Чистильщик кошмаров
Шрифт:
Под деревьями – подлесок, не настолько густой, чтобы идти мешал, но поле зрения ограничивает. Каждый куст может оказаться местом засады хищника.
Тут хищников много разных видов, и все опасны для человека – мир специально создавали таким, опасным.
Хорошо хоть, природу не обманешь: гектар леса способен за сезон выдать тонну зеленой массы, которая пойдет на прокорм травоядных и даст им привес в сотню кило. А травоядные обеспечат питанием одного небольшого хищника вроде шакала. Чтобы питался крупный хищник – нужен участок в десятки или сотни квадратных
Томас двигался, как всегда, размеренной походкой. С рогатиной в руке, на которую опирался, как на посох.
Гоблины-мужчины по лесу бродить не боятся. Они знают лес, а еще – большинство хищников на них обычно не нападают. Хищники не самоубийцы. Гоблины – быстрые, бесстрашные и бьются до конца. Плохая добыча. Даже если гоблин погибнет, хищник тоже часто получает опасные раны. А раненый хищник – мертвый хищник. Он охотиться не может. Так что за тысячелетия соседства зверей и гоблинов самые агрессивные звери были выбиты, а оставшиеся – на гоблинов нападают редко.
А вот на людей и розовых кроликов – нападают, и даже очень. Потому что не было у них совместной с людьми эволюции. Пришлые мы тут.
***
Что-то пошло не так – я понял это по быстрому движению Томаса: он остановился и перехватил рогатину как копье, держа ее на уровне пояса и чуть наклонив наконечником вниз. Гоблин стоял на месте и быстро перемещал острие из стороны в сторону, как будто пытался предугадать, откуда будет нападение.
Среди кустов мелькнули шустрые силуэты.
Волки? Загрызы?
Нет – рыжие псы. Бродячая стая из нескольких крупных экземпляров.
Плохо – псы очень хитры и совсем не боятся людей. Даже гоблинов не боятся. И убивают очень неприятно – рвут тело, начиная с конечностей, пока жертва кровью не истечет.
Пистолет уже был у меня в руке. Между нами и псами – несколько метров открытого пространства. Нападают они стаей, сначала окружают полукругом, а потом – бросаются со всех сторон одновременно. Надо успеть выстрелить хоть пару раз. И прикрыть правую руку, чтобы не схватили за нее. Пусть левую грызут – перетерплю.
Шелестнули ветки кустов. Бросились.
Сколько-то псов спереди бросилось на гоблина, четверо сбоку – на нас с кролем.
Стреляю. Один покатился по земле.
Цветик испугался и завизжал.
Ошарашенные визгом псы остановились, пробуксовывая по траве всеми лапами и падая.
Я продолжил стрельбу по замершим на мгновение целям. Один, два, три. Теперь в сторону гоблина – еще два выстрела. И он успел проткнуть рогатиной двоих псов, и одному вскрыл горло ножом.
Все. Мы победили. Хищники мертвы, мы живы. Можно добивать и собирать трофейные шкуры.
– А ты молодец, Цветик, – с уважением поблагодарил я кроля, когда восстановился слух. – Полезный ты член отряда, оказывается.
Кролик с покрасневшими после визга глазами шмыгнул носом и практично заметил:
– Я очень полезный, да. И мне за это полагается вознаграждение.
– Какое же?
– Морковки побольше и капусты кочан – мне после испуга очень есть хочется. А еще – жену мне принеси. Чтобы попа была толстой и лохматой.
– Что – обычную крольчиху, не говорящую?
– А у тебя есть говорящая? Нет? Тогда обычную. Будут с ней жестами изъясняться. Она мне не для разговоров нужна, а для практического использования.
– Принесу я тебе жену. Заслужил. А ты будешь со мной в походы ходить?
– Буду. Я кроль любопытный. Мне нравится новые места смотреть. А ты мне за это еще потом жен принесешь, и кормить нас будешь.
Гоблин, перебинтовывая укус на левой руке, пообещал:
– Я тебе, ушастый, хижину построю, чтобы было, где жить с женами. Думал, сильно погрызут нас сегодня псы. Может, и до смерти.
***
Когда мы собрали трофейные шкуры, я уточнил:
– Все готовы идти?
Гоблин намного опытнее меня, но Томас – проводник. А командир нашего маленького отряда – я. И команду на продолжение пути должен давать я. Такие мелочи при общении с гоблинами важны.
Когда все кивнули, скомандовал идти дальше.
До гоблинской деревни добрались без приключений.
Там нас встретили женщины и вездесущие любопытные дети. Женщины – в коротких домотканых юбочках, дети – голенькие. Они еще у окраины, увидев нашу троицу, бросали дела и топали за нами. К центральной площади мы дошли с толпой из любопытных гоблинок и гоблинят. Не удивительно – они вообще не упускают случая как-то разнообразить свою размеренную деревенскую жизнь, а тут – мы привели с собой непонятное существо. Интересно же!
– Слушайте меня соседи и родичи! Это ушастое недоразумение – мой друг. Он спас мне жизнь, – заголосил Томас, остановившись в центре площади.
Потом перевел дыхание и продолжил:
– Его нельзя убивать без причины, нельзя есть, – задумался на мгновение. – И пытать его тоже нельзя. Я сказал!
Толпа, выслушав, тут же придвинулась. Любопытные пытались рассмотреть кроля поближе, потрогать его руками. От такого внимания кроль заметно испугался. Я понял, что в любой момент у него может сработать его фирменный визг.
– Стойте! Отойдите на пару шагов! – вмешался я. – Зверек очень пугливый, а когда он пугается – становится опасным.
Томас перевел мою речь на гоблинский.
Мамаши-гоблинши тут же притянули своих детишек к себе, и молодые девушки перестали тянуть к Цветику свои шаловливые ручки. Вовремя я их остановил – одна уже нацелилась нащипать шерсти с его хвостика. Наверное, решила, что пучок волос такого замечательного цвета хорошо подчеркнет ее красоту.
К нам вышел Горуб. То ли староста, то ли шаман, то ли вождь. Главный в деревне, в общем.