Чистильщик
Шрифт:
Присутствующие переглянулись, через миг их взоры направились на Магнусена.
— Кто тогда он? — поинтересовался Ностальф.
— Когда ему задавались соответствующие вопросы, то в памяти всплывали образы монстров и молоденьких девушек. Предположу, что они наполовину люди — наполовину монстры. Если чистильщик — это человек, с чуть измененным телом, способный жить с частичным вливанием в тело крови монстров и использовать магию в их крови. То есть, для чистильщика главное, чтобы в крови была магия, он может с таким же успехом жить и с кровью мага, — произнес Магнусен. — Лафрат же — слияние монстра и человека. Внешне —
— Я думаю, вскрытие и более детальное изучение может дать ответы на многие вопросы, — прервал его Ностальф. — Лучше расскажи о том, кому он служит и какую цель они преследуют.
— Последнее сказать не могу. Они что-то задумывают в этой провинции Цулуата, но в точные планы он не посвящен — мелкая пешка.
— Жаль упустили колдунью, она наверняка знает больше, — мрачно произнес Ностальф.
— Но в его памяти нашлось место одной полезной для нас информации, — заметил Магнусен.
— И какой же? — спросил архимаг.
— Расположение одной из тайных лабораторий, где создают монстров и таких как Лафрат существ.
— Так чего тянешь? — воскликнул Ностальф, задумчиво глянул в сторону окна и произнес: — Так. Вечером подъедут чистильщики и маги, тогда-то и отправимся. Астер, ты переходишь в мое личное подчинение. Алаги, Гревиш мертв, так что будешь в паре с Магнусеном, пока не вернется его чистильщик, точнее — если вернется. Итак, где расположено это место?
— Как я понимаю, в той местности, куда отправился мой чистильщик и пропал.
Вечером прибыли колдунья Шаа и ее чистильщик Аята, которая ненавидит все сладкое. По крайней мере, когда предложили чай, она попросила его не сластить, а от конфет отказалась. Такая же высокая как Алаги, только вот формы чуть более женственные, но светло-русые волосы подстрижены коротко, и, если бы не достаточно крупная грудь да широкие бедра, ее можно было бы принять за парня. Шаа же оказалась опытной уже не молодой колдуньей с каштановыми с проседью волосами. Из-за впалых щек и общей худобы она выглядит чуть лучше, чем высохшая мумия, только взгляд жесткий и не обещающий ничего хорошего.
— Похоже, Тартон и Госталто запаздывают, — произнес Магнусен, когда небо потемнело.
— Ладно, не имеет смысла их ждать. Оставь Фраусу распоряжения, чтобы разместил здесь этих опоздавших, а мы отправляемся. Где находится это место?
— В нескольких километрах от села Тоскливое.
— Многообещающее название, — хрипловатым голосом произнесла Шаа.
— Тогда выступаем. Из-за того, что мы схватили Лафрата, они могут предположить, что мы допросим его и если настоятель «расколется», то поспешим в одну из лабораторий. Не хочу, чтобы они покинули ее, успев уничтожить и все оборудование.
— Ехать туда километров двадцать, — сказал Магнусен.
— Воспользуемся полицейскими паровозками. Астер, умеешь водить?
— Да.
— Алаги.
— Да, мэтр, — ответила чистильщик.
— Вот и отлично. Двух паровозок хватит.
Спустя полчаса группа покинула город. Дорога за городом, как оказалось, давно не ремонтировалась.
Село Тоскливое словно желало подтвердить свое название. Множество старых деревянных домов, окруженных покосившимися заборами. Большинство населения — старики. В центре села высится старая церковь, на вершине которой громко каркают вороны. Село окружает густой хвойный лес. Когда-то Тоскливое было совсем иным. В лесу поблизости были обнаружены несколько золотых залежей. То время можно было назвать воистину золотым для села. Множество людей ринулось в эти места в жажде богатства. И каждый, кто приезжал в эту местность, глядя на окружающий лес, не мог удержаться от того, чтобы не сказать: «Какое же унылое и тоскливое место!» И пусть село называлось иначе, но история не сохранила его названия для потомков, а вот, что осталось — это общее впечатление. Порою, когда еще в те давние времена путника спрашивали, куда он идет, тот отвечал: «В тоскливое» — и все сразу понимающе улыбались. Так что, когда жилы истощились, и искатели сокровищ покинули эти места, село так и осталось с названием — Тоскливое.
Местные жители искоса поглядывают на новоприбывших, перешептываются. Кое-кто спешно ушел домой подальше от приезжих, ибо с ними всегда какие-нибудь проблемы.
— Куда нам? — обратился к Магнусену Ностальф.
— На северо-восток, там должна быть небольшая золотая шахта.
Ностальф развернулся к местным жителям.
— Плачу пять дуктов тому, кто проводит нас до золотой шахты.
Услышав названную сумму, несколько мужиков приободрились, скучковались, что-то обсудили, видимо выбирая, кто пойдет, а затем один из них, в телогрейке из овечьей шкуры и валенках, подошел к группе из «Черной луны».
— Значица вам до шахты нужно?
— Да. Знаешь, как туда добраться?
— Ну, так! В смысле — да. Токмо, если хотите, чтобы провел вас, то держитесь позади и идите след в след. Тут болота в округе — даром, что зима. Она ныне теплая, лед тонкий, а болотца у нас глубокие.
— Не беспокойся. Вот, два авансом, а еще три по завершению.
Мужчина сглотнул, глядя на то, как серебряные монеты, блестя, падают в раскрытые ладони.
Снежный лес встретил их полумраком, скрипом деревьев и отдаленным карканьем ворон. Прохладный воздух слегка щиплет кожу, но в целом терпимо. Мужчина, назвавшийся Ником, идет впереди, длинной палкой осторожно тыкает перед собой, иногда оборачивается, чтобы проверить, идут ли за ним. Вся группа выстроилась гуськом и, как просил мужчина, все движутся друг за другом, след в след.
— Эти места опасные. Сколько людей тут сгинуло — не счесть! Раньше, говорят, когда золотишко копали, тут и дорога хорошая была и болота осушались, только вот с тех времен сотня лет прошла.
— Это все очень интересно, но я хотел бы, чтобы вы соблюдали тишину, — вежливо, но в то же время с таким льдом в голосе, что у мужчины пошли мурашки по коже, произнес Ностальф.
— Как пожелаете, — опасливо прошептал мужчина.
К шахте они подошли спустя сорок минут. Пусть идти до нее не более пары километров, но дороги уже много лет нет, так что пришлось идти осторожно, чуть ли не на ощупь.