Четырехкрылые корсары
Шрифт:
Не совсем понятно другое: как могли дознаться филанты, что коварная мушка, преследующая их в полете так осторожно, держась все время на приличном расстоянии, опасна для осиного потомства? Откуда эти «словно чуют», «словно знают», «словно предвидят»?
Ведь взрослым филантам не дано увидеть свое потомство, а пораженные сенотаинией личинки осы потомства не оставляют…
Тем не менее лётные маневры филантовой самки, возвращающейся с добычей к своему гнезду, явственно говорят: оса зачастую пробует оторваться от следующей за ней мухи. Для этого она и совершает посадку, замирает. Алькоку не раз доводилось видеть: пока оса, прервав полет, затаилась, муха устремляется вслед другому пролетающему поблизости насекомому. Приземлившийся
Так же закапчиваемся маневр с крутым подъемом и отвесным пикированием.
Это перерисовки с фотографии, ненужные детали опущены. Видны: паразитическая муха сенотаиния на небольшом (5 сантиметров) расстоянии от преследуемого ею филанта.
Немало интересных наблюдений зарегистрировал Алькок в своей работе, но эти картины мушино-осиной, сенотаинево-филантовой воздушной войны показались нам особо примечательными и напомнили другие из той же области.
Средиземноморский шершень — Веспа ориенталис, — в отличие от филанта, охотится преимущественно, а не исключительно на медоносных пчел. Шершень этот на лету схватывает пчелу. Но как и когда?
Хищник подлетает к крайнему улью на пасеке, приближается, впрочем, не слишком, чтобы не вызвать нападения стражи. Оно небезопасно для шершня: действуя гуртом, пчелы хоть и не все уцелеют в схватке, в конечном счете способны осилить хищника. Тот и не летит на рожон. Он кружит в воздухе взад и вперед, не пересекая невидимой границы, где в дело может ввязаться ульевая стража. Раньше или позже мимо шершня пролетит какая-нибудь одиночка, и тут шершень поворачивает на 90° и не спеша улетает, словно увлекает за собой, «заманивает» пчелу. Как только улей остается достаточно далеко, оса, проделав в воздухе крутой пируэт — настоящую фигуру высшего пилотажа, бросается на никем не защищенную пчелу и через несколько секунд уносит ее на ветку ближайшего дерева и здесь обезглавливает.
Когда Д. Ишэй, Г. Бидинский и А. Шулов впервые описали пиратскую стратегию средиземноморского шершня, их отчеты прозвучали неправдоподобно. Теперь никто не подвергает сомнению информацию. Конечно, и среди шершней попадаются «тупицы», но коварство «смышленых» неоспоримо.
Еще злее средиземноморский шершень в звене из трех-четырех охотников. Тактика звена другая: один сгоняет, сшибает пчел с доски у летка, другие подхватывают и атакуют их в воздухе или на земле.
Недавно Фриш, уже будучи лауреатом Нобелевской премии, обрадовал своих читателей и почитателей монументальным томом «Животные-строители». Эта книга о строительном и архитектурном мастерстве в мире фауны: от простейших до высших млекопитающих. Сочинение Фриша интересно и для натуралистов, для физиологов, занимающихся проблемой инстинкта, и для инженеров-строителей и архитекторов, для специалистов по бионике…
В биологической литературе уже давно появились работы, специально посвященные заботе о потомстве в мире живого; известна книга одного из немецких зоолога: «Материнская любовь в царстве животных», короче «Животные-родители».
Наверное, не менее содержательной оказалась бы книга «Животные-воители» — об охотничьих повадках разных созданий.
Карл Маркс, написав, что зубы хищника представляют органы межвидовой связи, затронул важную сторону этологии. Если б зоологи показали все разнообразие оборонительного и наступательного оружия в мире животных: анатомическое, морфологическое, физиологическое оснащение видов, — их охотничью тактику и защитную стратегию
VI. ОСЫ-ПОЛИСТЫ ЛЕНЫ ГРЕЧКИ И ДРУГИХ
Глава 27
О достоинствах наблюдения как метода познания живой природы и о плодотворности сочетания наблюдения с экспериментом
Уже и в первом письме херсонской юной натуралистки, где она отмечала удобство работы с полистами для изучения естественной истории общественных насекомых, развивались мысли, изложенные в докторской диссертации профессора Мэри Джейн Всст-Эбергард.
Как уже сообщалось, Вест-Эбергард живет в Колумбии, преподает в университете общую зоологию. Свободное же время, как и в студенческие годы, как и в годы докторантуры в Мичиганском университете, посвящает изучению полистов.
О том, как именно она их изучала и изучает, говорит предпосланный диссертации эпиграф — несколько строк из опубликованной на рубеже века (1902 год) статьи американского натуралиста К. О. Уитмена «Биологические фермы». Эти строки стали девизом всего сочинения о полистах:
«Наблюдение — давний и надежный метод естественной истории — должно постоянно и как можно шире применяться всеми, кто изучает живое. Наблюдению, эксперименту, продумыванию надлежит быть триединством. Вместе они всемогущи, каждое же порознь, применяемое в отдельности, становится бессильным. Сегодняшняя биология не чересчур перегружена лабораторией, но в ней слишком мало живой природы». Об этой точке зрения, сформулированной в начале века, Вест-Эбергард не побоялась напомнить в наши дни.
Чтоб по возможности сблизить в работе наблюдение и эксперимент, исследовательница полистов из года в год метила красками в одних случаях по семьям, в других и индивидуально обитателей гнезд. Сотни их прошли через ее руки, тысячи часов провела Вест-Эбергард, наблюдая гнезда и ос, десятки тысяч часов обдумывала накопленные сведения, проясняя старые неясности, добиваясь ответа на новые вопросы.
Полисты образуют простейшую форму семьи насекомых. В ряду общественных ос они — на низшей ступени, вроде первоклассники.
Несколько перезимовавших ос (иногда, впрочем, и одна) строят начаток сота, откладывают яйца и воспитывают личинок, а позже уже сколько-то рабочих ее дочерей, почти не отличающихся от матери, выкармливают расплод, выводящийся из новых яиц. Семьи продолжают жить на единственном соте, в ячеях которого позже выведутся и молодые самцы и самки.
У пчел, муравьев, термитов царицы-матки, как известно, четко отличаются от рабочих особей и по размеру и, бывает, по окраске, по строению разных органов.
У муравьев и термитов молодые матки поначалу даже крылаты, рабочие же постоянно бескрылы, а уж о различиях по свойствам и говорить нечего. У полистов достоверных внешних различий между осами, способными зимовать и впоследствии основывающими новую семью, и простыми, доживающими только до осени рабочими обнаружить до сих пор никому еще не удалось. К этому обстоятельству мы дальше вернемся. А пока продолжим рассказ о работе колумбийской исследовательницы.
Полисты, признает доктор Вест-Эбергард, исключительно удобны для энтомологов, которые изучают общественных насекомых.