сел в Чернигове, а Всеволод в Киеве. Вот разительный пример того, что наследственный принцип, относительно владения землями в одном роде, еще был не крепок. Хотя преемники Святослава княжили в Чернигове более ста лет, но все еще не казалось неестественным, если вместо них сядет там князь другой ветви. Наследственный обычай не мог восторжествовать над сознанием единства Русской земли и вместе с тем над сознанием права и власти целого рода, а не ветвей его; очевидно, что князья все еще были правители, а не властители; господствовала идея, что имеет право на управление русским материком целый род, но не было строго определено, чтобы каждая личность из этого рода имела право владеть известною частью такого-то, а не другого пространства на основании своего ближайшего происхождения. Во всей Южнорусской земле не было уже единства родов, а несколько ветвей княжили почти без последовательного права; князья возводились одною игрою обстоятельств или опирались на расположение воинственных шаек; тогда появлялись новые князья в разных городах, где их прежде не было; таким образом случайно упоминаются князь каневский Святослав, князь шумский Святополк. Переяслав находился под управлением сына Всеволода суздальского, который, таким образом, протягивал руку на Южную Русь и поддерживал свое старейшинство над князьями. Но этот край, сопредельный со степями, более всех страдал от набегов половцев; половцы разоряли села, так что жители не успевали строиться, а князья со своими дружинами плохо могли оборонять их. Народонаселение края редело более и более, а, с другой стороны, русская стихия во множестве пленников переходила в степи половецкие. В 1212 году князья смоленские по неприязни выгнали Всеволода и посадили в Киеве бывшего смоленского князя, Мстислава Романовича. Права тут не было никакого, ибо там перед тем думали было посадить князем Ингваря луцкого, а потом удалили его и избрали Мстислава. Всеволод должен был удалиться в Чернигов, где уже не было на свете Рюрика, и там скоро умер.

В 1224 году появились впервые татары. [118] Видно, что весть о страшном явлении сильно поразила народный дух. По грехом нашим приидоша языцы незнаеми (выражается летописец). Эта неизвестность дышит чем-то зловещим, страшным. Весть о них принесли половцы. Страшное поражение понесли они от неведомого народа. Летописец не удержался, чтобы не припомнить при этом неприязни, которые не могли не таиться в русской душе: много бо ти Половцы зла сотвориша русской земле. Бог же отмщение отвори над безбожными Куманы, сынами Измайловыми: победиша их Татары и инех язык семь. Несколько князей половецких погибло со своими ордами. Один из них, Котян, [119] тесть Мстислава Мстиславича, [120] тогда захватившего Галич, привел к нему много даров, коней, верблюдов и буйволов (девки были в числе скота) и просил помогать против неведомого народа. Он говорил, по словам современника-летописца: нашу землю днесь одолели Татары, а ваша заутра возмут пришедь; то побороните нас. Мстислав начал просить русских и северских князей. Собрались в Киеве и приговорили: лучше нам срести их на чюжей земле, нежели на своей. И разъехались строить воинов каждый в своей волости. И как собрались киевляне, северяне, белорусы из Несвижа, и путивльцы, и вся Северская земля, куряне и трубчане, и Волынская, и Галицкая земля, пристали смоляне и двинулись за Днепр. Но вот от неведомого народа идут послы и предлагают им мир; объясняют, что они, собственно, пошли на врагов русского народа, половцев, называют последних своими конюхами и холопами, просят русских добывать с ними половцев. Русские так решились с ними биться, что не посмотрели на то, что звание послов было священно: перебили послов. Русских не убедили представления этих послов, говоривших: ведь мы ваших земель не трогаем, ни городов ваших, ни сел; мы не на вас идем! Надобно при этом заметить, что отношения к половцам, видно, изменялись; у половцев тоже произошли важные перемены. Христианство распространилось в этом народе. Два князя половецкие, убитые в войне против татар, были христиане (Юрий и Данило); в то же время, когда князья собирались идти на татар, один из половецких князей, Басты, принял крещение в Киеве. Видно, что присутствие русских пленников в половецких степях распространяло между половцами христианство и русские нравы. Князья были в беспрестанном родстве; с другой стороны, и русские от беспрестанного столкновения принимали элемент воинской дикости.

118

Речь, видимо, идет о сражении войск русских князей с монголо-татарским войском Джэбэ и

Субэде 31 мая 1223 г. на р. Калке (приток р. Кальмиус).

119

Котян Сутоевич — половецкий хан. Впервые упоминается в летописи под 1202 г. в связи с феодальными междоусобицами в Галицком княжестве. Принимал также участие в междоусобной борьбе русских князей в 1225 и 1228 гг. В 1238 г. Котян, разбитый ордами Батыя, с 40 тыс. половцев бежал в Венгрию, где они были приняты в подданство.

120

Мстислав Мстиславич Удалой (? — 1228) — князь торопецкий (с 1206), новгородский (с 1210), галицкий (с 1219). В 1193 и 1203 гг. осуществил успешные походы против половцев. В союзе с владимир-волынским князем Даниилом Романовичем и половецким ханом Котяном изгнал венгерских захватчиков из Галицкого княжества. В 1223 г. принимал участие в походе русских удельных князей против монголо-татар (командовал авангардом русских войск). В последние годы воевал против венгерских феодалов, принимал участие в междоусобной борьбе с Даниилом Романовичем.

Русские надеялись на свои силы, особенно после первой удачи, когда им удалось разбить татарскую сторожу. Кроме сильного русского ополчения разных земель надежда была и на половцев, которые защищали свое существование. Ополчение под предводительством двадцати русских князей двинулось в степь. Галичане под предводительством Юрия Домажирича и Держикрая Владиславича поплыли по Днестру, потом морем, на ладьях вошли в Днепр, возвели пороги и стали у реки Хортицы — известие, показывающее, что приморье было еще в русских руках. Туда прибыло и сухопутное ополчение. Тут татарский отряд явился высматривать русские ладьи; князь Данило Романович пустился за ним и разогнал его. Галицкие предводители дали совет остальному русскому войску выступить на неприятеля и пуститься за ним. Русские и половцы перешли Днепр, рассеяли татарскую сторожу и восемь дней гнались за татарами до реки Калки. Князья между собою не ладили. Мстислав галицкий ссорился со Мстиславом киевским и узнавши, что сильное татарское войско идет на них, не сказал киевскому князю «зависти ради». Галичане с половцами бросились первые, сражались храбро, но половцы, испугавшись, побежали и опрокинули галичан — и галичане были разбиты. Тогда киевляне и ополчение Русской земли (Украины) уперлись на каменистом берегу Калки, сделали укрепление и оборонялись три дня. Татары, оставивши около них войско, погнались за отрезанными волынскими полками и разбили их: несколько князей было перебито. Осажденные киевляне долго не сдавались. Но у татар были бродники — смешанное народонаселение, вероятно из русских пленников, в разное время отведенных в плен; то же, что впоследствии называлось тумы; в степях они вели полукочевую жизнь; воеводою у них был Плоский. Они уже пристали к татарам. Они уговорили киевлян сдаться на искуп. Те поверили, и дело кончилось тем, что татары положили князей под доски и на этих досках сами стали обедать; одних киевлян погибло тогда до 10 000. Это бедствие наполнило Русь ужасом. Главное дело — не знали, что за народ явился и чего ждать от него. Татары скоро повернули назад, но и это страшило русских: никтоже не весть, кто суть и отколе и что язык их и которого племени суть и что вера их. Книжники соображали, толковали, подозревали, что это люди, загнанные Гедеоном в пустыню Етриевскую; по скончании времен им следовало явиться и попленить всю землю от востока до Евфрата и от Тигра до Понтского моря, кроме Ефиопии. Одни говорили, что их звать — татары, другие — тауромены, третьи — что это печенеги. Опасались их появления вновь; народ пугался разными предзнаменованиями; говорили, что недаром горели леса и болота и поднимался сильный дым, так что нельзя было смотреть; потом покрывала землю мгла, так что птицы не могли летать по воздуху, но падали и умирали. Явилась на западе звезда, от нея же бе луча не в зрак человеком. По закате солнечном каждый вечер видели ее на западе, и она была более всех звезд и светила семь дней, а потом лучи ее стали являться на востоке; там пробыла она четыре дня и потом исчезла. Ее считали предзнаменованием небесного гнева.

Киев с Русскою землею продолжал переходить из одних княжеских рук в другие. В 1228 году им владел Владимир, [121] сын Рюрика. Переяславль захватил суздальский князь, по следам предков протягивавший руку на Южную Русь, и посадил там племянника своего, Всеволода. Владимир Рюрикович сначала в союзе с Михаилом черниговским [122] стал было действовать против Данила галицкого, но потом при содействии митрополита Кирилла примирился с ним; вслед за тем его начал беспокоить прежний союзник в распре против Данила, Михаил черниговский, и Владимир соединился с Данилом. В 1233 году открылась война с Черниговскою землею; Ольговичи призвали на помощь половцев. Данило пошел с ополчением защищать Владимира, но был разбит. Владимир взят в плен, а Данило по этому поводу лишился Галича. Его оттуда прогнали; враг его Михаил черниговский был призван в Червоную Русь. Тогда, пользуясь такими смутами, брат суздальского князя, Ярослав, действовавший с Михаилом заодно, захватил Киев, но был изгнан Владимиром Рюриковичем, а тот в свою очередь Михаилом черниговским, который разом овладел и Червоною, и Киевскою Русью, и Галичем, и Киевом, и в Галиче посадил своего сына, Ростислава. Но скоро подняла голову Данилова партия в Галиче — прогнали Ростислава; а Михаил вслед за тем бежал снова из Киева, но не от князей и не от партий, а услышав о татарах. Данило захватил тогда Киев, посадил там своего боярина Димитрия оборонять его от нашествия врагов, которые приближались грозною тучею.

121

Владимир Рюрикович (1187 — после 1238) — князь смоленский. После битвы на р. Калке занял великокняжеский киевский престол (находился в союзе с Мстиславом Удалым и Даниилом Романовичем). Накануне 1235 г. был изгнан из Киева черниговским князем Михаилом Всеволодовичем. В 1236 г. возвратился в Киев, но его вытеснил суздальский князь Ярослав Всеволодович, который впоследствии, в 1238 г., бежал оттуда, спасаясь от татар. Владимир Рюрикович снова вернулся в Киев, где вскоре и умер.

122

Михаил Всеволодович (? — 1246) — князь черниговский, сын Всеволода Святославича Чермного. Впервые упоминается в источниках под 1206 г., когда получил от отца Переяславль, но в том же году был изгнан оттуда киевским князем Рюриком Ростиславичем. Принимал участие в битве на р. Калке. В 20-е годы несколько раз становился во главе Новгорода, затем вел борьбу с Даниилом Галицким и Ярославом Всеволодовичем за Киев. При приближении монголо-татар в 1238 г. бежал в Венгрию, затем в Польшу. Не найдя там поддержки, в 1245 г. возвратился в Чернигов, а в 1246 г. отправился к Батыю, рассчитывая получить от него Черниговское княжество. За отказ пройти через очистительный огонь был убит. Канонизирован русской церковью.

Завоеватели, разорив Северо-Восточную Русь в 1238 году, на следующий год бросились на Южную. Одно войско взяло Переяславль и разорило его до основания, уничтожило переяславскую патрональную церковь святого архистратига Михаила: много людей перебили; иных погнали в неволю. Другое татарское ополчение отправилось к Чернигову. Один из Ольговичей, Мстислав Глебович, думал ударить на татар сзади, когда они стали осаждать город. Черниговцы защищались отчаянно: из города они поражали татар такими огромными камнями, что четыре человека не могли поднять одного. Лют был бой, но все было напрасно. Войско, храбро отражавшее иноплеменников, погибло в сече; город был взят и сожжен. Татары, однако, оставили в живых взятого в плен епископа Порфирия. После того один отряд под начальством Мангу-хана подошел к Киеву.

Завоевательное полчище стало у Песочного городка, построенного на левой стороне Днепра против Киева. Летописец говорит, что татары дивовались красоте Киева и величию его; хотя город этот сильно упал против прежнего от междоусобий и разорении, но его красивое местоположение вообще придавало величие всякому строению. Мангу отправил в Киев послов требовать покорности, как будто жалея разорять такой красивый город. Киевляне перебили этих посланных. Мангу тогда отошел прочь и только погрозил Киеву… Угроза была зловещая.

На другой год, весною, огромное Батыево полчище явилось опять над Днепром, уже не затем, чтобы требовать покорности, а затем, чтобы истребить город, который так дерзко осмелился поругаться над величием завоевательной силы. Татары под предводительством Батыя [123] переправились через Днепр и обступили кругом город, и бысть град во обдержании велице, и бе Батый у града и вся сила его безбожная обседаху града и не бе слышали в граде глаголюща друг к другу в скрипании телег его и множество ревения вельблуд его и рзания от гласа конного стад его; и бе исполнена Земля Русская ратных (Соф. Врем., П. С. Л., т. V. стр. 175).

123

Батый (Бату, Саинхан:? — 1255) — монгольский хан и полководец, сын хана Джучи, внук Чингисхана. В 1236–1243 гг. возглавил поход монголо-татарского войска в Восточную Европу. На протяжении 1237–1240 гг. войско Батыя завоевало Русь и в 1241 г. вторглось в Польшу, на земли нынешней Закарпатской Украины, Венгрии и Далмации. В 1242 г. захватчики возвратились на берега Волги. На территории от Иртыша до Дуная возникло новое монгольское государство — Золотая Орда.

Киевляне захватили в плен татарина по имени Торвул. Он описал им свою силу в угрожающем виде; странные имена богатырей, им перечисленные, соединялись со свежими воспоминаниями пленных и разоренных земель (се Бедияй Богатур и Бурундай богатырь, иже взя Болгарскую землю и Суждальскую, инех без числа воевод); однако киевляне не сдавались и решились, защищаясь, погибнуть. Батый направил особенные усилия против Лядских ворот, находившихся на юго-западной части Старого Киева, — вероятно, на нынешнем Крещатике. Завоеватели поставили там свои стенобитные орудия и стали громить стены Киева день и ночь. Киевляне отбивались упорно, стоя на стенах: ломались копья, разлетались в щепы щиты, стрелы омрачали свет, — говорит летописец. Не устояли киевляне. Димитрий был ранен. Татары сбили осажденных со стен и взошли на стены. Киевляне сомкнулись около церкви Десятинной Богородицы и сделали наскоро укрепление. 9 мая был последний приступ. Одна толпа народа заперлась в церкви, другие боролись с татарами. Множество народа взошло на церковь и на церковные комары с имуществом и оттуда защищались. Комары не выдержали тяжести и обломились. За ними повалились и церковные стены, — вероятно, от ударов вражеских. Киев был взят и разрушен. Раненый Димитрий оставлен живым, ради его мужества, — говорит летописец (П. Собр. Л. П., 178). Он пошел вместе с татарами. Батый приблизил его к себе, и он подавал Батыю советы идти в богатую Угрию.