Числа зверя и человека
Шрифт:
– В таком случае – кто?
– Деньги перечислил некто Феликс Зарянич. Знаете такого?
– Что?! Бред какой-то. Феликс беден, как церковная мышь. Откуда у него взялись деньги?
Он пожал плечами:
– Возможно, ваша сестра дала. Непонятно, правда, почему сама не перечислила, но это уж ваши дела.
– А у нее откуда? Наша фамилия – не Рокфеллер, не Гейтс и даже не Милошевич.
– Ну я не знаю, – тянул он. – Когда она приходила сюда, ей порекомендовали стать донором для бездетной семьи.
У меня мгновенно похолодело все внутри.
– Ах ты, с-с…
Он отпрянул
– Не забывайте, речь шла о вашей жизни! И она так хотела помочь…
– Куда ты ее отправил? К кому? И не крути, что ты не в курсе. Это же ты «порекомендовал», ты? Говори, иначе я за себя не ручаюсь. Давай все координаты, живо!
Он замялся на мгновение, и я демонстративно сняла пистолет с предохранителя.
– Сейчас, погодите, я напишу адрес, – он взял со стола бланк рецепта, вынул из кармана черную ручку с золотым китайским драконом и начал торопливо писать. Я встала над ним и стала смотреть. Какой-то ЖК «Европа» – наверняка один из этих моднявых домиков для новых «элит». Элиты, так их и эдак, тьфу!
– Далеко это? Карту покажи или на пальцах объясни, только в темпе, мне некогда.
– На том берегу, – проблеял он. – Полчаса езды, не больше. Отсюда прямо на мост, а там два квартала вправо, – он начеркал что-то на бланке, на котором писал адрес.
– Хорошо, – я забрала у него бумажку, а потом, без предупреждения, резко ударила его рукояткой пистолета по затылку. Я боялась, что у меня не хватит сил вырубить его.
К счастью, хватило.
Глава 7
По тонкому льду
22.12.2042. Город.
Набережное шоссе. Алекс
Я дочищал дела, собираясь отправиться вслед за своими ребятами, когда позвонил отец Александр. Только он знал этот номер и вообще где я скрываюсь. Собственно, и сюда, в дом одного из верных своих прихожан, пристроил меня именно он.
– Алекс, мне очень неудобно просить вас, – тихо и смущенно проговорил он. – Но не могли бы вы заехать за мной? Я неважно себя чувствую, боюсь, мне тяжело будет…
– Хорошо, – отключившись, я задумался.
Просьба, в общем-то, вполне рядовая. Но я уже немного изучил нашего епископа. Он ни за что не стал бы обременять кого-то своими трудностями, не в его это привычках. Иногда мне вообще кажется: чем отцу Александру тяжелее и хуже, тем бодрее он себя чувствует. Конечно, этого не может быть, но, во всяком случае, трудностей отец Александр не боится, а словно бы даже радуется им.
Ну а раз так, значит, этот звонок неспроста.
Наверное, со стороны мы выглядели как играющие в шпионов мальчишки: остерегались слежки, прослушки и черт знает чего еще, прятались, осторожничали. Возможно, это глупо. Но в то же время: даже если вы точно знаете, что у вас паранойя, это еще не означает, что вас никто не преследует. Как говорят, береженого Бог бережет. Хотя мне кажется более точной арабская пословица: на Аллаха надейся, а ишака привязывай. От избытка осторожности еще никто не умирал, а вот от недостатка – сколько угодно.
Когда я подъехал к собору, отец Александр медленно
– Ко мне приходил Феликс, – сказал он без всякого вступления, едва усевшись рядом со мной.
– Мне нужно об этом знать? – поинтересовался я, выруливая в сторону моста. – Вы ведь его духовник, если не ошибаюсь.
– Формально он приходил на исповедь, – моя ирония никогда не вызывала у отца Александра никакой реакции, словно он относил ее к чему-то вроде тембра голоса. – Но, полагаю, это было скорее поводом. В действительности он хотел передать вам информацию.
И отец Александр пересказал мне все то, что говорил ему Феликс. Я сидел, слушал и понимал, что, в общем-то, совершенно не удивлен, все так и должно было развиваться. Если следят за мной, значит – следят и за Феликсом. Вот только жаль, очень жаль, что в эту опасную историю впутан близкий мне человек. Внезапно я понял, что, если я потеряю еще и Феликса, моя жизнь совершенно лишится смысла. Как странно: мы думаем, что смысл жизни в достижении каких-то там целей, идеалов, открытий, и лишь теряя близких нам людей, понимаем, что без них и сама жизнь теряет этот самый смысл. Что именно в них, в этих людях, и заключается наша жизнь.
Когда близкие люди рядом, мы не понимаем и не ценим их, но теперь с каждым днем я все острее переживал отсутствие рядом со мной Веры и Валентина. Насколько я был к ним равнодушен раньше, настолько сейчас мне их болезненно не хватает. И я просто не мог потерять еще и Феликса.
Впрочем, щупальца Корпорации до него так или иначе все равно дотянулись бы. Это сам он может себя недооценивать, но я-то знаю, на что способен мой ученик. Не то чтобы я считал, что без него мы не сумеем окончательно расшифровать стоящую перед нами загадку, но – и тут я уверен – без него мы будем копаться значительно дольше.
– Я дал ему совет – оставаться дома и терпеливо ждать возвращения своих друзей, а потом направлять их ко мне, – отец Александр устало вздохнул. – А я уж найду способ переправить их в известное место.
– Для Феликса это огромный риск, – сказал я. – И для вас тоже.
– Знаю, – улыбнулся священник, – но иного варианта я не вижу. Он не может бросить своих друзей. Он уверен, что они найдут его или подадут весточку. Если Бог будет к нам милостив, мы вытащим их, и Феликс уйдет вместе с ними. Надеюсь.
– А вы? – спросил я.
Он опять мягко улыбнулся и даже словно бы помолодел:
– Мне семьдесят восемь лет, из них половина прошла в монашестве. Когда-то очень давно у меня была семья, были жена и ребенок. Нет, не пугайтесь, не нужно меня жалеть, никакой трагедии. Их отняла у меня не смерть, не болезнь, не катаклизм. Обычная мирская суета – жена в поисках лучшей жизни отправилась в Италию и там нашла себе, как она выражалась, «вариант получше».
– Именно это привело вас к Богу? – Мне, признаться, было трудно представить себе нашего епископа в роли мужа и отца. Хотя нет, в роли отца – пожалуй.