Четыре Стороны
Шрифт:
Он сделал всё, как и обещал. Сначала открыл крайнюю клетку, в которой находились Томми и Коул, а потом среднюю, где были Брайан и Алекс. Их он перегнал на край, а Ноэла в центр. Входя в клетку, юноша снова отметил для себя, что Китти нет. Радовало лишь, что хотя бы Келли на месте.
– Так будет лучше, - сказал бандит, когда робот закрыл замок, - пойду разберусь с делами, а потом навещу вас. Всё ещё не знаю, что с вами делать, но надеюсь, ты, Ноэл, поможешь мне решить. Будь умницей.
– Ещё один псих, - тихо сказала Чесси, когда Сол ушёл.
– Как ты?
– спросила Ноэла Келли, прижавшись к пруткам своей клетки.
– Нормально. Ты как?
– он посмотрел на неё с сочувствием.
– Как вообще можно быть в таком положении?
– она пожала плечами и горько улыбнулась.
Её верхняя губа была разбита, а на левой щеке был небольшой синяк. Ей и правда досталось, и гораздо больше, чем Ноэлу, хотя тот не смог бы сейчас найти место на своей голове, которое не болело. Однако зацикливаться на этом было нельзя. Самое главное им ещё предстоит. У него пока не было плана, как сбежать, но он не сомневался, что у него появятся мысли на этот счёт.
Тем временем Райли и Соломон смотрели на большой экран, куда Харт вывел данные зондов. Их можно было рассматривать в виде таблицы, в которой были просто отмеченные по тем или иным причинам точки и их координаты, а можно было сразу вывести на карту. Первый вариант был информативнее, а второй нагляднее, особенно для Соломона, способности к концентрации которого ещё не полностью восстановились после проделанного перелёта. Именно поэтому сейчас перед ними была карта, которую можно было счесть таковой только в основном благодаря тому, что разные глубины океанов были выделены разными оттенками от светло-голубого близко к маленькой нынешней суше, до тёмно-синего в северном полушарии, где и в хорошие для планеты времена был океан.
Примерно в семидесяти километрах к северу от острова, на котором они находились, была засечена электромагнитная активность. И хотя Харт постоянно работал над зондами и увеличивал их чувствительность, всё равно источник излучения должен был быть очень сильным, чтобы его можно было засечь через водную толщу в несколько километров.
– И у тебя есть уверенность, что это они?
– спросил Сол задумчиво.
– В прошлый раз там не было и намёка на активность, если сам объект расположенный там не ожил, что вряд ли.
Он говорил немного пафосно, постоянно поглядывая на Райли. Если бы даже активности в тех широтах не было, её стоило бы придумать, чтобы заслужить её внимание. Но она была, и притом очень интересная, а вот Соломон всё ещё частично пребывал в прострации. Для обычных дел этого хватало, но для того, чтобы проанализировать информацию с зондов, он недостаточно хорошо осознавал реальность.
– Твои машины шли на бреющем? Есть подводные?
– спросил он наконец.
– Есть, но, - он снова покосился на рыжую, молча стоявшую в стороне, - если это тот, кто мы думаем, он засечёт нас, едва мы перейдём водную кромку. Если уже не засёк.
– Не засёк, раз мы ещё не радуемся встрече. Но насчёт водяных ты, пожалуй, прав. Какая там глубина?
– Большая. Не меньше двенадцати километров.
– И он может выдержать такое давление, - Соломон говорил, придавая своим интонациям смесь восторга и восхищения, но Харт воспринял их как вопрос.
– Я не знаю, из чего сделан Буревестник, но если он не может, то здесь и ловить нечего.
– Выведи карту периода стабильности, - не обращая внимания на его слова, приказал Сол.
Харт щёлкнул несколько пиктограмм, и перед ними предстало изображение, в котором не возможно было узнать и очертаний того, что было на мониторе ещё несколько секунд назад. Появились континенты. Самый крупный из них был в районе, где и до этого была суша. А вот на месте активности действительно был океан, и достаточно глубокий. Причём глубина начиналась не постепенно, а очень резко, что, в итоге, и определило выбор места для строительства стратегически важного объекта.
– Там и тогда был океан. Сходится, - заключил Соломон.
– Да, - подтвердил Харт, - мы же уже обсуждали это. Объект должен был быть в относительно безопасном месте, и потом, не нужно было бы доставлять воду для охлаждения.
– Да, - кивнул Сол, как будто опомнившись, - если бы рвануло, не было бы так страшно, да и затопить проще, если что...
– Да, - снова подтвердил Харт, на этот раз украдкой взглянув на Райли, для которой состояние собственных ногтей было интереснее их диалога.
На самом же деле, она всё внимательно слушала, но при том, что всю нужную информацию ты получаешь благодаря ушам, не нужно смотреть на говорящих, чем она и пользовалась.
– Интересно, он всё ещё там? И всё ещё нетронут?
– спросил Сол, глядя на пометки на карте, - может быть, это он сам фонит?
– Нет. Если посмотреть внимательнее, вокруг есть следы, но более слабые. Лёгкая радиация, точно от турбин. Вода, правда, смазывает сигнал, тем более, прошло много времени, но этот постоянен и не смещается.
– Значит, это не вода. Значит, они действительно там. Чёрт!
Он взялся за голову, задумавшись. Райли отвлеклась от ногтей и посмотрела на него с ожиданием.
– Без этих двоих мы не сможем даже последовать за ним. Мы, наверное, долетим только до Ксартаса, - сказал Харт.
– Я знаю, - сказал Сол, - сейчас мы не долетим даже до туда. Мне нужно время, которого у нас может не быть.
Несмотря на то, что мозг его был повреждён, он отдавал себе отчёт в том, что не может лететь. Вернее, чисто физически он может. У него получится войти в интерфейс - особенно если предварительно принять мозговой стимулятор - и даже проложить курс, но только он не может ручаться, что на той стороне не выйдет из капсулы инвалидом. Даже никто из врачей, с которыми он имел возможность обсуждать своё состояние, не решился бы назвать ему ту грань, за которой изменения в мозгу станут необратимыми. Равно как никто не мог сказать, что будет за этой гранью - сможет ли он хотя бы осознавать себя хоть для какой-то деятельности, или же это приведёт к полному разрушению интеллекта, сознания, и, как следствие, к уничтожению личности.