Чипсы

1 Почему я пишу

Сейчас июнь. Я пишу за этим незнакомым деревянным столом по совету папы. Папа сказал надо писать так, чтобы постороннему было всё понятно. Все преступники пишут папе апелляции. Папа сказал: после суда и вынесения приговора преступники и их родственники как и я -- на грани, переживают сильно и начинают писать жалобы и протесты. Папа говорит, что эта писанина мало на что может повлиять, и преступники об этом догадываются. Но всё равно пишут. С кучей ошибок, но пишут. Напишут и успокоятся... Отсидят и выйдут. Я теперь у папы в доме - сижу. Но в любой момент, в отличие от преступников, могу выйти.

Тюрьма в нашем городе Мирошеве - знаменитая, со всего региона к нам везут.

В тюрьме можно ручку попросить и бумагу, и написать прокурору по надзору. Прокурор по надзору - это мой папа и есть. Папина невеста - я с ней сегодня познакомилась -- она психиатр, она, как и папа, обещала мою исповедь внимательно прочитать. Она после университета в психоневрологическом диспансере начинала в Москве, и почти сразу -- в связке с полицией, но скоро папа её к нам переманил. А у нас в Мирошеве диспансера нет, у нас просто в больничке психиатрическое отделение. И поликлиники, детская и взрослая, тоже в больнице. И папина невеста - там, в специальном кабинете. Прежде чем на учёт ставят в ОДН, нарушителя должен детский психиатр осмотреть: поговорить, поставить предварительный диагноз. И папина подруга ставит предварительный диагноз. Потом, по решению инспектора, нарушителя кладут в больничку на обследование. И диагноз подтверждается или опровергается. И только потом начинается следствие. У нас в Мирошеве подростки сложные, и наркоманов очень много, в ОДН много работы. По статистике, чем южнее по Центральной России, тем ситуация с наркоманией ещё хуже. Мы -то север. У нас в Мирошеве самый неблагополучный район - Иголочка. Это рабочая окраина, там была фабрика игрушек и игольный завод. Теперь игрушечный завод закрыт, а игольный - работает, но не в полном объёме. Отсюда - безработица и криминогенная обстановка. Папина невеста... она такая милая. Я не знаю, как зовут невесту. Меня вчера сюда привезли, мы с мамой об этом доме, и уж конечно о невесте, и не догадывались. Видели папину стройку два последних лета, когда за травами в Семенной ездили, но не знали, что это папин коттедж. Стена - два с половиной метра, каменная. Хороший дом, и валерианой не воняет, как в нашей квартире. Папина невеста пришла утром сюда ко мне, представилась -- я моментально забыла, как её зовут. Может, это гипноз? Она всё-таки профессионал. А может, потому что я ночью на пруду замёрзла сильно? Странное имя. Знаю, что на "А" начинается. Моё имя тоже на "А". Поэтому я точно помню, что с этой гласной начинается.

Папина невеста мне сказала:

– - Давай знакомиться.

– - Давайте, -- отвечаю: - Я --Арина.

– - А я, -- ответила она, -- а-а-а...А.

"А".

Не Арина точно. И не Анастасия (ненавижу это замусоленное имя). Вроде Ангелина, или Акулина. Может, Аглая? Нет. Буду звать её "А". Хорошая она. Хорошо у них. И чипсы можно есть. "А" так и сказала:

– - Можешь есть чипсы сколько угодно. Хоть десять пакетов. Если плохо станет, вызовем доктора и всё.

– - И всё?!
– поразилась я.

– - И всё.

– - Не надо доктора. Если что, я сама знаю, что делать.

– - Хорошо, ты же у нас химик, -- улыбнулась "А".

– - И это вы знаете?

"А" кивала, улыбалась. Тогда я осмелела и стала просить самые важные свои вещи:

– - Вы мне пожалуйста мой фармакологический справочник привезите, лимонную кислоту, лимоны, активированный уголь и минеральную воду в стекле, ноутбук и флэшки.

– - Всё здесь есть, Ариша, мама тебе всё передала...

– - И она на вас не накинулась?
– испугалась я.

– - Нет, что ты. Она о моих отношениях с твоим папой ничего пока не знает. И потом - я же в форме была.

– - Ну и что? Мама очень подозрительная, а вы - такая красивая.

– - Это ты красивая, Ариша, -- вздохнула грустно "А".
– - А я - что? Так - блёклое подобие тебя и твоей мамы.

– - Но папа теперь с вами?

Она вздохнула, неловко опёрлась о стол:

– - Да. Но я...

– - Что?
– испугалась я.
– Беременны? От папы?

– - Да нет. Ну что ты!
– улыбнулась "А".
– Просто я хотела сказать, что на такие безрассудства, как ты, уже не способна.

"А" замялась и вышла из комнаты. По-моему она мне завидовала.

Мама конечно же догадывалась об "А", мы обе последний год догадывались, но вслух не говорили. Я не раз видела испуг в маминых глазах, когда она смотрела на кухонные настенные часы. Потому что не может сауна и теннис в час ночи каждый день заканчиваться. Каждый день в течение двух лет! А ведь было время, когда папа и в десять вечера домой приходил, и в семь. Но в семь -- это совсем давно было.

Ангелина или Аглая?

Как только папа стал замначальника УВД к нашей семье стали относиться по-особому. Меня приняли в первую гимназию, хотя до этого не принимали. Я как раз в первый класс туда и пошла, и встретила Дэна. Теперь - это всё не важно. Мне не то что наплевать, не то, что всё фиолетово, но подруга папы мне объяснила, что нужно смириться. И я привыкаю жить без Дэна. Я рада, что объясняю всё здесь письменно и в последний раз.

Университет - в пролёте. То есть - я в пролёте, а не университет. Я не сдала ЕГЭ. Я принесла боль всей семье. Я не пошла на экзамены в знак протеста. И даже сейчас об этом не жалею. И пусть я - псих. Пусть! Я хотела, чтобы не только Дэн, но и все остальные чувствовали себя виноватыми за всё. Мама меня покалечила. Морально, не физически. Физически она меня оберегает, следит за моей фигурой и СОЭ, чипсы запрещает, "колу", фастфуд. Мама на танцы восемь лет меня водила, на бальные, в ДК "Октябрь". А до этого на гимнастику, на спортивную, во Дворец спорта. На танцах с мальчиками проблемы, с партнёрами. Я танцевала с Чопоровым, но мне было неудобно перед Дэном, когда он стал меня встречать отовсюду, когда стал моим парнем. Тогда я танцы бросила. И не жалею. Да в десятом- одиннадцатом и времени особенно не было на танцы. Время осталось только на бассейн по выходным.

Гимназия наша, номер один, - в Военном городке. При въезде -- кирпичные остатки КПП с ампутированным шлагбаумом. Он, на две трети спиленный, облупленный, и давно не полосатый, а серый. По старым фото, развешанным в нашей школе, видно, что весь Военный городок был очень красивый и ухоженный когда-то. Когда-то давным-давно... Наша школа теперь - аналогично шлагбауму и многим другим сооружениям Мирошева: облупленная и серая. Но если встать у входа в школу, поднять голову и посмотреть наверх, окажется, что на шапках колонн -- красивые завитушки -- лепнина. А какой страшный и запущенный стадион! Военный городок - на холме, а стадион - в низине. Бассейн тоже в низине, правее городского пляжа, гаражей и стадиона, но бассейн никто не запускал. Бассейн и дворец спорта всегда доход принесут, в отличие от стадиона. Но раньше дворец спорта тоже облупленный был, когда я там гимнастикой занималась.

На холме, где конечная автобусов, -- старинная дозорная башня позапрошлого века, красная, круглая, кирпичная, с зубчиками по верху, и вся -- в граффити. В старинной башне - аптека под названием "В башне", ей лет сто. У мамы в этой аптеке -- бизнес. Мама занимается элитными и лечебными чаЯми и немного - лекарственными сборами. Чаи ей частично поставляют, а травы для сборов - мы с мамой заготавливаем сами. Травы в средней полосе просто отличные. У нас уникальное место, святое и древнее. Мы же -- Владимирская Русь. Мирошев недалеко от Владимира. Недавно наш город стал городским поселением и все близлежащие посёлки и микрорайоны включили в него. Сейчас и пригород, и всё, что дальше --посёлок Семенной, и деревня Тужиловка, родовое поместье писателя Загоскина, -- тоже включены в черту города. Указ такой вышел после того как двух мэров сняли, а третьего убили. Названия железнодорожных станций только и напоминают о том, что раньше было. Тужиловка, Семенная, Загоскин и Городок. Хотя были предложения назвать Мирошев-1, Мирошев-2 и так далее --упразднить хотели и старые названия... Да это всё в интернете можно посмотреть.

2 Мама и папа

Травница - это специальность, так мама считает. Она и две её подруги увлеклись травами в медучилище. Мама родилась в Казани, там она и училась. Мама с подругами ездили гулять в раифские леса, в заповедник. Мама говорит, что она с девчонками "по молодости" помешалась на процессах старения, здоровом образе жизни, на противоопухолевых настойках, прополисе и маточном молочке. А в раифском заповеднике - пасеки, монастыри и старцы, посты, молитвы и библиотека. В заповеднике мама увидела старинные рукописные труды с описанием "зелий", книги так и назывались --"травники". Мама говорила, что дотронувшись до книги, она ощутила что-то лёгкое, увидела какие-то силуэты и поняла: травы - это её. Но я думаю, просто в помещении было темно и, пока глаз перестраивался, произошли оптические эффекты.