Четыре Стороны
Шрифт:
– Мы решим это, а отлить можешь и через решётку, ты ведь не девочка.
Она презрительно ухмыльнулась, положила пистолет в кобуру, висевшую у неё на поясе, и направилась дальше.
– Получил?
– усмехнулся Томми, - в туалет он хочет. Иди просунь писюн между прутьев и ссы. Сложно догадаться?
– Пошёл ты, - сказал Коул свою коронную фразу, которая, равно как и интонации, с которыми он её произносил, уже не воспринималась никем всерьёз, и была скорее смешна.
Однако Ноэлу не хотелось смеяться просто потому что от этого его голова бы пошевелилась, и шишка, которую он приложил к холодному пруту, ударилась бы о него и отозвалась на это болью. Он лишь улыбнулся, но даже от этого ему стало неприятно.
Сам Коул в первый момент нервно сел на землю, но он не врал про то, что ему хотелось испражниться, поэтому спустя две минуты он встал к дальней стенке клетки и сделал это так, как ему рекомендовала Райли. Никто ничего ему не сказал. Даже Ноэл лишь открыл глаза, но голову не повернул.
Однако скучать им довелось недолго. В скором времени появился Вилз, который, вопреки указанию Соломона, употребил порцию чуха. Это была наркотическая смесь, которую нужно было вдыхать через ноздри. Начиналось с не слишком приятного жжения в носу, но потом оно теплом уходило вверх, рассеиваясь по всей голове и принося приятную эйфорию.
В этом состоянии ему казалось, что девушки, сидящие за прутьями, сами его хотят и только жаждут, чтобы он их взял. Тем больше его злило их сопротивление. Иногда он и вовсе себя не контролировал. Как-то раз при грабеже он забил до смерти корабельного доктора, потому что та особенно отчаянно сопротивлялась. В этом случае всё вышло легче, и он по-настоящему насладился. Хотя, будь он в трезвом состоянии, такой секс мог бы доставить ему гораздо меньше приятных ощущений.
Сейчас он был удовлетворён и пока не хотел женского тепла, зато очень хотел поговорить. Соломон ушёл на Акулу, и его не будет долго, так что можно было бы заниматься вообще чем угодно - хоть выпустить кишки всем этим деткам, опрометчиво бросающимся в первый попавшийся коридор в надежде повеселиться. Да, потом бы пришлось объясняться с Солом и даже получить взбучку, но в любом случае - концы в воду и дальше по излюбленной дорожке вольного космического бандита.
Но и простого насилия ему сейчас не хотелось. Хотелось поговорить и узнать, как они здесь вообще оказались, а заодно примерно представить, что ждёт рейдеров в случае, если произошедшее здесь вскоре вскроется.
– Так, с вами мы поговорим поближе к ночи, - сказал он, проходя мимо клетки, в которой сидели девушки, - вы, два скакуна, мне не нравитесь. Кого же мне выбрать из вас?
Он застыл около клетки, в которой сидели Ноэл, Томми и Коул. Хомяк вжался в прутья и смотрел на него.
– Ты, наверное, не отказался бы рассказать мне то, что я хочу знать.
Вилз посмотрел на Коула, который даже побледнел, опасаясь, что разговор это всего лишь предлог, чтобы он относительно покорно дошёл до того места, где его казнят или тоже изнасилуют. Кто знает, что на уме у этих бандитов?
Ему было невдомёк, что его жизнь как таковая не имеет здесь никакой ценности в прямом смысле. Она никому не была нужна. По сути, этим бандитам нет разницы в том, сидит он в клетке или не сидит, мёртв он или жив. Но сам Коул, разумеется, считал свою жизнь ценной и подсознательно рассчитывал, что и все остальные так думают.
– Я не слышу ответа!
– Вилз гаркнул так, что все вздрогнули.
Слюна, которой он брызнул, попала внутрь клетки, но никто даже не шелохнулся. Ни у кого не возникало даже сомнений по поводу того, что этот человек не в себе. Да уж, рыжая, хоть и не являлась образцом гуманности и хорошего отношения, была гораздо лучше этих двоих.
– Смотря что, - сухо сказал Ноэл, вместо онемевшего Хомяка, - мы сами ничего не знаем.
Он едва приоткрыл глаза, но голову от прохладного металла не отрывал. Ему было уже всё равно. Если этот бандит сейчас решит расправиться с ними, никто ему в этом не помешает. С чего бы кому-то из них было не наплевать на них? В сложившейся ситуации даже Краскас, принадлежащий отцу Томми, представляет большую ценность, чем их жизни.
– Ого! Да ты мне нравишься. У наст тут новый чемпион!
Он огласил всё пространство за ангарами и растопырил руки, медленно отходя назад, как будто поблизости присутствовали зрители, которые могли это видеть, а он хотел произвести на них впечатление. Конечно, мышцы у него были завидные, но явные отклонения в области психики они не компенсировали.
– Ты пойдёшь со мной. Не твой друг слюнтяй, и не твой друг не пойми кто, а ты!
Он указал пальцем на Ноэла, после чего дал команду роботу открыть клетку. Теперь юноше стало не по себе. Не то чтобы он сильно испугался, но встревожился. Мысли о смерти сменились мыслями об издевательствах, которые ему придётся выдержать. Так Вилз его просто застрелил бы, просунув пистолет через прутья решётки, а так ему захочется позлодействовать. Однако отступать было некуда, поэтому, собравшись, Ноэл встал и направился на выход
– Как тебя, говоришь, зовут?
– спросил бандит, когда юноша вышел из клетки.
– Ноэл, - изображая спокойствие, ответил он.
– А меня Вилз, - бандит протянул руку.
Ноэл не хотел её пожимать, но подозревал, что если не сделает этого, то относительно добродушное состояние рейдера, глаза которого сейчас горели нездоровым огоньком, сменится приступом гнева, от которого пострадает не только он. Поэтому Ноэл, хоть и не хотел, но пожал большую и сухую ладонь Вилза, глядя ему в глаза и в то же время ощущая множество взглядов на самом себе.
Проходя мимо клетки, он встретился взглядом с Келли, на которой был растянутый тонкий свитер и джинсы. В её глазах он прочитал тревогу, как будто бы его действительно уводят для того, чтобы казнить.
Он легко кивнул, немного прикрыв глаза, показывая, что всё будет хорошо. Главное, не злить бандитов, а в остальном это возможность и самому что-то узнать и о них, и вообще о том, что здесь происходило и происходит. Он не боялся, просто волновался, потому что никогда не видел перед собой человека с оружием, готовым к использованию. Раньше пистолет в кобуре он видел только у полицейских, но ни разу не видел, чтобы они его даже доставали, не говоря уже о стрельбе. Из-за этого он плохо понимал оружие, не воспринимал его, здесь же всё было по-настоящему. Одно неверное движение, возможно даже, одно неверное слово, и оружие будет взведено и использовано.
– Да ты не ссы особо, - подбодрил его Вилз, - если не будешь врать мне, всё будет хорошо.
Если бы не ситуация, Ноэл задал бы ему вопрос относительно Келли и остальных, с которыми уже точно всё не будет хорошо. Однако сейчас он был не в том положении. Может, он и хотел где-то в глубине души наказать этих бандитов за то, что они сделали, но в данный момент это сделать было нельзя никак. Сейчас нужно было забыть про все свои обиды, проглотить своё негодование и делать то, что говорят. Нужно идти за этим человеком, а потом рассказать ему что-то? Хорошо. У них ведь, по сути, нет никаких тайн. Они оказались здесь случайно, и сейчас Ноэл с радостью предпочёл бы смертельно скучный выпускной, чем то, что происходило с ними.