Червонная Русь
Шрифт:
И не привел ли он с собой целое войско, которому Ростислав может противопоставить только три десятка ближней дружины?
Если бы Переяр догадался, что мысли Ростислава заняты Белзом, и завел разговор именно об этом, то смог бы спасти все дело. Но боярин думал только о дочери туровского князя, которую обманом увез из дома, и был убежден, что Ростислав уже знает о ней или вот-вот узнает.
– Здравствуй, Переяр Гостилич. – Ростислав сдержанно кивнул. – А ты здесь какими путями?
– Я-то… – уклончиво начал боярин, в душе посылая половца ко всем чертям.
Мысли его
Все эти ужасные последствия уже казались неминуемы, и у Переяра даже мелькнула мысль убить Ростислава, пока никто не видит. Но он знал, что люди, поднявшие руку на кого-то из Рюриковичей, всегда плохо кончали, и стал выкручиваться.
– А ты-то, княже, куда так торопишься? – принялся расспрашивать он, словно ненароком загораживая Ростиславу дорогу в дом. – Тут места разбойные, далеко ли до беды!
– Ты обо мне не беспокойся, я сам за себя постою. Ты-то здесь чего?
– Я-то… Невесту везу.
– Какую? Себе, что ли? – хмыкнул Ростислав.
– Себе! Шутник ты, княже. Брату твоему Игорю Васильковичу.
– Игорю? – Ростислав изумился. – Игоряха жениться надумал? Вот так новость! Когда же успели? Почему же я ни слова об этом не слышал?
– Да тебя и дома-то не бывает, то ты у ляхов, то еще где…
– Когда же это решили?
– Да еще весной, когда ты к Висле ходил. Как князь Василько помер и сыновей по столам посадил, они и задумали жениться…
– И отец мне ни слова не сказал! Кого же ему сосватали?
– Вячеслава туровского дочь.
– Кого? – Ростислав не верил своим ушам.
– Туровского князя Вячеслава Владимировича.
– Игорь! Вячеслава туровского! Нет, постой! – Ростислав вдруг сгреб Переяра за грудки и тряхнул так, что рубаха затрещала. – Врешь, воевода, ей-богу врешь! Как ее могли весной сватать, если она еще замужем была? Где это видано, чтобы к мужней жене сватались? Ошалел, что ли, Игоряха совсем?
– Пусти меня, Ростислав Володаревич, да не кричи так – умолял боярин Переяр, стараясь оторвать от своей груди крепкие пальцы разгневанного половца и мысленно посылая его ко всем чертям с чертенятами. – Пусти, задушишь! Что ты на меня, старого, набросился? Ведь князь Вячеслав задумал ее с мужем развести!
– Тогда еще задумал? Врешь, я ведь с ней ехал, она ничего не знала!
Перед глазами Ростислава снова встала светлая березовая роща и девушка с длинной косой, вьющейся по линялому подряснику. Да, это была не она, но настоящая Юрьева княгиня тоже ничего не знала о предстоящем разводе!
– Она не знала, а отец ее знал! – задыхаясь, твердил Переяр, пытаясь если не убедить, то хоть запутать половца. – Потому и забрал из монастыря.
– Но Игоряхе-то почему? –
– Как почему? А Галич? Галич – сильный город. Чуть погодя нас всех за пояс заткнет. А князь Вячеслав-то вперед глядит.
– Но почему Игорь мне ничего не сказал? Тайком сосватал, тайком за невестой послал, будто я ему не брат, а незнамо кто!
– Верно, боялся, что перехватишь невесту. – Переяр почти отдышался и даже решился усмехнуться: – Ведь невеста завидная! А захочешь ты, чтобы Галич и Туров единым строем против тебя встали?
Ростислав отвернулся, переводя дыхание. Переяр наблюдал за ним. Это хорошо, если удастся посеять недоверие между Ростиславом и братьями Васильковичами, которые в споре со старшими братьями наверняка встанут на его сторону. А войско Теребовль и Галич могут выставить немалое, и зря они с Владимирком не подумали об этом раньше. Но сейчас все складывалось очень удачно.
– Мой тебе совет, вот послушай меня, старика! – добавил Переяр, довольный растерянным и смущенным видом Ростислава. – Поезжай-ка ты в Галич, поговори с Игорем Васильковичем, убедись, друг ли он тебе.
– Друг ли? – Ростислав смерил его взглядом. – А то ты не знаешь, боярин, если от него сватом едешь! Да, а ты-то здесь при чем? У Игоря, чай, свой кормилец имеется! Где Гаврила Твердибоич? Занемог, что ли?
– Точно, занемог, – подтвердил Переяр. – Я как раз у них в Галиче был, когда посольство снаряжали, вот меня и попросили. Ты, говорят, Переяр Гостилич, человек мудрый, уважаемый. Съезди привези невесту. А я что? Разве трудно мне князя Игоря уважить? Я ведь его еще вот таким помню…
– Нет, на коня не ты его сажал [59] ! – Ростислав оборвал боярина, готового пуститься в чувствительные воспоминания.
– Да нет, я что… А ты поезжай, – настойчиво посоветовал Переяр. – Нас не жди, мы-то медленно едем, княжна в дороге чтоб не утомлялась. Лучше тебе первым в Галиче быть.
Если бы удалось спровадить половца побыстрее, это было бы огромной удачей. Ведь если он завтра увидит посольство, то сразу поймет, что перед ним не галичане, а звенигородцы, то есть все обман.
59
Имеется в виду обряд, когда мальчика сажают на коня, проводившийся в возрасте трех лет и считавшийся первым этапом взросления.
– Да и с девицей тебе видеться незачем – все-таки чужая невеста, как бы чего… – продолжал он. – Разговоры пойдут, всякая трепотня – и Игорю обидно, и девице стыдно, ну, зачем? Поезжай, от греха подальше.
– Ну, ночью же я не поеду, – неохотно обронил Ростислав. – И так кони заморились, да и кмети мои не железные. Ночь переночуем и поедем.
– До зари бы тебе выехать, а княжна рано не встанет, дело девичье – на перинах валяться. Перины знатные с собой везут, такое приданое – обзавидуешься! Видно, что князь Вячеслав не бедно живет! – Почти успокоившись, боярин Переяр улыбнулся.