Честь в огне не горит
Шрифт:
– А зачем тебе аптечка?
– В ней спецпрепараты. Не думаю, что придется их применять, но черт его знает, как карта ляжет…
– Главное – зайти в его апартаменты не замеченными охраной.
– Зайдем! Я уже продумал, как пройти к дому управляющего…
– Тогда вперед!
Глава пятая
После полуночи местность вновь затянуло дымом, что упростило Крымову и Тимохину задачу обойти посты охраны пансионата и выйти к административному зданию, в одной из комнат которого находилось пристанище Гординца. Но оставался охранник на стоянке, который
У угла здания, остановив друга, Крымов спросил:
– Как будем проникать в дом, Саня, при наличии на стоянке охранника?
– Грохнем его. Я с собой ствол с глушителем взял. Пук – и нет препятствия, – ответил Александр.
– Ты охренел?! Феофанов что приказал? Охрану не трогать!
– Ты совсем утерял чувство юмора, Крым. Неужели на самом деле подумал, что я стал бы стрелять в молодого парня?
– Слушай, Сань, давай вот без этого самого, ладно? Мне не до шуток…
– А чего ты так напрягся, Вадим? Комната Гординца на втором этаже?
– Да.
– А что у нас рядом?
– Окна первого этажа.
– Ну вот, чем не вход?
– Бой стекла услышит охранник, окна наверняка закрыты герметично.
– Кто сказал, что мы будем бить стекло? Нет, Крым, мы его аккуратненько выставим.
– Каким образом?
– Очень простым!
Тимохин достал скотч, проклеил ближнюю к ручкам запоров часть стекла, ударил по ней рукояткой пистолета и снял клейкую ленту вместе с кусками стекла.
– Вот и все!
– И это ты называешь аккуратно выставить стекло?
– А что, разве не аккуратно? Не тихо? – Командир «Ориона» повернул ручки, толкнул раму внутрь: – Вход свободен, Крым!
Старшие офицеры через окна проникли на первый этаж. Вышли к лестнице, поднялись на второй. Апартаменты управляющего находились в конце коридора справа. Окна выходили на центральную площадку. Спецназовцы тихо прошли к двери комнаты Гординца. Александр толкнул дверь, и та бесшумно открылась. Из помещения потянуло прохладой. В большой комнате с туалетом, ванной и кухней работали два кондиционера. Из-за пластиковой перегородки, делившей комнату на отсеки, доносился храп.
– Спит, сучонок! – хмыкнул Тимохин. – Намаялся за день…
– Может, притворяется, а сам ждет за перегородкой с пистолетом в руках?
– И чего ждет? Мы на виду, самое время либо стрелять, либо выходить и разоружать нас. Ты давай к окну, смотри за пропускным пунктом, а я разбужу управляющего. Разговаривать с ним, – Тимохин осмотрелся, – будем в углу. Там два кресла для нас, столик… Недалеко стул, на него посадим клиента.
– Ты осторожней! Гординец хоть и в прошлом, но офицер-десантник, разведчик…
– Я тоже, Крым, не пальцем деланный. Работаем, у нас не так много времени.
– Учти, у него и в постели может быть ствол.
– Как я об этом не подумал? – усмехнулся Тимохин и направился к перегородке.
Вошел в отсек. У окна, зашторенного плотными шторами, стояла полуторная деревянная кровать, на тумбочке напротив телевизор, рядом с постелью столик, на котором лежали сотовый телефон, портативная радиостанция, пачка сигарет «Кент», зажигалка, стояли пепельница и бутылка с минеральной водой. Ничего лишнего, все чуть ли не по-армейски. Тимохин бесшумно подошел к постели, просунул руку под подушку. Оружия там не оказалось. Александр улыбнулся,
Александр аккуратно извлек «ПМ» Гординца, засунул под ремень своих брюк и потрепал за щеки спящего на спине управляющего:
– Подъем, Станислав Владимирович!
Гординец вздрогнул, открыл глаза:
– Что?.. Вы?
– Тихо, Станислав Владимирович, не надо шуметь.
– Но что, черт побери, вам надо?
Его рука потянулась к простенку.
Александр поднял майку. Гординец, увидев свой пистолет под ремнем Тимохина, протянул:
– Та-а-ак… Я догадывался, что вы не сотрудники МЧС. Но не мог понять, что за ведомство представляете. Сейчас, кажется, начинаю понимать…
Внешнее спокойствие Гординца понравилось Тимохину.
– Вставайте, Станислав Владимирович, одевайтесь. Впрочем, шорт будет достаточно. Нам надо поговорить, серьезно и в темпе.
– Вы из ФСБ?
– Без комментариев. Вам помочь подняться?
– Благодарю. Обойдусь без посторонних.
– Хорошо, но прошу, без глупостей – мы уже не в том возрасте, чтобы устраивать бои без правил, да и скакать сайгаками по зданию – тоже.
Гординец встал, натянул шорты, надел майку, тапочки, спросил:
– И куда дальше?
– В соседний, гостевой отсек.
Управляющий вышел в главную комнату и увидел сидевшего в углу в кресле Крымова.
– И вы тут? Значит, произошло что-то действительно серьезное.
Крымов указал на выставленный перед столиком стул:
– Вы проходите, Станислав Владимирович, присаживайтесь, я вот и стул специально приготовил для вас.
– Стул? По-моему, хоть и непрошеные, но гости здесь именно вы, и не вам решать, что мне делать.
– Ошибаетесь, господин управляющий. Теперь все, что касается вас, решать нам. Проходите и садитесь без лишних базаров.
– Грубо, Вадим Петрович!
– А мы не на приеме у Темеринского, так что всякая церемония излишня.
– И все же попрошу вести себя повежливей.
– Нет, Сань, ты посмотри на этого джентльмена! – воскликнул Крымов. – Влез по уши в дерьмо, сучонок, а просит вежливости… А как насчет того, чтобы по печени, козлячья твоя рожа? Садись на стул, пока предлагаю. А то по полу ползать будешь. Ну?
Гординец повернулся к Тимохину:
– Если ваш напарник и дальше будет вести себя подобным образом, никакого разговора не состоится… Впрочем, я и сейчас не вижу, о чем мы можем разговаривать.