Четыре жизни академика Берга

Радунская Ирина Львовна

— Человеческий опыт неисчерпаем, — часто повторяет он в своих выступлениях, — опыт накапливается в некоторых случаях веками, но так как мы не умели его хранить, многое забыто, упущено, недооценено. Одно и то же открытие часто делается несколько раз, одна и та же «Америка» открывается разными поколениями людей. Человечество привыкло разбазаривать ценнейший продукт цивилизации — информацию. И только теперь, когда память электронных машин все больше увеличивается, а системы связи охватили весь мир, мы можем совсем по-иному и на совершенно новом качественном уровне строить свое хозяйство, науку и жизнь. Теперь крупицы знания, добытого людьми в различных странах и в разных областях деятельности, не просочатся сквозь дырки в решете нашей памяти. Пример? Пожалуйста, их сколько угодно. Одна из

иллюстраций в этом письме:

«Глубокоуважаемый Аксель Иванович!

Благодарю Вас за ту помощь, которую Вы оказываете Государственному производственному комитету по рыбному хозяйству СССР в разработке вопросов использования методов кибернетики в рыбном хозяйстве, и, в частности, за Ваше интересное выступление на совещании ученых и специалистов системы Госкомитета, посвященном проблемам кибернетики в рыбном хозяйстве. Мною дано поручение специалистам Госкомитета подготовить статью в журнал «Природа», посвященную проблемам, связанным с повышением эффективности разведок и производительности рыболовецких предприятий.

А. Ишков».

Невероятно! Ну хорошо, медицина, биология в союзе с кибернетикой — это понятно. Но… рыба? При чем тут рыба? Однако, если министр Ишков благодарит Берга за помощь, значит действительно сделано полезное дело! Но какая здесь все-таки может быть работа для кибернетиков?

Берг рад удивлению слушателей, довольно смеется. Только что он выглядел усталым. Но глаза снова хитро поблескивают, он сам — в который раз — изумлен многоликостью кибернетики, ее мощью, ее способностью совать нос в самые невероятные дела.

— Представьте себе тысячи рыболовецких судов, — объясняет Берг, — плавающих бог знает где: в Индийском океане, у берегов Австралии, на Севере или у Южной Америки. Составить жесткий график их движения, как на железнодорожном транспорте, невозможно. Улов — дело случая. Он зависит от погоды, от настроения рыбы. И в какой ближайший порт лучше доставить эту рыбу — неизвестно. Приходит корабль в порт и спешит сдать добычу на консервный завод, а его не ждали, накануне пришел другой корабль и полностью загрузил завод.

И тральщику, который провел в море несколько месяцев и скопил сотни тонн рыбы — стоит она сотню тысяч рублей — приходится идти в другой порт. И рыба по дороге портится, а траулер во время этих переходов «простаивает». Убыток колоссальный! Что делать?

Вот моряки и пришли в Совет обсудить эту проблему. Кибернетики предложили им организовать вычислительный центр, оснащенный электронными машинами, и применить в рыболовецком хозяйстве математические методы кибернетики.

Прошла пара лет. И такой центр создан. В него поступают сведения со всех судов о ходе лова, о направлении движения судов, о состоянии работ на рыборазделочных заводах. Электронные вычислительные машины быстро переваривают огромный поток этой информации, анализируют ее, сравнивают и выдают команды капитанам — какому судну в какой из ближайших свободных портов идти.

И так в любой области, — резюмирует Берг, — пока мы не научимся использовать предшествующий опыт, этот ценнейший «архив», и использовать всю сегодняшнюю информацию, прогресс будет явлением скорее случайным, чем закономерным.

Берг любит повторять, что первая задача кибернетики — извлечение полезной информации из того хаоса сведений, которыми мы обладаем во всех областях знаний. Далее этот опыт должен анализироваться и использоваться для правильной организации дальнейших поисков.

Скажем, химия. Ну какая может быть в химии кибернетика? А в Совете по кибернетике есть химическая секция. Создается совершенно новый раздел науки — математическая химия. Ее цель: оптимизировать процесс постановки химических опытов и наладить извлечение полезной информации из противоречивых данных этих опытов.

Теперь, прежде чем строить какой-нибудь промышленный химический агрегат, проводится предварительная проверка проекта и обработка его на электронной вычислительной машине. Реакция описывается математически, и машина, следуя программе, меняет и подбирает химические ингредиенты, выраженные через электрические величины, чтобы нащупать самое выгодное течение будущей химической реакции. Особенно удобно в такой системе проведения

химического эксперимента — его быстрота, эффективность и дешевизна. Чисто химический эксперимент длится несколько часов, иногда дней. На вычислительной машине это занимает секунды. Серия химических экспериментов, целью которых является поиск оптимального течения процесса, занимает иной раз годы. «Сухой» математический эксперимент укладывается в несколько часов. Как писали газеты, на Новосибирском химическом заводе провели производственное испытание рассчитанного таким математическим путем аппарата для производства безметанольного формальдегида — важнейшего сырья для производства пластмасс. С момента начала лабораторных исследований до момента выдачи промышленной продукции прошли не обычные в таких случаях

10–12 лет, а лишь 3 года. Большую часть времени заняло изготовление и монтаж аппаратуры.

Химическая секция, возглавляемая В.В. Налимовым, уже в течение нескольких лет проводит семинары, цель которых — переподготовка химических кадров. Происходит настоящая математизация химиков. Совсем недавно даже самые прозорливые ученые выражали скептицизм. Многие из них противились вторжению математики в химию. Теперь это направление поддерживают и практики, и все химические министерства.

Как это ни парадоксально, но зачастую консерватизм проявляют как раз те ученые, которым надлежит быть впереди. Издалека, как видно, виднее. Человеку, не связанному с определенной узкой областью знания, но обладающему широтой взглядов, свойственно более революционное отношение к устоявшимся традициям. Его преимущество в том, что он вглядывается в проблему свежими глазами, ему не надо переучиваться, не надо себя ломать. Его мышление не сковано традиционным, привычным подходом к предмету. Может быть, поэтому Бергу удается заглянуть дальше, чем специалисту в узкой области. Впрочем, тут, конечно, «виновата» удивительная, поражающая эрудиция и многосторонность этого ученого. И неутомимость. Он не страшится начинать сначала. Он читает, читает, читает. Сегодня он изучает самые для него неожиданные дисциплины, и на таком уровне, что это дает ему право вести за собой даже специалистов. Так было с медициной, когда он одним из первых начал доказывать необходимость союза электроники и медицины. Так было с геологией, когда в Геологическом комитете в присутствии ведущих специалистов он был вынужден доказывать необходимость точного учета всей информации, собранной по стране экспедициями геологов, и обработки ее в едином мозгу кибернетической машины. Такая же ситуация возникла однажды на бешеной дискуссии между математиками и юристами, общий язык для которых нашел опять же Берг.

СЮРПРИЗ ДЛЯ ШЕРЛОКА ХОЛМСА

Прослышав о машинах, способных на основании предшествующего опыта предсказывать будущее, юристы однажды решили попросить математиков составить для электронных машин специальные программы, чтобы те помогали в расследовании преступлений. Юристов пытались отговорить.

— Это невозможно. Это не задача математической науки. Юриспруденция не относится к наукам точным, она не подчиняется математическим законам. Поэтому запрограммировать ее положения невозможно.

— Почему же невозможно? — настаивали на своем юристы. — Вы отстали от жизни. На заре кибернетики ответ на этот вопрос был действительно отрицательным — нет, нельзя, электронная машина умела управлять лишь процессами, имеющими математическую интерпретацию. Но теперь-то, как говорится, количество перешло в качество.

Юристы подводили научную базу под свою просьбу.

— Помогите нам составить программу для расследования преступлений, ну хотя бы для анализа отпечатков пальцев. Идентификация отпечатков пальцев — важнейшая задача. Часто это единственная и самая прямая улика, главное звено в процессе доказательства. Но общей картотеки отпечатков нет, а если бы она и была, надо было бы затратить нечеловеческие усилия, чтобы установить, имеется ли в ней отпечаток, оставленный преступником. Электронная вычислительная машина с ее быстродействием и неограниченным объемом памяти здесь совершенно необходима. Она могла бы за доли секунды сравнить отпечаток с теми, что хранятся в ее памяти, и указать на человека, имеющего именно такой отпечаток пальцев.