Четвёртое измерение: повторение пройденного
Шрифт:
Скажу сразу: на первый взгляд изменилось не так уж и много. По-сути, мы по-прежнему стояли на территории нейтринной обсерватории, только ее территория здесь отличалась от территории там. И, прежде всего это касалось даже не видневшегося неподалеку пятиэтажного лабораторно-административного корпуса, отчего-то обветшалого, с выбитыми окнами и явно давным-давно провалившейся крышей, не отсутствия какой бы то ни было перспективы, заменяемой застывшей в неподвижности темной стеной вдали — это в первую очередь касалось изменившихся условий
Медленно подняв голову, я взглянул в небо. В небо, которого не было. Ни неба, ни солнца, ни облаков, только равномерная серенькая субстанция; только рассеянный, лишенный источника, поступающий как будто отовсюду сразу, свет; только гомогенное сизое нечто вместо облаков над головой.
Сделав всего один шаг, мы попали из яркого летнего дня в царство каких-то вечных сумерек. Или даже не сумерек, а чего-то иного — тусклого, лишенного обычных красок и контраста, непривычного нормальному человеческому восприятию.
В обычном мире по ночам тоже не бывает света. Зато у нас есть темнота — настоящая, контрастная, абсолютная. А здесь ее не было. Как не было и настоящего света — лишь что-то среднее, нейтральное, никакое…
Печальное царство вечной серости; мир полутонов; место, в котором никогда не будет радуги… нечто, порожденное извечным людским желанием узнать больше, чем следует и можно знать.
— Это и есть твоя «черная дыра» вместе с четвертым измерением, что ли? — я скептически дернул головой. — Так вы себе ее представляли?
— А? — вздрогнул еще не насладившийся в полной мере окружавшей нас картиной полковник. — Н-нет… не знаю… вряд ли. А что?
Хороший вопрос… Вот уж, действительно, «а что». Прямо в точку, коллега. Вот только интересно, кто кого должен спрашивать и кто кому отвечать?
— Просто спросил, — буркнул я — похоже, с надеждой получить более-менее аргументированное и авторитетное объяснение происходящему можно распрощаться. Но я, как ни странно, ошибся:
— Понимаешь, мы никак не могли представить, как все это может выглядеть в реале, но имелось предположение, достаточно смелое и ничем не подкрепленное. Ну, в общем, та… субстанция, сквозь которую мы прошли… все это наводит на мысль о продолжающемся однонаправленном движении частиц в собственном силовом поле колла…
Нда, страшно далеки вы от народа:
— Постой, коллега, притормози, ладно? Давай как-нибудь попроще, попопулярней. Как по телевизору. Ты что-то начал говорить за эту серую муть, которая чуть из нас мясное пюре не сделала? Вот и попробуй простыми словами объяснить, что это может быть?
— Элементарные частицы, разогнанные в кольце ускорителя. Например, те самые отоны, о которых я тебе рассказывал в самолете. Или какие-то другие.
Ага, уже значительно лучше — тенденция к сближению с народом налицо. Что ж, продолжим опрос:
— Но ты ведь говорил, что каждый отон, по-сути, «черная дыра» в миниатюре, так? И что вы собирались получить лишь несколько этих частиц? Это как?
— Да, ты прав, — голос полковника окреп, и это мне понравилось. — Ощущения при прохождении этой… «стены» — они тебе ничего не напомнили?
— Напомнили. Центрифугу, карьерную камнедробилку и пьяную драку в одном флаконе. Плюс посещение нашего ротного стоматолога, когда я еще «срочную» служил. В те годы «турбинок» еще не было, только обычные бормашины со шкивом, — «пожаловался» я, устало опускаясь на землю. Стоять больше сил не было — ноги не держали.
Валера, последовав моему примеру, усмехнулся, помаленьку возвращаясь к своему обычному состоянию:
— Во-во, и мне тоже. Так вот, мне кажется, что мы с тобой только что побывали… как бы это попроще… в пространстве, заполненном — или «образованном» — материей с повышенной плотностью.
— Хочешь сказать, внутри «черной дыры», что ли?
— Ну… не совсем. Никто, конечно, не знает, что на самом деле происходит внутри «черных дыр», но думаю, что ты не совсем прав. Скорее, так: «в окружении огромного количества миниатюрных «черных дыр», каждая из которых сама по себе частица неимоверной массы, понимаешь? У меня в ноутбуке есть виртуальная модель — если он, конечно, здесь заработает. Б…! — полковник, наконец, увидел, что сталось с его драгоценной сумкой. Ладно, не переживай, живы будем — подтвержу, что ноутбук героически погиб во время боестолкновения с летучим отрядом неопознанных элементарных частиц!
— Примерно… И что? Кстати, не слишком-то это все похоже на обещанные несколько частиц, не находишь?
— Нахожу, просто на этот вопрос у меня ответа нет. Возможно, произошла своего рода цепная реакция, началось спонтанное увеличение количества частиц, например, в геометрической прогрессии… не знаю, честно говоря.
— Ладно, что-нибудь еще?
— Еще предположение. Только сейчас подумал.
— Валяй, — машинально ответил я, неожиданно увидев метрах в ста впереди кое-что интересное — надо бы посмотреть, хотя, кажется, я и так догадываюсь, что это может быть…
— Два момента. Первый: отоны — если это, конечно, они — не могут существовать так долго. Все-таки, это ведь просто элементарные частицы. Значит, процесс продолжается — например, из-за того, что ускоритель по-прежнему продолжает работать. И второе — если я все правильно понимаю, эта штука, — Валера кивнул на «стену» за нашими спинами, — на самом деле прозрачна. Просто мы ее не видим — она притягивает к себе фотоны света и…
— Радиоволны, — докончил я за него, вызвав в ответ одобрительный кивок. — Оттого и связи нет. Согласен. И нафига Турист с собой радиостанцию тащит? Кстати, то, что ты сказал насчет ускорителя — значит, нам достаточно его отключить — и все станет по-прежнему?
Нам этот раз Валера ответил не сразу — размышлял несколько секунд:
— Трудно сказать. Для начала неплохо было бы узнать, как такое вообще стало возможным, а уж затем…
— И все-таки?
— Может «да», а может и «нет», не смогу сейчас ответить. «Феномен отдачи» — резкое изменение устоявшегося гомеостаза системы — приводит к хаотическому перераспределению массы…
— Ясно. Тогда сворачиваем дискуссию, курим — и пошли.
— Куда?
— А во-о-он туда прогуляемся, — достав сигареты (извлеченная из нагрудного кармана пачка выглядела так, словно по ней пару раз прошлись тяжелыми солдатскими берцами), я качнул головой в сторону обсерваторского корпуса. — Ты говорил, вторая группа на машине сюда поехала? Ну, так я их, кажись, нашел.