Честь и Родина.
Шрифт:
– Хорошо.
– Маршал Кобра оживился.
– Когда-то у людей этот вид вооружения был запрещен, потом запрет отменили ввиду малой эффективности данного средства. Теперь мы сможем вновь его применить, сохранив для себя многочисленные ценности.
– Пора действовать. А то даги чего доброго сумеют эвакуировать часть собственности. Тут у них еще целый научно-исследовательский институт, вернее, академия имеется. У нас есть шанс захватить все их ценнейшие разработки.
– С нажимом произнес Максим.
– Угу!
– Олег достал бластер.
– Мы сметем противника.
Он снова забил трубку и прикурил.
–
Дальнейший спор сводился к чисто техническим деталям - в частности, как доставить на планету анти-поле. После краткого обсуждения было принято решение начать с массированной атаки, обрушив удар на наименее защищенную часть планеты-столицы.
Через миниатюрный сканер заслонного спутника-шпиона Максим Трошев внимательно всматривался в причудливую архитектуру дагов. Улицы в их городах, как правило, располагались затейливыми спиралями. Иногда их разрезали голубые и изумрудные реки. А дома в галактической столице напоминали фигуры тех или иных животных, проживающих в иных галактиках.
Смена дня и ночи из-за наличия трех светил была нестандартной. Два часа длился "день", а затем полчаса довольно темная ночь, доставлявшая немало радости пиротехникам и любителям красочных зрелищ. У Максима невольно защемило сердце. В голове, словно вживую поплыли слова: "Нельзя убивать живые существа, которые любят прекрасное". На душе стало тяжело, он почувствовал себя на грани срыва. Еще немного, и он прикажет отменить завершающий этап операции "Стальной молот". Чрезвычайным усилием воли маршал подавил в себе нехорошее чувство и твердым голосом скомандовал:
– Атакуем.
Штурм начался. Миллионы российских кораблей обрушились на защиту планеты.
Сопротивление дагов оказалось сильнее, чем предполагали вначале, поэтому и потери российского флота были немалыми. Звездолеты прикрытия отчаянно огрызались, но ярость русской армии и численное превосходство играли решающую роль. Ломая отчаянное сопротивление противника, удалось высадить десант, захватив небольшую точку на огромной планете. Земля сотрясалась от разрывов; в ход шли лазеры, плазменные пушки, атомные танки, миллионы эролоков, фланеры и прочая техника. То был настоящий Армагеддон. Затем включилось анти-поле. Все застыло, бесчисленные стаи эролоков врезались в грунт и уплотненный бетон, атомные танки замерли, превратившись в гравио-титановые гробы, все словно умерло. Битва замерзла в какое-то мгновение, обратившись в мертвый штиль. С неба посыпались модули, наполненные газом. Химическая атака была страшной, сотни миллионов дагов погибали разом, получив смертельную дозу токсичного урагана. Глядя на эту катавасию, многие даги спешно бежали, стараясь скрыться от ужасающих облаков смерти. Командующий планетарной обороной, маршал дагов Хост Зимбер, отчаянно орал в оглохшие мониторы. Всякая связь прервалась, и он превратился в жалкого статиста. Все его команды были теперь лишь сотрясением воздуха.
– Эй вы, жалкая гниль! Я смету вас в порошок. От вас не останется даже кварка. Киры будут вас вечно пожирать живьем.
Эти и тому подобные ругательства водопадом извергались из перекошенного рта. Невиданное оружие могло лишить душевного равновесия и более сильную личность. Сидящий рядом пехотный маршал Пекиро
– Похоже, русские применили новую технологию. Она вырубила всю нашу связь. Я полагаю, раз плазменная и гравиосвязь не работают, надо применить что-то попроще. Например, посылать курьеров.
– Ну ты даешь!
– рявкнул Хост.
– Пока такой курьер добежит до расположения наших войск, обстановка на поле боя пять раз переменится.
Даг с силой ударил по клавиатуре военного компьютера. В его жестах ощущалась неподдельная истерия. Пекиро на его фоне казался почти сонным.
– Я предлагаю не терять голову. Ведь все идет замечательно, раз связь у нас на планете не работает, значит, и русские не смогут использовать свою адскую технику.
Хост Зимбер слегка успокоился - может, и правда, русские теперь не так страшны.
– Я вот что думаю.
– Пекиро Хуст достал бластер и нажал на кнопку.
– Не работает! Так я и знал. А теперь лучемет.
Никакой реакции.
– Понятно.
– Пекиро почесал гребешок, заменяющий волосы.
– Я думаю, все оружие, что работает на принципе плазменного и гиперплазменного взаимодействия, мертво. Тем лучше, вернее хуже для нас. Но, может быть, и России придется не сладко. Нужно срочно использовать старые арсеналы. Не исключено, что древнейшее оружие все еще действует, распотрошим все наши музеи, но окажем русским такое яростное сопротивление, что у них отпадет всякая охота штурмовать наши города и планеты.
Хост одобрительно захрюкал.
– Вот это верно. Мы тогда сможем смять врагов одним замахом.
– Ну, это уже перегиб. Сначала нам надо связаться с нашими войсками и отдать приказы о контратаке.
Пекиро вновь почесал гребень, пытаясь сконцентрировать разбегающиеся мысли. Затем его словно осенило.
– Раз новое суперполе, созданное наукой русских, парализует все проявления плазмы, то, может, простая связь, основанная на принципе радиоволн, по-прежнему работает?
– Очень даже может быть. Побежали в музей.
– Обрадовано проверещал Зимбер.
Бегом она рванули из министерства. На их счастье все двери оказались открыты. Правда, лифт не работал, и пришлось довольно долго карабкаться по ступеням. Маршал Хуст, несмотря на то, что с него лился пот, прибывал в приподнятом настроении. Но его радость была недолгой, когда прибежали к ближайшему музейному ангару - бронированные двери оказались заклинены. Маршал Хост в отчаянии застучал по ним кулаками.
– Проклятые люди...
– Сколько титан не кляни, а он все - равно не треснет, - произнес Пекиро.
– Мы просто даром теряем время. Давай лучше осмотрим военные музеи, лежащие на поверхности, и тогда что-нибудь и прихватим.
Снова началась малоосмысленная гонка. Так как все гравиомашины вырубились, а древнейшими никто не пользовался, бежать двум немолодым маршалам пришлось довольно долго.
Надо сказать, что сама центральная улица выглядела страшно. Многочисленные трупы, разбитые фланеры и эролоки. Полыхали пожары, приходилось обегать места, где огонь перекрывал выходы. И хотя по улицам носилось немало солдат, большая часть из них была просто малахольной массой. Они бегали как угорелые, размахивая бесполезными лучеметами. Ругались и бессмысленно орали. Зимбер Хуст выдохся первым, его конечности подкосились.