Четвертая сестра
Шрифт:
Бабушка: Спрашивай, сынок, спрашивай.
Генерал: Кто нами правит? Куда все деньги подевались? Когда все это кончится? И четвертый, в придачу: как нам жить?
Бабушка: Не знаю. Но триста баксов за то, чтобы снести вниз на один лестничный пролет — это стыд и срам!
Генерал: Державу на куски разодрали. Вцепились в нее, как псы в свиную тушу, и разодрали. Как суки позорные!
Бабушка: Возьмем моего Федю. Я давно собираюсь навестить его. Но там поблизости вампир шастает, вечером туда страшно пойти даже с собакой. За поимку вампира обещано 15 000 долларов. Пятнадцать тысяч! Анну
Генерал отрицательно качает головой.
Бабушка: Такая плешивая тетка, в рыжем парике.
Генерал не понимает, о ком речь.
Бабушка: Прямая, как жердь. Походка у нее еще такая, как у цапли.
Генерал отрицательно качает головой.
Бабушка: Да знаешь ты ее, знаешь. Так вот, о вампире. Прошлым вечером он на нее набросился и как вцепится… Укусил ее за левую ногу… нет, за правую… нет, вру, за левую… а потом вырвал зубами кусок ляжки. Раньше, при коммунистах, жратвы было от пуза. А нынче народ голодает… Нет, в правую ногу вцепился, точно, в правую.
Генерал: Да я готов отдать и руки, и ноги, только бы матушка-Россия жила. Но что я могу? Моя покойная жена… хорошо, что она этого не видит. А вы, Акулина Ивановна, опять шлепанцы обуть забыли. Глядите, весь пол изгваздали.
Бабушка: Да переобуюсь я, переобуюсь!.
Генерал: Дочерям моим все никак замуж не выйти… Да и какой идиот сегодня станет жениться, если можно перепихнуться и так?
Бабушка: Не говори так. Вот в мое время бабы напоказ все свое хозяйство выставляли, по самые помидоры, а нынче не так. Ты за дочерей не бойся. Они хорошие девочки. А Таня вообще что-то особенное! Какая у нее походка. Не идет — танцует!
Генерал: Все свои сбережения я вложил в ее уроки танцев. Даже курить бросил, чтобы не тратиться на сигареты. (Достает сигареты, закуривает, протягивает одну Бабушке, та тоже закуривает.) Катя окончила юридический и кормит зверей в цирке.
Бабушка: Танечка станет второй Плисецкой. Вы еще будете жить во дворце.
Генерал: Не будем. А Вера спуталась с женатым мужиком.
Бабушка: Так ведь он политик. Помяни мое слово — будете.
Генерал: Нет, не будем.
Бабушка: Это почему?
Генерал: Потому что я уже два месяца не плачу за уроки танцев.
Бабушка: Неужели?
Генерал: Так точно!
Бабушка: Но почему?
Генерал: Потому что у меня депрессия. А когда у человека депрессия, он пьет. А когда он пьет, он курит.
Бабушка: Само собой.
Генерал: Они вышибли Танюшку, но она пока об этом не знает.
Бабушка: Не знает?
Генерал: Язык не поворачивается сказать ей об этом. Я пытался заработать немного денег. Пробовался в модели.
Бабушка: Модели?
Генерал: Они спросили, когда я в последний раз выходил на подиум. Я ответил: в Кабуле. Но они меня не взяли.
Бабушка(разливает водку в две баночки из-под
Генерал: Случись это годиков на пять раньше, этот потаскун из Вашингтона не говорил бы с нами свысока. Наши армии форсированным маршем прошли бы через Балканы.
Генерал быстро опорожняет банку, Бабушка тут же наливает ему вторую.
Бабушка: Между первой и второй перерывчик небольшой.
Пьют.
Генерал: Когда этого пидора призывали в армию, он откосил от службы. Мы предали наших славянских братьев… Коля!
Коля, мальчик, который должен выглядеть как можно моложе, высовывается из-за занавеса. В идеале он должен казаться двенадцатилетним. Он бедно одет и выглядит затюканным. Пересекает сцену и исчезает.
Генерал: Вот ведь в чем загогулина. Все деньги у америкосов. Так? Так!
Бабушка: Попробуем-ка смешать водку с компотом.
Открывает компот и разливает его по баночкам.
Коля возвращается с большой корзиной накрахмаленного постельного белья. Ставит корзину и исчезает за занавеской.
Генерал: Они меняют белье раз в две недели. А я — каждый день. Последний шанс остаться человеком — не опускаться, следить за собой. Коля!
Коля снова высовывается из-за ширмы.
Вымой пол. Акулина Ивановна опять изволила наследить. Это тебе вместо наряда вне очереди.
Коля готовится мыть пол. Берет швабру, ведро и прочее.
Бабушка: Наряд вне очереди? За что?
Генерал: А хрен его знает. Чтобы служба медом не казалась.
Бабушка: За какие такие грехи? Я-то знаю, генерал, душа у тебя добрая. (Указывает на Колю.) Сироту вот пригрел.
Генерал: Я на улице его подобрал. Шлялся он там, как пес бездомный. А люди все же не звери. С людьми ласка нужна. А нас все бросили…
Бабушка: Уж больно ты крут с ним. Знаешь, как цыган со своей лошадью обращался? Решил, будто лошадь жрет слишком много. И начал ее постепенно отучать от еды. Уж совсем было отучил, да лошадь подохла. Только мы не лошади, а Господь наш — не цыган. Он, Господь наш, милосерден, в беде не оставит. Возьми хоть сыночка моего, Костю. Я уж за него беспокоиться стала. Дожил до 26 годков, а не пьет, не курит, и насчет этого самого (делает недвусмысленный жест туда-сюда, намекающий на секс) тоже никак. Только с утра до ночи сидит в Ленинке и читает, читает, читает… Я уж все глаза выплакала: пропадет, думаю, малахольный. Однако год тому назад он сошелся с мафией. Теперь любо-дорого смотреть: малиновый пиджак, на шее голда в полпальца толщиной, квартиру на Кутузовском купил, тачку крутую, мобилой обзавелся. Теперь он если не пьет, то по Москве гоняет, если не гоняет, то пьет. Любо-дорого посмотреть!