Четвертый путь
Шрифт:
Говоря о знании и бытии, необходимо начать с самого начала. Попытайтесь вспомнить, как вы смотрели на это сами, каково было ваше отношение к этим двум идеям прежде, чем вы встретились с настоящей системой. Все мы находимся в одинаковом положении. Мы хотим знания, но не понимаем, что в нас самих имеются препятствия, которые мешают нам достигнуть этого знания.
Я начну с самого себя. Прежде чем я встретил эту систему, я много читал и делал много экспериментов. В результате экспериментов я получил интересные состояния, понял несколько законов и, естественно, хотел продолжения этих состояний. Но я увидел, что для этого надо было иметь больше знания. Затем я встретился с этой системой. В этой системе особенное внимание было направлено на бытие. Согласно этой системе, большее знание приобрести
Вскоре после того, как мы услышали о знании и бытии, наши группы разделились на два лагеря. Первый лагерь думал, что весь вопрос был в изменении бытия, что с изменением бытия мы получим больше того знания, которое уже имеем. Второй лагерь (к которому, как я полагал, принадлежал я один) говорил, что даже в нашем теперешнем состоянии бытия мы можем получить значительно больше знания, чем имеем, что мы не настолько насыщены знанием, чтобы не смогли поглотить его еще больше.
Позже я понял, что необходимо и то, и другое. Возьмем для примера двух человек: один знает четыре правила арифметики, другой не знает их. Естественно, что первый будет в лучшем положении, хотя уровень бытия одинаков. Чем больше человек знает в математике, тем лучше его положение в определенной профессии. Следовательно, знание может увеличиться даже при одинаковом бытии. И он может знать больше не только в математике, он может знать много других вещей, иметь больше психологического знания.
С другой стороны, вы заметите, что когда вы даете знание двум людям (я говорю о психологическом знании), то один приобретает это знание, тогда как другой не может. Очевидно, что его бытие не подготовлено. Следовательно, в этом отношении люди не находятся в одинаковом положении.
Соотношение знания и бытия — это очень большой вопрос. Я хочу, чтобы вы подумали о нем в связи с тем, что я только что сказал. Попытайтесь найти ваши собственные примеры. Знание может вести очень далеко. Вопрос в том, может ли человек воспринять его? Может ли человек усвоить его? Один род знания мы можем получить, другой род — не можем, поэтому мы не в состоянии говорить о знании общими словами. Например, возьмем психологическое знание: такими, какими мы являемся, мы можем выучить очень много, и многие вещи могут стать более ясными. Но в каждый момент знание человека зависит от его бытия. Это то, что мы не понимаем. Человек может получить столько знания, сколько позволяет его бытие, иначе его знание будет просто словами. Если знание дается нескольким людям, один из них получает его, а другие не получают. Почему? Очевидно потому, что их бытие различно.
В. Мне не совсем ясно, что такое «бытие»?
О. Это — вы, то, чем вы являетесь. Чем больше вы знаете себя, тем больше вы знаете свое бытие. Если вы никогда не изучали, что у вас есть бытие, то бытие всех людей будет одинаковым для вас. Если вы спросите у человека, который никогда не слышал о самовоспоминании, может ли он вспомнить себя, то он скажет, что может. Это — одно бытие. Другой знает, что он не вспоминает себя — это другое бытие. Третий начинает вспоминать себя — это третье бытие. Вот как надо понимать это.
Мы понимаем разницу предметов, но в обычном мышлении мы не понимаем разницу бытия. Что мы изучаем в этой системе? Первое — что мы не являемся одним, что мы имеем много «я», что в управлении нет центрального «я». Это состояние нашего бытия. Результатом является механичность — мы являемся машинами. Если мы сумеем быть менее механичными, менее разделенными в самих себе, если сумеем в большей степени контролировать себя, это будет означать, что наше бытие изменилось.
Когда я встретился с настоящей системой, она показала мне, что изменение бытия является необходимым, так как мы не то, что думаем о себе. Если бы мы были тем, что думаем о себе — если бы мы имели сознание, волю, если бы могли «делать», тогда необходимым было бы только знание. Но все мы думаем о себе отлично от того, чем являемся в действительности. И именно эта разница между тем, чем мы являемся, и тем, что думаем о себе, показывает, чего недостает в нашем бытии. Таким образом, необходимы две вещи: изменение знания и изменение бытия.
В. Но мы постоянно меняемся!
О. Нет, мы находимся в одной комнате, двигаясь из одного угла
Обычно уровень нашего сознания всегда движется вверх и вниз. «Вниз» означает, что мы находимся ближе ко сну, «вверх» означает, что находимся ближе к возможности пробуждения. Мы никогда не находимся точно в одном и том же состоянии, но эти малые изменения означают только отметки времени на одном и том же месте.
Таким образом, вы видите, что эволюция человека вполне возможна, но она возможна только путем изменения знания и изменения бытия, а изменение бытия означает достижение сознания. Это не может прийти само по себе, это не может «случиться».
В. Достигает ли человек познания себя посредством самонаблюдения?
О. Самонаблюдение связано с определенной практикой. Если вы только начинаете наблюдение того, как все кругом происходит, вы поначалу многое пропустите, но если вы попытаетесь бороться против некоторых вещей, которые заметите за собой, например, против небольших привычек, вы сразу увидите многое из того, что обычно не замечаете. Каждый имеет много небольших привычек: привычку ходьбы, привычку двигать руками, привычку сидеть, стоять, говорить определенным образом. Эта борьба — не для каких-либо особых результатов, но просто для самонаблюдения. Возможно, позднее вы найдете, что должны отделаться от некоторых привычек, но в настоящее время эта борьба должна быть просто для самоизучения.
В то же самое время, если мы хотим развить сознание и улучшить наши функции, почти с самого начала самонаблюдения нам советуют пытаться останавливать некоторые наши функции, которые не только бесполезны, но определенно вредны. Например, в наблюдении себя, особенно в наблюдении эмоциональной функции, пытайтесь останавливать насколько возможно всякое выражение отрицательных эмоций. Жизнь многих людей практически состоит из этого, они выражают отрицательные эмоции в каждый возможный момент, по любому случаю, — подходящему или неподходящему, они всегда могут находить что-либо ошибочное во всем. Главным стремлением человека 1, 2 и 3 является стремление немедленно выражать все свои отрицательные эмоции. Если он делает усилие остановить это выражение, оно дает ему материал для наблюдения, и он видит самого себя под другим углом зрения. Если он делает усилие в этом направлении, он очень скоро убеждается, что не имеет воли, так как остановка выражения отрицательных эмоций является наиболее трудной. В то же время это необходимо.
Другой бесполезной функцией является разговор; мы говорим слишком много. Мы говорим, и говорим, и говорим, и мы никогда не замечаем этого. Обычно мы думаем, что говорим очень мало, даже слишком мало, но особенно те люди, которые говорят больше всего, думают, что они никогда не говорят. Это очень полезная тема для наблюдения. Вы увидите, как проходит ваш день, сколько механических вещей вы говорите в одних условиях и сколько других механических вещей в других условиях. Или вы заметите, что говорите и говорите, потому что это доставляет вам удовольствие или заполняет ваше время. Необходимо наблюдать это и останавливать по крайней мере некоторые из этих бесполезных разговоров. Разговор, воображение, ложь и выражение отрицательных эмоций являются нашими главными функциями.
Теперь, если вы хотите спросить меня о чем-либо, то я попытаюсь объяснить. Мы должны пытаться не только изучать эти идеи в той форме, в которой они даются, но также применять их в связи с различными проблемами. Они дают хорошие ключи для решения многих из них.
В. Когда вы говорите о лжи, относите ли вы это только к тому, что мы говорим, или также к нашим мыслям?
О. В настоящее время вполне достаточно рассматривать только то, о чем мы говорим. Позднее мы должны будем изучать также наши мысли, которые являются ложью самим себе. Это одно и то же, но мы должны начинать с того, что мы говорим, и вначале от нас потребуются некоторые усилия, чтобы обнаружить ложь. Ложь всегда говорит о вещах, которых мы не знаем. Мы не называем ее ложью, это есть наше бегство, мы даем ей какое-либо хорошее имя и затем можем принять ее.