Четвертое июля
Шрифт:
– Нет. Мы увидели детей. Я решила, что они угнали машину или натворили еще каких-нибудь глупостей.
– Что вы сделали?
– Детектив Джейкоби и я убрали оружие и постарались им помочь.
– В какой момент вы снова достали пистолет?
– После того как задержанные открыли огонь по мне и детективу Джейкоби и я потребовала, чтобы они бросили оружие.
– Спасибо, Линдси. У защиты больше нет вопросов.
Я обдумала свои показания и пришла к выводу, что все прошло не так уж плохо. Мой взгляд скользнул по залу, и я заметила, как Джо улыбнулся и кивнул мне со своего места. Микки обратился
– Можете приступать.
ГЛАВА 20
В зале воцарилась мертвая тишина, тянувшаяся так долго, что мне хотелось закричать. Старый трюк, и Бройлз владел им в совершенстве. По рядам прокатился ропот, пока судья Алджерри наконец не постучала молоточком, призывая адвоката к действию.
Он подошел к кафедре, и я взглянула ему прямо в глаза.
– Скажите, лейтенант Боксер, что должны делать полицейские при задержании преступников?
– Достать оружие, отвести подозреваемых от машины, обезоружить их, надеть наручники и держать ситуацию под контролем.
– Так вы и поступили, лейтенант?
– Мы подошли с оружием в руках, но увидели, что пассажиры не могут выбраться из автомобиля. Поэтому мы убрали пистолеты, чтобы помочь им вылезти наружу.
– Это явилось нарушением инструкции, не так ли?
– Мы обязаны были оказать им помощь.
– Да, я знаю. Вы хотели проявить заботу о «детишках». Но процедуру задержания нарушили. Вы это признаете?
– Послушайте, я сделала ошибку! – выпалила я. – Ребят тошнило, они истекали кровью. Машина могла загореться и…
– …ваша честь?
– Прошу вас ограничиться простым ответом на вопросы, лейтенант Боксер.
Я резко откинулась на спинку кресла. Мне часто приходилось видеть, как Бройлз работает в суде, и я помнила, что он умеет давить на слабые места свидетелей.
То же самое он проделал и со мной.
Я все еще винила себя за то, что не надела на детей наручники, а Джейкоби, несмотря на свой двадцатилетний стаж, допустил аналогичный промах. Но, черт возьми, каждый может делать лишь то, что может!
– Давайте, перефразируем вопрос, – мягко продолжил Бройлз. – Вы всегда стараетесь следовать инструкциям для полицейских?
– Да.
– И эти инструкции допускают появление на работе пьяной?
– Протестую! – воскликнул Микки, вскочив. – Мы знаем, что свидетельница пила, но никто не утверждал, что она была пьяной.
Бройлз улыбнулся и повернулся к судье.
– У меня больше нет вопросов, ваша честь.
Моя спина вспотела. Спускаясь с кафедры, я забыла про раненую ногу и вспомнила о ней после того, как бедро пронзила острая боль. Я с трудом доковыляла до своего места, чувствуя себя разбитой и измученной.
Микки попытался подбодрить меня улыбкой, но я знала, что и ему сейчас невесело.
Его брови были нахмурены.
ГЛАВА 21
То, как Мейсон Бройлз интерпретировал события десятого мая, превратив меня в главного преступника, повергло меня в шок. Этот пройдоха отлично выполнил свою работу, и я едва сдерживалась, чтобы не вспылить, пока он произносил заключительную речь.
– Ваша честь, – сказал он, – Сара Кэйбот мертва, потому что ее убила Линдси Боксер. Она же виновата в том, что тринадцатилетний Сэм Кэйбот на всю жизнь остался инвалидом. Ответчица сама признала, что не следовала служебным инструкциям. Конечно, мои клиенты тоже вели себя неправильно, но подростки легко теряют голову. Работники полиции – другое дело, они призваны хладнокровно действовать в самых трудных ситуациях. Однако лейтенант Боксер этого не сделала, поскольку была пьяна. Говоря коротко, если бы она просто хорошо выполнила свою работу, трагедии удалось бы избежать, и мы бы не сидели сейчас в этом зале.
Слова Бройлза вызывали у меня ярость, однако я не могла не признать, что они довольно убедительны и на месте зрителей я бы тоже встала на его точку зрения. Когда Микки вышел для произнесения заключительного слова, кровь стучала у меня в ушах с силой ударной установки.
– Ваша честь, не лейтенант Боксер вложила оружие в руки Сары и Сэма Кэйбот. – В голосе Шермана звучало искреннее возмущение. – Пострадавшие сделали это сами. Они без малейшего повода открыли огонь по полицейским, и моя клиентка была вынуждена защищаться. Если она в чем-то и виновна, то лишь в том, что проявила доброту к гражданам, которые ее не заслуживали. Ваша честь, справедливость требует снять все обвинения с этого достойного офицера и вернуть к исполнению своих обязанностей без малейшего ущерба для его безупречного послужного списка.
Микки закончил выступление раньше, чем я ожидала. После его последних слов возникла внезапная пауза. Когда он вернулся на свое место, по залу пошла какая-то мышиная возня – шуршание бумаг, шарканье подошв, постукивание пальцев по клавиатурам ноутбуков.
Я схватила под столом руку Шермана и стала молиться. Господи, прошу Тебя, пусть она закроет это дело.
Судья водрузила на нос очки, ее лицо оставалось бесстрастным. Потом я услышала ее голос – сдержанный и слегка усталый:
– Я согласна с тем, что в сложившейся ситуации ответчица сделала все, что было в ее силах, однако меня беспокоит алкоголь в крови. Погиб человек. Сара Кэйбот мертва. У меня достаточно оснований, чтобы передать дело в суд.
ГЛАВА 22
Я в оцепенении слушала, как Алджерри назначает дату первого заседания на несколько недель вперед. Вскоре судья покинула зал, все встали, и меня окружила тесная толпа. Замелькали люди в полицейской форме, зрители, отводившие от меня глаза, и журналисты, которые совали микрофоны мне под нос. Я все еще держала Микки за руку.
Этого не должно было случиться. Мы не должны были проиграть.
Шерман помог мне подняться и начал прокладывать путь через толпу. Джо поддерживал меня сзади. Наконец все четверо – включая Юки Кастеллано – пробились в коридор и направились к лестнице.
– Когда выйдешь на улицу, держи голову кверху, – предупредил меня Микки. – Все станут орать: «Почему вы убили эту девочку?» – но ты просто медленно иди к машине. Не улыбайся, не хмурься, не позволяй им сбить себя с толку. Ты не совершила ничего плохого. Возвращайся домой и не отвечай на телефонные звонки. Я заеду к тебе позже.
Когда мы появились на крыльце, дождь закончился и тусклый день клонился к вечеру. Сотни людей собрались вокруг здания суда, желая поглазеть на полицейского, убившего девочку-подростка.